Страна смеха - [29]
— Триста фунтов? И как же они его забрали — автопогрузчиком? — Несмотря на то что это она тоже, вероятно, придумала, идея меня восхитила.
Анне понравились мои слова про автопогрузчик. Она фыркнула и даже хлопнула себя по колену.
— Нет, не совсем так. Они послали отца вниз убедиться, что на лестнице никого и что никто не заходит. Вот он крикнул, что все в порядке, и стал подниматься назад, как вдруг слышит громкое «шлеп!». Потом: «Шлеп! Шлеп!» Он поднял голову и увидел через лестничный колодец, как они катят тело по ступеням — пинают себе и перекатывают. Представляете? Нет, представьте только: открываете вы дверь парадной, а на вас выкатывают трехсотфунтовое тело!
— Да вы шутите!
Она вскинула правую руку ладонью вперед, сложила вместе три средних пальца и покачала головой:
— Честное скаутское!
— Они скатили его по лестнице? Все шесть этажей?
— Именно.
— И что же они делали потом? Тело-то небось… э-э, утратило товарный вид?
— Конечно, утратило, но потом, уже в конторе, они привели его в порядок, всей этой своей специальной косметикой. Отец говорил, что на следующий день, когда хоронили, покойник выглядел как новенький.
Вранье или нет, но история мне понравилась; в ней безошибочно ощущалось что-то франсовское.
Анна вернула пресс-папье на приставной столик.
— Хотите посмотреть его кабинет? Думаю, вам это может быть небезынтересно.
— Мисс Франс, вы даже не догадываетесь, как мне хочется посмотреть его кабинет! — выпалил я, вскакивая со стула.
Анна возглавила процессию, второй шла Нагелина, за ней Саксони, потом я. Как всегда, джентльмен.
Когда я был мальчишкой, мы с братом и сестрой часто сидели на верху лестницы, застеленной красной ковровой дорожкой, и смотрели, как родители готовятся к вечернему выходу. Обычно мы были в пижамах и пушистых коричневых шлепанцах от Роя Роджерса[48], и свет из холла падал лишь на самые кончики наших теплых ног. Родители стояли слишком далеко, разговора их мы не слышали, но нам было уютно и сонно, а они казались такими элегантными и красивыми. Пожалуй, лишь в такие разы я видел в отце нечто большее, чем просто «моего папу», которого большую часть времени не было рядом, а когда и был, то чересчур усердствовал в проявлениях отцовской любви. Я не думал об этом многие годы — типичная прустовская картинка, из тех, которые так легко забываются, но так дороги, когда всплывают в памяти. Поход в кабинет Франса оживил давние ощущения с такой силой, что у меня возникло мимолетное желание сесть на ступеньку и снова прочувствовать все от начала до конца. Мне подумалось, не случалось ли и у Анны чего-то подобного со своими родителями.
Свет зажегся прежде, чем я достиг верха. Шагнув на площадку, я лишь успел заметить, как все трое огибают угол и исчезают в темноте.
Послышался голос Анны:
— Вы еще там?
Ускорив шаги, я крикнул в ответ:
— Да, да, иду.
Пол был из светлых некрашеных досок, тщательно обструганных и подогнанных одна к одной, что напомнило мне скандинавские дома. Никаких столов, стульев или сервантов, никаких картин на стенах. Казалось, у дома раздвоение личности: на верхнем этаже стерильная пустота, на нижнем кавардак и безумие. Обогнув угол, я увидел свет, льющийся из узкой двери. Никаких звуков — ни голоса, ни шума шагов. Я подошел к двери и ступил через порог, и тут же был разочарован. Комната в буквальном смысле пустовала — если не считать большого дубового бюро с откинутой крышкой и задвинутого под нее стула на колесиках. На крышке лежала зеленая книга записей и старый оранжевый «паркер» модели «лакки кёрв». И больше ничего.
— Здесь так пусто.
— Да, совсем не похоже на гостиную. Отец говорил, что, когда он работает, любая мелочь его отвлекает, и потому в своем кабинете сделал вот так.
