Страна Соболинка - [48]

– Тиу! – подскочила с табурета Таисия Михайловна, грозно глядя на мужа. – А ваш мужицкий род лучше? Каку свиристелку не встретите, подол чуть выше колена да грудь наголе, так всей гурьбой, как кобели, кружите около нее!

– А вы, бабы!..

– А вы, мужики!..

И началась перепалка – мухи зимой ожили! Ни с чего муж с женой ругаются, лед на окнах заслезился. Что этому причина? Наверно, наступила пора супругам разрядиться, бывает такое в каждой семье: надо высказаться. По любому поводу! Так уж, видимо, созданы мужчина и женщина: в семье без ссоры никак. Иначе, скрывая в себе накопившуюся обиду и боль, со временем можно умереть от сердечного приступа. В этот раз причиной раздора стал голубой экран. Обидно престарелым людям за вседозволенность безнаказанную, что на всю Россию показывают. Оказывается, жить надо так: свободно любить и менять человека по любому удобному случаю, лишь бы понравился, спать с ним в первую ночь, а если надоел – бросить, не раздумывая. А то, что вы жили, так это смех, неправильно: нельзя с одним человеком всю жизнь жить, застой в крови будет!

Ирина смотрит на них испуганными глазами: что с милыми, добрыми людьми произошло? Вера притихла в уголке, покраснела, как с мороза, редко видит такими свекра и свекруху, на душе неприятно. И только дед Иван строго проследил за обстановкой. Выждав нужную минуту, старожил вдруг вскочил с дивана, топнул ногой, оборвал перепалку:

– Что случилось? Стул не поделили? Или, может, снегу на улице не хватает?

Сын и невестка притихли: уважают отца и тестя, несмотря на свой почтенный возраст. Приучил Иван Макарович смолоду слушать детей старших: как скажет, так и будет! И сейчас, разрешая ситуацию мудростью, остудил семидесятилетних детей тремя вопросами:

– Что кричишь? Твоя Тая по улице за мужиками по улице с задранным подолом ходила? – спросил он сына.

– Нет, не ходила… – ответил Макар.

– А ты што, видела, как Макар твой бабам глазки строил?

– Дык, нет, не видала… – тихо ответила Таисия Михайловна.

– А што тогда коромыслом комаров разгоняете?

Молчат оба, будто малины тайно от всех наелись. Действительно, что ругались? Стыдно перед всеми стало, замолчали надолго. Зато дед Иван воспользовался затишьем, хоть никто не мешает выговориться. Одному дома не с кем поговорить: кот да собака. Днем, пока дрова готовили, некогда болтать, так хоть здесь свои мысли высказать. А их в голове, как пестрый клубок ниток: брось на пол, покатится разноцветный шар жар-птицей, одно перо красивее другого. И не знаешь, до какого в первую очередь прикоснуться.

Однако мелькнули на голубом экране кадры шоу «Последний герой». По телевизору, обескураженный переменами условий, певец жалуется, как тяжело развести костер, принести воды, залезть на пальму за бананами. Тут же, следом, до изнеможения постаревшая без грима фотомодель, плачет, заламывая в запястьях руки: «Ах! Посмотрите, какие у меня прыщики! Меня вчера вечером укусили три комара! А еще кожа на лопатках слазит, здесь слишком горячее солнце, загорать надо в тени под пальмами. И еще одна беда: дома я забыла свой тональный крем…»

Дед Иван смотрит в телевизор, созерцая и комментируя предоставленный материал со своей колокольни:

– Штой-то я не пойму, в чем тут геройство: в такую даль привезли бесплатно, в тепло, море рядом, еды много – отдыхай да наслаждайся! Да еще рядом с женщинами! Однако к нам в Сибирь никто не поедет, даже летом. Пусть бы ко мне на озеро приехали, я бы их на хребет сводил. Там бы посмотрели, кто из них последний останется, тот и герой!

Вера решила вступиться за уважаемых артистов и авторитетных людей России:

– Дедушка, а ты бы смог там выжить? Надо же что-то кушать сварить, дров наготовить, как-то спать…

– Ты, Верка, палкой воду в проточной реке не мути! Как костер без спичек развести – не мне тебя учить. А с котелком да на костре есть приготовить – милое дело!

– А где мясо взять?

– Так вон, посмотри, сколько пеликанов летает! Я уже десятый раз смотрю, вон тот всегда на той коряге сидит. Петельку с нитки протяни – да за лапу. Всем героям можно неделю на мясе жить! А рыбы скоко!

– А как ее поймать?

– Так вон у той худосочной заколка какая! Можно ее использовать: разобрать, проволоку загнуть да на костре закалить.

– А леска?

– А вон у той, косматой, смотри, какие волосы льняные! Можно волос надрать да леску скатать.

– А на что ловить?

– Вон, у той грудастой какой лифчик красивый, цветастый. Распустить его на нитки да мушку на крючок намотать: любая рыба клюнет.

– А как она без бюстгальтера ходить будет? – смеются все.

– Зачем он ей нужен? – удивился дед Иван. – Они и так все голые…

– Все у вас, дед Иван, слишком гладко получается, – после непродолжительного веселья возразила Ирина. – Это хорошо здесь, у телевизора, сидеть да говорить, поучать, что надо, а что не надо делать. Они же не профи, как вы, в городе родились и выросли.

– Ну, так что же они тогда туда поехали? Пусть бы у себя в городе и жили, незачем гуталином хлеб намазывать: только народ рассмешили…

– Это как посмотреть, – не унимается Ирина. – Надо же себя проверить, силы, способности, возможности, волю, наконец. Кто на что способен и как долго может продержаться в единении с природой.