Странная птица. Мертвые астронавты - [66]
Ты бдительна к бледным людям, к их проявлениям. Но в подлеске шумит только древняя сосна-дикуша. Шорох иголок. С нее не сорвать плодов, но даже и будучи загрязненным и отравленным, лес способен прокормить.
Дневник все еще выглядит выброшенным мусором. Все еще не тянет на похищенную ценность. Одни страницы опалены огнем, другие – изорваны в гневе. По краям – разлохмачены. Запятнаны. Кто-то жадно хлещет речную воду неподалеку и хихикает, ты пытаешься не обращать на это внимания: звук мог значить что угодно или вообще ничего. Просто слушать реку – уже достаточно, чтобы знать: она меняется, она лишена постоянства. А здесь – ядовитый пруд-отстойник. Там, в полуразвалившемся домике ондатры, обитало еще какое-то существо.
С годами твое чувство времени угасло, но, вероятно, у тебя есть тридцать минут, может быть, час до возвращения остальных. Ты не хочешь, чтобы они думали, будто у тебя есть что-то ценное. Сей трудный урок ты усвоила крепко. Нужда – страшная сила, почти как демоны.
Может быть, это лишь иллюзия, создаваемая обугленными страницами, – но дневник кажется теплым. Как будто и впрямь – не просто мираж, самовнушение, а что-то еще. В дневнике – ни имени, ни адреса. Нигде их не сыскать. Есть какие-то две метки – одна, вполне возможно, буква «Ч», а вторая – маленький «икс». Вполне возможно – но также возможно, что ты ошибаешься.
Вместо этого: созвездия или то, что ты принимаешь за созвездия. Точки света с линиями между ними. Всего пара страниц. Каждое из созвездий имеет приблизительно круглую форму. Обозначения в цифрах рядом с каждой точкой. Меньшие круги сопоставляются с большими, как будто большие – модели, призванные пролить свет на большее число подробностей. Но – не проливают.
Первые страницы тебя беспокоят. Нельзя сказать, почему. В них есть что-то знакомое. Может быть, в цветах. Может быть, в форме двери, которая появляется на третьей странице. Дверь беспокоит тебя. Заставляет думать о чем-то открывающемся, что должно оставаться закрытым. Ты представляешь себе огромную тьму за этой дверью. Такую тьму, в которую никогда не возникнет желание погрузиться, дабы узнать – что там, в ней, за ней.
После двери идут рисунки существ, похожие на протоколы вскрытий. Или на иллюстрации к каким-то адским кулинарным рецептам. Есть весьма и весьма причудливые – растение становится морским анемоном, превращающимся в кальмара. Медведи, превращенные в людей, и люди, превращенные в медведей. Сцены патоморфической бойни ты пролистываешь быстро. «Инструкции» выстраиваются в пространные абзацы, написанные на языке, который тебе непонятен, – в средней школе ты проходила испанский и кое-что понимаешь в русском. Другие алфавиты тебе знакомы, но этот – не соответствует ничему, что ты когда-либо видела.
Страница за страницей, вплоть до нескольких фраз на английском языке. Диким, неуправляемым почерком, чужим языком, своим собственным. Английский язык не ведет ни к чему полезному, как если бы след из хлебных крошек превратился в россыпь грибов или крошечных черных монолитов.
«Лис не хочет, его надо заставить».
«Слова, идущие ко мне издалека, из-за глобул».
«Никакой больше Компании».
Праведная неправедность: почти все люди, живущие под мостом вот уже много лет кряду, томились некогда в специальных учреждениях, ну а потом их оттуда просто выкинули. Выпустили, сказали – бродите по планете. Правы были родители, когда говорили тебе в детстве – держись подальше от этого места; значит, и в ту давнюю пору все было точно так же. Порой эти блаженные делились своими записками, указывали на какие-то слова, а ты кивала и делала вид, что принимаешь это всерьез – ведь они-то точно принимали. Может быть, дневник – история чьей-то жизни, написанная на выдуманном языке.
Почти все страницы дневника заполнены бормотанием. Будто кто-то бормочет себе под нос, а не записывает упорядоченно, чтобы кто-то сторонний мог это понять и прочесть. Постановка каких-то вопросов, вывод уравнений и формул – ты почти уверена, что дневник написан мужчиной, хотя непонятно, откуда такая уверенность.
На самых тревожащих рисунках подробно описан процесс выведения очень маленькой особи мыши, популяция за популяцией – выведения с целью помещения в горло человека в ходе хирургической операции на горле. Человеческая фигура с дренажным отверстием под подбородком – бесполая, как в инструкции по проведению искусственного дыхания.
Некоторые изображения в дневнике напоминают тебе о реальном мире. На одной странице изображена тонкая фигурка, похожая на наркомана по имени Хэл, чье лицо было порезано бутылкой в драке. Весил все девяносто фунтов. Зиму, похоже, не пережил. Мог часами напролет рассказывать о своей прежней жизни. У него был дом и жена. И он работал программистом в фирме по производству софта. Дела давно минувших дней – но все три месяца твоего с ним знакомства он только о них и твердил. Расписывал в деталях, как все когда-то было.
