Странники Гора - [78]

Сжимающая кайву рука у меня мгновенно взлетела в воздух и на секунду замерла, готовая метнуть нож в глотку моего мучителя.

– Берегись! – крикнул паравачи, и Сафрар мгновенно оборвал смех и настороженно взглянул на меня.

Нет, момент был упущен: теперь, даже брось я нож, пока он долетит, у торговца будет время укрыться за щитом.

Решив, очевидно, не искушать судьбу, Сафрар спрятался за щит и, не спуская с меня глаз, снова с довольным видом захихикал.

– Многие уже пытались воспользоваться своей кайвой, – поведал он. – Но обычно они вонзали её себе в сердце.

Я посмотрел на сверкающее оружие.

– Тэрл Кэбот себя не убьет, – ответил я.

– Я тоже так подумал, – признался Сафрар. – Именно поэтому тебе и позволено оставить кайву!

– Ты – жирный, грязный урт! – не выдержал Гарольд, пытаясь вырваться из рук державших его охранников.

– Потерпи немного, мой вспыльчивый юный друг, – остановил его Сафрар. – Скоро придет и твой черед!

Я старался стоять не двигаясь. Ноги у меня горели: вероятно, разъедающее действие кислоты шло полным ходом. Однако, насколько я мог заметить, жидкость в бассейне выглядела вязкой и густой только в непосредственной близости от меня, у края же бассейна она свободно плескалась о мраморные стенки. Теперь у края бассейна она была даже ниже своего обычного уровня, зато вокруг меня поднялась, вспучилась, словно готовясь со временем поглотить всю жертву целиком. Но к тому моменту от меня уже, конечно, останется лишь кусочек плоти, все больше растворяющейся в недрах пожирающего меня существа – Желтого Бассейна.

Я больше не мог оставаться в бездействии и, собрав остаток сил, снова двинулся вперед – не к краю бассейна, а к его центру. В этом направлении – с мрачным удовлетворением отметил я про себя – я пусть и с трудом, но мог ещё двигаться. Бассейн казался довольным тем, что я направляюсь в его более глубокую часть; возможно, он именно этого и добивался, стремясь поскорее переварить свою добычу.

– Что он делает? – долетел до меня голос паравачи.

– Он сошел с ума, – услышал я ответ Сафрара.

С каждым дюймом движение мое к центру бассейна становилось все более легким. Затем внезапно липкая субстанция освободила мои ноги, и я смог сделать два-три шага совершенно свободно. Однако теперь жидкость доходила мне уже до подмышек.

Один из люминесцирующих пузырьков воздуха медленно, словно в нерешительности, подплыл ко мне совсем близко. С ужасом наблюдал я, как он по мере приближения к поверхности воды постепенно меняет свой цвет. Когда он замер в дюйме от поверхности, цвет его из мутно-белого превратился в темно-серый.

Это было настоящим проявлением светочувствительности. Я с размаху ткнул его кайвой, серый шарик воздуха моментально отшатнулся, увлекаемый завертевшим его потоком, и весь бассейн внезапно озарился вспышкой света и окутался клубами выпущенного пара.

Через минуту бассейн снова казался успокоившимся, но каким-то внутренним чувством я уже знал, что ему, как и каждому живому существу, присущи реакции на внешние раздражители. Теперь люминесцирующие белые пузырьки воздуха, продолжающие кружить вокруг меня, уже не осмеливались приблизиться на расстояние, с которого я мог бы поразить их ножом.

Я снова направился к центру бассейна, двигаясь совершенно свободно, иногда даже позволяя себе плыть. Однако, как только я пересек центр бассейна и стал приближаться к его дальнему концу, жидкость снова начала густеть и увеличивать свою вязкость. К тому времени когда уровень воды стал доходить мне до пояса, жидкость уплотнилась настолько, что я снова потерял способность двигаться. Я пробовал идти в разных направлениях, удаляясь от центра бассейна, но результат был таким же. На всем протяжении моих путешествий меня на безопасном расстоянии сопровождали люминесцирующие белые пузырьки воздуха. Отчаявшись найти возможный выход из этой западни, я снова поплыл к центру бассейна. Здесь в мутных, едва различимых недрах желтой жидкости на глубине нескольких футов от поверхности я различил несколько слоев различной плотности, состоящих из нитеобразных волокон и гроздьями обволакивающих их крупных пузырьков воздуха, обтянутых прозрачной мембраной.

С кайвой в руке я нырнул в самой глубокой части Желтого Бассейна, туда, где, по моим расчетам, должен был находиться основной орган, своеобразное сердце существа, внутри которого я плавал.

Немедленно жидкость на моем пути стала уплотняться, густеть, преграждая мне доступ к желеобразной массе в глубине бассейна, но рывок за рывком, с большим трудом я добрался до её границ и стал погружаться в тускло светящийся сгусток сопротивляющегося моим движениям вещества. Я буквально продирался сквозь плотно обволакивающие мое тело нитеобразные волокна. Легкие у меня разрывались от недостатка воздуха, разодранные ладони кровоточили, но в тот момент, когда мне уже казалось, что я теряю сознание, я вдруг ощутил у себя под руками тугую скользкую оболочку, конвульсивно отпрянувшую при моем прикосновении. Крепко зажав кайву в руках, я принялся наносить ею удары по перекатывающемуся, дрожащему желеобразному сгустку. Он начал медленно двигаться в сторону, пытаясь ускользнуть от меня, но я не отставал и, всунув руку в разрез на его поверхности, продолжал наносить по нему удары и разрывать. Опутывающие мое тело нити и гроздья пузырьков всячески сковывали мои движения и пытались оторвать меня от сгустка, но я все наносил удар за ударом, расширяя разрыв в защитной оболочке, я, наконец, в последнем усилии проник в самую жизненно важную середину этого аморфного существа. Внезапно жидкость у меня над головой стала терять свою плотность, нитеобразные волокна растянулись, а обтянутый оболочкой сгусток, в котором я находился, наоборот, стал набирать упругость, выталкивая меня из своих недр. Я сопротивлялся, насколько мог, но воздуха катастрофически не хватало, глаза уже застилал кровавый туман, и в конце концов тугая масса вытолкнула меня. Я почувствовал, что жидкость подо мной начала густеть с огромной скоростью. Я поднялся вдохнуть воздуха и тут понял, что нырнуть уже не могу. Тело существа стало напоминать крышку стола, лежа на которой, я поднимался на поверхность. Теперь я мог даже встать на совершенно затвердевшей массе бассейна и увидел, что нитеподобные волокна, сплетаясь между собой на поверхности жидкости, превращают её в прочную твердую поверхность. Теперь даже моя кайва не в состоянии была бы её проткнуть.