Зазвонил притаившийся за дверью телефон, и Анна, извинившись, подошла снять трубку. Сакс приблизилась к бюро и провела рукой по крышке.
— Ослепла? В каком смысле ослепла? Это невозможно. Как это случилось?
Взглянув на Саксони, я понял, что мы оба подслушиваем. Лицо Анны было напряженным, взгляд направлен в пол. Она казалась скорее рассерженной, чем встревоженной.
— Ладно, ладно. Оставайтесь там, я подъеду, как только смогу. Что? Нет, оставайтесь там. — Повесив трубку, она провела рукой по лбу. — Извините, но одна моя хорошая знакомая только что попала в аварию. Мне нужно прямо сейчас ехать в больницу. Я подвезу вас домой.
— Мне очень жаль. Мы можем чем-нибудь помочь? Мы бы действительно были рады…
Анна покачала головой и выглянула в окно.
— Нет. Нет, ничем.
Она выключила свет и, не дожидаясь нас, поспешила к лестнице.
Глава 5
— Ты не спишь? — Она легонько тронула пальцем мое плечо.
Я перекатился лицом к ней. От маячившей за окном полной луны на волосы и светло-голубую ночную рубашку Саксони ложились длинными лоскутами яркие белые отсветы. Даже полусонному, этот цвет напомнил мне гостиную Франса прежде, чем Анна щелкнула выключателем.
— Сплю? Сакс, я не просто не сплю, а…
— Пожалуйста, не шути, Томас. Мне сейчас не до шуток, ладно? Пожалуйста!
Я плохо различал ее лицо, но по голосу представлял, какое оно сейчас. Глаза безучастные, а уголки губ опущены вниз, и скоро она начнет быстро моргать. Это значит, ей надо, чтобы ее обняли. Как только обнимешь ее, она сожмет тебя вдвое крепче, и в душе у тебя поселится печаль, и ты усомнишься, хватит ли в этот момент у тебя сил на вас двоих — а именно этого она требовала.
Фрэнни Маккейб, начальник полиции городка Крейнс-Вью, известный читателям по романам «Поцеловать Осиное Гнездо» и «Свадьба палочек», приютил в своем кабинете хромого одноглазого бультерьера.Собака сдохла. Но в могиле оставаться не пожелала.Тут-то все и началось.Выведет ли волшебное разноцветное перо нашего героя из лабиринта фантасмагории?
Впервые на русском — новейший роман одного из самых романтичных писателей современности, «мастера солнечного сюрреализма». Своего рода продолжение — не сюжетное, но тематическое — «Белых яблок» и «Стеклянного супа», новое исследование границы между миром живых и миром мертвых.Бен Гулд поскользнулся в снегу, ударился головой о придорожный бордюр и умер. Но привидение, которому назначено сопроводить его душу в загробный мир, с удивлением обнаруживает, что его подопечный жив. Ангел смерти не понимает, как такое могло произойти, и поручает привидению во всем разобраться.
«Хотелось бы надеяться, столь представительный сборник послужит массовому признанию этого изумительного писателя, давно заслужившего звездный статус» (San Francisco Book Review).Впервые на русском языке – полное собрание рассказов и повестей современного классика Джонатана Кэрролла, которого признавали своим учителем Нил Гейман («Американские боги») и Одри Ниффенеггер («Жена путешественника во времени»). С детским изумлением художника-сюрреалиста он живописует ландшафты наших тайных снов, исследует сокровенные глубины человеческого сердца.
В жизни Макса Фишера все складывается удачно. Его комикс «Скрепка» пользуется устойчивой популярностью у широкой публики и благосклонностью у высоколобых критиков, его новая любовь Лили отвечает ему взаимностью, а ее десятилетний сын Линкольн души в нем не чает. Но в прошлом, по ту сторону безмолвия, таятся призраки, угрожающие его счастью, рассудку и самой ткани бытия...