Ты никогда ни с кем не говоришь о своем прошлом. Разговор просто выпускает воспоминания в воздух, и они больше не являются твоими, или – уж не те они, что прежде, измененные; или другие люди захватывают их и держат в плену. Ты хочешь оставить их себе. Плохая память может заразить кого-нибудь.
Никто не знает, откуда взялась Зона Икс – смертельно опасная территория, кишащая аномальными явлениями. Там не бегают чудовища, оттуда не приносят трофеев, и охотники за наживой там не промышляют. Тайная правительственная организация отправляет в Зону одну исследовательскую экспедицию за другой, но чаще всего те не возвращаются – или возвращаются, но неуловимо и страшно изменившись. Сможет ли новая, двенадцатая, экспедиция в Зону добиться того, что не удалось предшественникам, и раскрыть тайны этого проклятого места? Оставив позади имена и прежние жизни, четыре женщины – психолог, биолог, топограф и антрополог – отправляются навстречу чуждой, нечеловеческой тайне…
В таинственной Зоне Икс не бродят мутанты и охотники за наживой, оттуда не приносят удивительных артефактов. Там просто исчезают навсегда — или возвращаются, но странно и жутко изменившись. В очередной бесплодной экспедиции сгинула директор Южного предела — тайной правительственной организации, изучающей Зону. Теперь новому директору предстоит разобраться в наследии пропавшей. Проблема в том, что для постороннего эта организация оказывается загадкой не менее запутанной, чем сама Зона. Где результаты исследований? Почему так странно ведет себя персонал? Чем здесь занимаются на самом деле? Проникая в тайны Южного предела, новый директор приближается к ужасающему открытию…
Действие романа происходит в гигантском городе Венисс, уже на закате его истории, фактически даже стоящем на краю гибели, ибо единой власти здесь давно нет, а жители заняты в основном выживанием. Фактически, единственной реальной силой в Вениссе является загадочный Квин, создатель разнообразных живых существ, выступающих в роли слуг и домашних любимцев. Место жительства Квина знают лишь немногие приближенные, известно лишь, что обитает он где-то на нижних уровнях подземелий Венисса. Но однажды трое жителей города (художник Николас, его сестра Николь и ее бывший любовник Шадрах) один за другим отправляются на поиски Квина, преследуя различные цели и вряд ли всерьез ожидая удачного исхода.
Тридцать лет изучения таинственной Зоны Икс так и не принесли плодов. Отправляемые туда экспедиции в лучшем случае возвращаются с пустыми руками – а чаще не возвращаются вовсе. Тайная правительственная организация, призванная раскрыть секреты Зоны, топчется на месте, а сотрудники то ли тихо сходят с ума от безнадежности, то ли сами неуловимо и жутко меняются под ее влиянием. Теперь Зона Икс перешла в наступление, и людям нечего ей противопоставить. В заключительном томе трилогии о Зоне Икс раскрываются тайны прошлого и настоящего, чтобы найти ответ на вопрос: есть ли у планеты Земля будущее?
Его выбросило на берег однажды утром. Мы бы не назвали это утро добрым.
…Книга, которую сравнивают — ни больше ни меньше — с «Горменгастом» Мервина Пика.…Город вне времени и пространства Амбра, в котором переплелись черты, реалии и легенды Константинополя, Венеции, Лондона и Парижа.Здесь юный священник, измотанный запретной любовью к таинственной незнакомке, становится невольной причиной чудовищной резни…Здесь ехидный историк создает ИЗУМИТЕЛЬНЫЕ комментарии к весьма сомнительной летописи об основании Амбры…Здесь безумный писатель отрицает реальность окружающего мира — но СЛИШКОМ охотно признается в совершении КРАЙНЕ СВОЕОБРАЗНОГО убийства…Здесь мотивы Набокова и Эко, Лавкрафта и Мелвилла смешиваются в НЕМЫСЛИМЫЙ коктейль ФЭНТЕЗИ И ФАНТАСМАГОРИИ!
Люди занимаются освоением Марса. Как выяснилось, планета была обитаемой, самым крупным марсианским животным считалась дюнная кошка. Дюнные кошки отдаленно напоминали земных кошек, но на животе у нее имелась кожная складка-карман, где находился жизненно необходимый для кошки марсианский ароматический шарик. Земляне-колонисты занимались браконьерством и отнимали у кошек эти шарики до тех пор, пока на Марсе не появилась специальный корреспондент Кэйрин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Антикоммунист Леверетт считает, что электричество разумно и интернационально. Электричеству все равно, по проводам какой страны бежать, России или Америки. Оно убъет любого, кто намерен начать атомную войну. Леверетт был с этим не согласен…
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.