Страна ночи - [22]

– Швы, думаю, не понадобятся, но все же неплохо тебя располосовали. Сюда бы капельку клея, быстрее заживет. Хочешь, я пошлю кого-нибудь в магазин?

– Еще чего. – Я смотрела сквозь слезы на потолок. – Я тебе не скворечник, у меня кожа, а не доски.

– Одевайся. – Она разрисовала мне ребра яркими полосками меркурохрома [3] – словно кошка поводила шершавым языком. Даже в этом тусклом свете ее волосы сверкали, как драгоценные камни. А вот руки были грубоватыми, зато неожиданно ловкими. Я чувствовала, как постепенно, почти против воли внутренне теплею к ней.

– Я слышала о том, что случилось в Ред-Хук, – проговорила она, не глядя на меня.

Я выждала несколько секунд. Выходит, она уже знает, что я сделала, – а вот я до сих пор не в курсе.

– Что ты слышала?

– Слышала, что ты вовсе не та милая девочка, какой притворяешься. – Она бросила на меня оценивающий взгляд сверху вниз. – Интересно только, почему сейчас? Столько месяцев была паинькой, и вдруг?

С минуту я раздумывала, какой из правдивых ответов тут подойдет.

– Потому что он должен бояться. Потому что никто, кроме меня, этого не сделал бы.

– То есть это было добрым делом? – Дафна убрала антисептик и начала открывать пачку пластырей. – Думаю, тебя нельзя винить за то, что ты пыталась закончить свою сказку.

Я впилась ногтями в ладони. В моей сказке он умер.

– Я даже толком не знаю эту сказку.

– Правда? Это твоя мама не хочет, чтобы ты знала, да?

Она уже дважды приплела сюда Эллу. Мне это совсем не нравилось.

– Моя мама…

Я умолкла. Что моя мама? «Моя мама пережила Ореховый лес. Пережила Алтею Прозерпину. А уж тебя тем более не испугается».

Но сказать это вслух было бы уже почти вызовом.

– Моя мама тут ни при чем.

Длинные пальцы Дафны налепили мне на бок пластырь, потом еще один.

– Значит, ты сама боишься узнать.

Но это тоже было неправдой. Теперь уже нет. Финч успел рассказать мне мою сказку – сказку о Трижды-Алисе – до половины, в закусочной на Семьдесят девятой улице. Я помнила, как он сжимал в руках чашку, и как все головы в кафе поворачивались к нам. Он любил эти сказки, и его любовь окружала их ореолом. Если мне суждено дослушать мою сказку до конца – я хотела, чтобы мне ее рассказал Финч. А если этого никогда не случится – что ж, проживу и без нее.

Но Дафне я об этом докладывать не собиралась.

– А ты? – спросила я вместо этого. – Ты сама из какой сказки?

Мы с Софией уже как-то размышляли над этим. Я считала, что она злая мачеха, а Дафна – что королева.

– Когда-нибудь ты, может быть, и узнаешь ответ на этот вопрос. Но не сегодня. – Дафна склонила голову набок, взглянула на мой израненный бок и хлопнула по нему ладонью. От боли у меня защипало в глазах и язык отнялся.

– Все, принцесса, ты заштопана. Счет я тебе пришлю.

Я хотела еще кое-что спросить и кое о чем рассказать, но от боли все вылетело из головы. «Меня пытались убить!» – хотелось мне крикнуть, но она ведь и сама это знала.

Я была уже на полпути к двери, когда она окликнула меня по имени. Полное имя не назвала, только человеческое.

Солнце уже стояло высоко, заливало светом все окно за ее спиной, и выражение лица было трудно разглядеть.

– Ты не знаешь свою сказку, – проговорила она, – а я знаю. Ты не знаешь, что делала в Ред-Хук, а я знаю. Ты его укусила. Вырвала зубами кусок губы. А потом схватила его своими ледяными руками и чуть не убила.

Она подошла ближе. Платье развевалось на ходу, и стало видно, какие у нее длинные паучьи ноги.

– Ты ведь не знала, что можешь проделывать такое и здесь тоже? Могу поспорить, что не знала. Бегала и пряталась вместе с той женщиной, которую называешь мамой, играла в дочки-матери. Могу поспорить, ты все это время считала себя человеком.

Она сделала еще шаг вперед, и я попятилась: чувствовала, что теперь уже не я веду игру.

– Ты его укусила и пыталась убить – твоей подруге пришлось тебя оттаскивать. Можешь сказать ей спасибо. А насчет мести будь спокойна, я вышвырнула этого болтливого отморозка из города. За это можешь сказать спасибо мне.

10

Одиннадцать пропущенных звонков от Эллы, начиная с полуночи. Четыре голосовых сообщения и полный экран текстовых.

В половине седьмого я вернулась домой, и она уже ждала меня за кухонным столом. Кружка кофе по левую руку, полная пепельница окурков и раскрытая «Магия для начинающих» – по правую. Ни дать ни взять богиня со всеми полагающимися атрибутами. Раньше она никогда не курила в этой квартире. Запах кофе и сигарет в темной кухне вызвал у меня такое чувство, будто я проваливаюсь в прошлое сквозь кротовую нору.

Элла оглядела меня. Подбородок, спрятанные в рукав пальцы, то, с какой осторожностью я старалась двигаться, чтобы не раздражать раненый бок. Чужая худи, карман которого все еще оттягивали чужие отнятые телефоны. Глаза у нее широко распахнулись, и я ждала, что она закричит, начнет расспрашивать, что случилось, но она ничего не сказала.

– Я думала, ты бросила, – сказала я наконец, кивая на пепельницу.

– А ты? – Она не спеша достала еще одну сигарету и добавила: – Кажется, пора нам поговорить начистоту, как ты думаешь?

У меня было четыре шага – от двери до стула напротив нее. Четыре шага, чтобы решить, что сказать, о чем умолчать и как не запутаться в том, что я уже говорила. Четырех шагов для этого было мало, и я осталась стоять.