Автор многих бестселлеров Сэм Байер находится в творческом кризисе. За вдохновением он приезжает в городок своего детства Крейнс-Вью, где тридцать лет назад нашел в реке труп «местной Маты Хари» Паулины Островой по кличке Осиное Гнездо, – и решает написать о ней документальный роман. В постель и в помощники к нему набивается тезка и однофамилица кинозвезды 1940-х годов Вероники Лейк, имеющая сверхъестественное сходство, как со своим прообразом, так и с Осиным Гнездом. Тем временем трупы вокруг начинают множиться с угрожающей быстротой, заставляя усомниться в официальной версии давних событий...
Знаменитый архитектор получает необычный заказ — построить в одной из арабских стран музей, посвященный «лучшему другу человека». Все дело в том, что собаки играли мистическую роль в жизни местного царька, не раз спасая ее. Проект музея приходит внезапно — архитектор просто увидел его отражение на стене. Но все идет вкривь и вкось: в стране начинается гражданская война, и здание решено возводить в Австрии. Целая цепь совершенно невероятных событий и происшествий приводит архитектора к тому, что он с ужасом понимает — его заставили строить новую Вавилонскую башню, а истинный заказчик — вовсе не арабский князь…
Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.
Я был примерным студентом, хорошим парнем из благополучной московской семьи. Плыл по течению в надежде на счастливое будущее, пока в один миг все не перевернулось с ног на голову. На пути к счастью мне пришлось отказаться от привычных взглядов и забыть давно вбитые в голову правила. Ведь, как известно, настоящее чувство не может быть загнано в рамки. Но, начав жить не по общепринятым нормам, я понял, как судьба поступает с теми, кто позволил себе стать свободным. Моя история о Москве, о любви, об искусстве и немного обо всех нас.
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Когда с вами происходит нечто особенное, найдите поблизости подходящую палочку — и не прогадаете. Это может быть встреча с любимым человеком или его внезапная смерть, явление призрака прошлого или будущего, убийственное выступление румынского чревовещателя по имени Чудовищный Шумда или зрелище Пса, застилающего постель.Когда палочек соберется много, устройте им огненную свадьбу.
Лос-Анджелес поделен на множество часовых поясов и отграничен от остальной Америки кольцами пожаров и противопожаров.Рожденный в воспаленном воображении газетного обозревателя фильм-мистификация обретает самостоятельное существование.Каждый месяц флотилия китайских джонок доставляет в город свой таинственный груз.В бетонном кубе по прозванию Бункер снимают порнофильм «Белый шепот».Все это и многое другое высвечивается во вспышке Мнемоскопа – замаскированного под современную монументальную скульптуру оптического прибора, призванного вернуть утраченные воспоминания.
Почему считается, что цыгане умеют предсказывать будущее?Почему на долларовой банкноте изображены пирамида и светящийся глаз?Почему статуя Моисея работы Микеланджело имеет рожки на голове?Потому что современной эпохе предшествовал Эгипет; не Египет, но — Эгипет.Потому что прежде все было не так, как нынче, и властвовали другие законы, а скоро все снова переменится, и забытые боги опять воцарятся в душах и на небесах.Потому что нью-йоркские академические интриги и зигзаги кокаинового дилерства приводят скромного историка Пирса Моффета в американскую глушь, тогда как Джордано Бруно отправляется в странствие длиною в жизнь и ценою в жизнь, а Джон Ди и Эдвард Келли видят ангелов в магическом кристалле.Обо всем этом — в романе «Эгипет» несравненного Джона Краули; первом романе тетралогии, которая называется — «Эгипет».
Синяя Борода слушает Вагнера и увлекается символистами. Кот в сапогах примеряет роль Фигаро. Красная Шапочка зубастее любого волка. Любовь Красавицы обращает зверя в человека, но любовь Чудовища делает из человека зверя.Это — не Шарль Перро. Это — Анджела Картер, удивительная и неповторимая. В своем сборнике рассказов, где невинные сюжеты из Шарля Перро преобразуются в сумрачные страшилки, готические и эротические, писательница добилась ослепительного совершенства...