Странная цивилизация - [55]

Добавляются две особые структуры власти: «власть информации» и «власть интеллекта», причем они наделяется контролирующими функциями («они должны пронизывать все остальные»). «Власть информации» означает свободу печати, гласность, обилие общедоступных банков данных и реализуется через системы спутникового телевидения. «Власть интеллекта» осуществляется жестким отбором наиболее подготовленных, компетентных специалистов в руководящие звенья всех уровней законодательной, исполнительной, судебной и информационной власти. Под влиянием таких специалистов и должны формироваться решения, которые способны определить облик цивилизации.

Знакомство с большинством работ вызывает в памяти методологию философов и экономистов 19 века, которые, на основе анализа колоссальных объемов статистического материала, определяли тенденции развития общества и прогнозировали его будущее. Исторический опыт показал, что расхождение между прогнозом и реальностью не позволяют сделать вывод о работоспособности подобной методики. Даже правильная констатация текущего состояния и тенденций еще не дает оснований для сколько-нибудь достоверного социального прогнозирования. Все время упускается из вида человеческий фактор, который в состоянии менять сферу и направление приложения вроде бы правильно отмеченных технологических, информационных и социальных тенденций. Станислав Лем заметил в интервью газете «Известия» (2005): Когда я обратился к наиболее известным футурологическим трудам 30-летней давности, оказалось, что события развивались совсем не так, как представляли себе наилучшие умы 60-х. Ошиблись в своих прогнозах и Канн, и Гудзоновский институт, и комиссия Белла. Ничего из их сочинений не подтвердилось. …Суть будущего состоит в том, что «все иначе» - иначе, чем мы себе представляем. …При этом «иначе» не значит ни сильно лучше, ни сильно хуже. Просто иначе.

Кроме того, создается впечатление, что на современные экономические, социальные и футурологические построения распространяется принцип о примате экономических интересов, который всегда в прошлом был ведущим. Он и останется ведущим, если не создавать общественную систему, обеспечивающую материальные условия жизни, свободной от необходимости борьбы за выживание, и развивающей альтруистические и гуманистические принципы, которые не могут появиться сами собой. Однако без резкого подъема общегуманитарного уровня человечества и качества мышления одновременное изобилие товаров и их общедоступность принципиально невозможны. Только рост производства и производительности труда, взятые сами по себе, способны привести лишь к неразрешимому тупику в развитии человеческого общества.

НОВАЯ СОЦИОЛОГИЯ

В русле вышесказанного, современная социология могла бы претендовать не только на классификацию социальных явлений. Она могла бы служить прогрессу общества, лишь основываясь на классификации, анализе, изучении и обобщениях реалий существующего общества, вырабатывая и обосновывая рекомендации необходимых изменений, сравнивая выводы из сделанного опроса или статистического анализа с желаемыми положениями разработанной модели Будущего, и приняв за аксиому, что «главные причины» развития общества и их конкретные воплощения должны служить только всеобщему благу.

При этом условии, обобщения социологии приобретут весомость и не будут выгладить абстрактными упражнениями. Для этого, прежде всего, нужны параметры для сравнения, т.е. модель желаемого Будущего цивилизации - «всеобщего блага» - в возможно большем количестве социальных деталей и связей, с которыми можно было бы соотносить текущее состояние дел, пока просто классифицируемое социологией.

Выработка такой картины может быть самостоятельной областью новой социологии, обсуждений и выбора параметров в их мыслимой взаимосвязи и с учетом возможных влияний на другие стороны жизни. Может потребоваться пересмотр и переоценка очень многих представлений и реалий современного мира (собственно, именно это и пытается сделать автор этой книги!), поиск истинных причин многих явлений цивилизации, а не констатация их существования. В процессе разработки и применения параметров для сравнения модель будет уточняться и в чем-то видоизменяться, но именно детали картины желаемого социума будут служить основой для рекомендаций социологов, на основе проводимых социологических исследований.

Допустим, констатируется рост распространенности религиозных воззрений среди населения некоторого полиэтнического сообщества, и проводится социологический опрос, который демонстрирует доброжелательное отношение большинства людей к этому факту.

Традиционная социология сделала бы, например, вывод о прогрессивных изменениях в психологии людей в силу возросшей толерантности и приверженности принципам свободы совести и свободы слова.

Новая социология, на основе тех же данных опроса, пришла бы к совершенно иному выводу, (полагая само собой разумеющимся принцип свободы совести). Она исходила бы из того, что т.к. распространение осознанных норм альтруизма и гуманизма и гармоничное развитие возможно только в светском обществе, то данные опроса говорят об обратном - распространении религиозных предрассудков, затрудняющих внедрение принципов альтруизма и гуманизма. Это, вероятно, свидетельствует о пробелах в системе образования, недостатках в воспитании аналитичности и рациональности мышления,