Страна василисков - [3]

— А комнату ты осмотрел?

— Осмотрел. — отмахнулся я. — Ничего.

— Совсем ничего? — повторила Жюстина.

— Совсем ничего. — ответил я. — Это и самое странное.

Перед приходом Фудзисаки я, действительно, воспользовался случаем и осмотрел диспетчерскую, в том числе и с помощью Линзы. Линза, главный рабочий инструмент полицейского (а вовсе не пистолет и даже не свежая коробка с эклерами), может и не такое, но в данном случае её усилия оказались напрасны.

Здесь были камеры наблюдения. Камеры наблюдения в последние полтора часа показывали исключительно помехи.

Здесь не было отпечатков пальцев — кроме Валленкура и покойной Вишневецкой. Я уже подшил к делу биометрические данные их обеих; разрешения на это мне не требовалось. Были и другие отпечатки, но они не вписывались во временной промежуток и принадлежали, скорее всего, другой смене.

И здесь не было следов. Не то, чтобы Линза могла разглядеть следы на твёрдом полу, но убийца — кем бы она ни была — явно не была любительницей. Я встречал предостаточно преступников, ухитрявшихся на месте преступления вступить в лужу крови или подсолнечного масла; выслеживать их было не просто неинтересно, а даже неспортивно. Убийца Вишневецкой определенно была не из таких.

Зачем профессиональной убийце убивать простую диспетчера?

Да ещё и таким образом?

— А что потом? — прервала мои размышления Фудзисаки.

— А потом звони в участок, — как ни в чём ни бывало ответил я. — Пусть высылают экспертов и забирают труп.

— А ты что?

Я развернулся на каблуках и замер, всё ещё глядя на неё.

— Тут ещё шлюзовая камера. — только и сказал я. — И пожарная лестница.

— О. - только и сказала Жюстина.

— Я немного задержусь.

— Да богов ради. — отмахнулась она. Я кивнул и вышел из диспетчерской, по дороге едва не наступив на горемычную фуражку Валленкура.

Остановившись на лестничной площадке, я вытащил Линзу. Камеры обнаружились почти мгновенно.

Когда и они продемонстрировали мне сплошные помехи, я недоумённо приподнял бровь. Система видеонаблюдения, не работающая в одной комнате — нечто из ряда вон выходящее, но это единичный случай. Система видеонаблюдения, не работающая в двух комнатах…

Ступеньки дребезжали, пока я спускался по ним. Сбежав на второй этаж, я сделал то же самое. Камеры шли помехами. Больше того, они шли помехами ровно столько же, сколько и все остальные — последние полтора часа.

Это было очень подозрительно. Если система видеонаблюдения не работает во всей диспетчерской (одной из четырёх диспетчерских в Порту, но всё же), то это уже не просто из ряда вон выходящее. По всем правилам, Портовая Администрация уже полтора часа должна была бить тревогу; но вместо этого всё, что получает МВД — это вызов от Валленкура?

Я тяжело вздохнул и обернулся к шлюзу. Люк поначалу не поддался, но среагировал на мою Линзу и послушно отскочил в сторону, встав на стопор. Валленкур и тут не лгал — шлюзовая камера была закрыта, как положено. Внутренний герметичный люк шлюза был распахнут; в самом шлюзе горел зелёный светодиод. Вдоль стен камеры выстроились стойки с безжизненно свисавшими с них скафандрами.

Я поднял Линзу. Список камер наблюдения вылетел мне прямо в лицо. Когда первая же из них продемонстрировала мне серый шум помех, я даже не удивился.

Всё-таки Валленкур был на редкость невнимательным помощником диспетчера: проворонить выключенные камеры… Я пожал плечами. Ладно, это мы ещё проверим.

Я включил терминал шлюза, и моргнул, когда мне навстречу вылетело окно с журналом активности. Подтверждать доступ мне не потребовалось. Последнее использование шлюза значилось три недели назад, во время планового техосмотра. Нашёлся даже протокол, заверенный электронными подписями ответственных лиц и украшенный логотипом МинСЖО. Я бегло пролистал его и, на всякий случай, сохранил копию. Но, похоже, шлюз можно было смело вычёркивать.

Или нет.

Скафандры — стандартная безразмерная модель, сертифицированная МинСЖО — тоже оказались нетронутыми. Но у убийцы мог быть и свой. Герметичные люки убийца могла трогать только в перчатках, но я всё равно осмотрел их на предмет наличия отпечатков. Отпечатков не нашлось.

Итак, мысленно подытожил я. Некто перерезает горло Хироко Вишневецкой, диспетчеру ночной смены, прямо в диспетчерской. При этом она пользуется виброклинком, что уже как минимум странный выбор орудия убийства. Виброоружие режет плоть (и большинство других материалов), как нож масло. Отсечь голову виброклинком — даже сравнительно небольшим — было проще, чем перерезать горло. Но его именно перерезали.

И при этом убийца отключает камеры наблюдения. Причём, похоже, все камеры в диспетчерской, ничем при этом не насторожив ни остальную Портовую Администрацию, ни всё орбиталище. Да, видеозапись можно отредактировать, хотя и непросто; обмануть таким способом полицию, которой по долгу службы приходится иметь дело с подобными записями, ещё сложнее. Но отключать камеры?

Даже не так. Отключать камеры, не подняв тревоги?

Я раздосадованно пнул ближайшую стойку со скафандром. Стойка задребезжала; скафандр задёргался на ней туда-сюда.

Бред какой-то. Зачем идти на такие сложности, чтобы убить обыкновенную диспетчера? Почему не всадить в неё пять пуль из одноразового самопала, который потом отправится в ближайший мусоропровод, где-нибудь в Акиниве или Шамп-Марез? Почему не перерезать горло обыкновенным ножом, как это делают подручные госпожи Адатигавы? (справедливости ради, одноразовые самопалы среди мафии ничуть не менее популярны) Почему именно так? Именно здесь?