Странная философия ненасилия - [73]

Таким образом, решение всех моральных проблем оказывается исключительно авторитарным. Мораль не может действовать «автоматически», через общественное мнение и гражданское общество. Она может действовать только через Наставника, только по Его указанию. Такое этическое самодержавие требует, чтобы нового морального короля играла свита. Среди последователей возникает культ его личности.

6. «Философия ненасилия» предполагает, что насильственного сопротивления не должны оказывать ее сторонники. Однако — и это примечательно! — насилие со стороны власти только неявно приветствуется. Так власть «разоблачает себя». Узнав о том, что власть применила силу, сторонник «философии ненасилия» воздевает руки к небу и восклицает: «А что же другого можно было ожидать? Уж такова природа этого режима, построенного на насилии.» (Вариант: «Такова природа любой власти»). В результате власть развращается. Она привыкает думать, что ее природа — в насилии. Так нужно ли идти против природы?

7. Сторонники «философии ненасилия» обычно готовят своих приверженцев к тому, чтобы они «стойко выносили испытания», «были готовы к тяготам и лишениям». Они провоцируют насилие со стороны властей, потому что обретают, таким образом, моральные преимущества. Провокация выражается в том, что сторонники «философии ненасилия» призывают именно к такому поведению, которое психологи называют «виктимным». Несопротивление жертвы, по их мнению, только раззадоривает преступника.

После того, как виктимное поведение «несопротивления силой» привело к провоцированию властей (разумеется, не высших властей, не президентов и маршалов, а рядовых и сержантов, урядников и сотников), представители «философии ненасилия» начинают использовать обретенный таким образом пропагандистский капитал. Демонстрируя раны, увечья, трупы, они всячески подчеркивают, что власть, таким образом, расправилась с безоружными, не сопротивлявшимися людьми — пусть даже они и не выполняли законов. Сострадание — сильнейший импульс. А.Гелен убедительно продемонстрировал в книге «Мораль и гипермораль» (1969) сострадания, «защиты и заботы» срабатывает даже у животных. Для его срабатывания вовсе не обязателен интеллект. Иногда он действует вопреки интеллекту.

Используя инстинкт сострадания, «философы ненасилия» начинают шантажировать власть, пытаясь добиться от нее уступок. Они угрожают тем, что невыполнение их требований приведет к «падению престижа власти в глазах мирового сообщества», то есть в глазах самопровозглашенных или официальных органов, составленных из представителей «философии ненасилия» и действующих на международной арене.

Однако современные власти все меньше и меньше переживают по этому поводу. Поддаться на моральное давление Ганди мог английский колонизатор, который всерьез полагал, что должен нести в Индии «бремя белого человека». Но современный полицейский в Европе или в России мало думает о своей цивилизаторской миссии по отношению к малым народам. Он не полагает, что должен просвещать гастарбайтеров и вести их к светлому будущему. В случае незаконных акций последних он не рассуждает о необходимости педагогического такта и терпения со стороны более просвещенного существа.

Поэтому провоцирование государства на репрессии не приносит сегодня сторонниками «философии ненасилия» каких-то моральных преимуществ. Оно всего лишь способствует усилению полицейского характера государства, накачиванию его мускулов.

8. Концепции «философов ненасилия» могут быть полезны и ценны в той части, в какой они доказывают бесполезность силового решения проблем, неэффективность подавления конфликтов без устранения причин, их вызывающих. Они полезны также как проявление вечного недовольства общества собой, заставляющего совершенствовать законодательство. Но конфликтолог должен отдавать себе отчет в том, что противопоставление морали праву чревато анархизмом, подрывом правового государства, параличом власти, а все это неизбежно обернется насилием, вопреки ожиданиям утопистов.

Вопросы для самоконтроля

1. Дайте обоснование того, что этика толерантности в человеческих отношениях должна опираться на фундаментальную мировоззренческую концепцию.

2. Какой способ избежать насилия вы можете предложить обществу?

3. Учение, какого философа — представителя философии ненасилия, воспринимается Вами наиболее реалистично?

4. Всегда ли выбору «истинного пути» должен предшествовать тяжелый психологический кризис? Что может предпринять конфликтолог для разрядки внутреннего напряжения и снятия внутренней агрессии в ситуации выбора?

5. Как Вы считаете, могут ли действия конфликтолога по разрешению конфликтной ситуации восприниматься как проявление психологического давления и проявления насилия? Где находится та грань, за которой начинается для Вас зона насилия / ненасилия?