Страна Дураков - [44]

Однако, говоря о судьбе идиша, нельзя не признать, что к геноциду его культуры приложили руки и… сами евреи. После образования в 1949 году государства Израиль, его политическим руководством была предпринята попытка введения единоязычия. При этом еврейским парням и девушкам, впитавшим идиш с молоком матери, произносившим на идише первые трепетные слова любви, с приездом в Эрец Исраэль разрешалось пользоваться родным языком не больше одного года, после чего они могли потерять работу из-за недостаточного усвоения иврита… Израильские лидеры стремились через иврит объединить ашкеназов и сефардов. Цена того, что в естественный ход истории вмешались политики, как всегда, оказалась слишком высокой.

по статье В.Едидовича «Тысячелетний идиш»

Тампон

Ранняя среднеазиатская весна уже одела проспекты и дворы в не имеющую никакого отношения к исламскому экстремизму зелень. Вечера стояли тёплые, и вымиравший к 21.00 город, щедро освещенный дешёвым электричеством Нурекской ГЭС, казался волшебной акварелью, написанной на чёрном бархате.

Почему 21.00?..

В Душанбе второй месяц действовал комендантский час. В феврале 90-го введённые в столицу Таджикской ССР войска так толком и не поучаствовали в умиротворении объявившей себя революционной силой уголовщины. Город, где на день десантника треть мужского населения надевала голубые береты, справился с начавшейся резнёй без посторонней помощи. Спецназовская эффективность стихийно возникших отрядов самообороны стала большой неожиданностью не только для молодчиков из семейных кланов Явана и Куляба, но и для по показному нерасторопного, словно отрабатывавшего заокеанский заказ, горбачёвского Центра.

Комендантский час в городе был введён скорее для отчетности, чем для наведения порядка. Заметим, что и местное население, традиционно уважающее решительные телодвижения власти, старалось вести себя так, чтобы не раздражать личный состав немногочисленных патрулей.

До начала комендантского часа оставалось более пятидесяти минут.

Ехавшие в троллейбусе закадычные подруги, Зиночка и Лидочка, беззаботно болтали. Впрочем, болтая, они не забывали поглядывать на часики. Мало ли…

Когда-то они были одноклассницами, и осознание того незатейливого факта, что прошедшие со времени окончания школы годы не привнесли их отношения отчуждения, доставляло им по-детски искреннюю радость. Несмотря на частые встречи, подругам всегда было о чём поговорить. Вот и сейчас Лидочка взахлеб рассказывала Зиночке об устроенной не далее чем сегодня девочками их отдела "чёрной кассе".

Сегодняшнему поколению это словосочетание ни о чём не говорит. Но, когда рубль был полновесной и вполне твёрдой (не смотря на свою неконвертируемость) валютой, "чёрные кассы" были популярны среди женщин, работавших в многочисленных советских учреждениях. Небольшой коллектив скидывался по двадцать – двадцать пять рублей. Тянулся жребий, и самая везучая становилась обладательницей суммы, которой хватало на достаточно серьёзную покупку. На следующий месяц процедура повторялась, за исключением из процедуры жеребьёвки уже вытянувшей счастливый билет сотрудницы. И так – до полного завершения круга. Эта придумка не наносила заметного урона семейному бюджету, но позволяла не копить деньги долго и нудно, испытывая постоянный соблазн истратить накопленное на что-нибудь сиюминутное.

Лидочка была так возбуждена из-за того, что именно она вытянула первый счастливый билет в сегодняшней свежеиспеченной "чёрной кассе". Радость переполняла её, и она, не сдерживая голоса, рассказывала Зиночке о том, что теперь у неё на руках шестьсот пятьдесят рублей, и что она уже договорилась с заведующим мебельным магазином рядом с работой о покупке югославского спального гарнитура. Буквально завтра можно будет забирать.

– Счастливая ты… – вздыхала подруга. – Везёт тебе!

– А то! – горделиво соглашалась Лидочка. – А представляешь, если, как все говорят, будет инфляция, то и получки подымут. А "чёрная касса" у нас без индексации! И с большой получки я туда за пару-тройку раз всю сумму верну! Сейчас – это большие деньги, а тогда – ничего не будут стоить. И не разорюсь, и при гарнитуре буду! – радовалась она.

Зиночка, внимательно слушая подругу, ежеминутно на неё шикала. Мало ли… Та приглушала голос всего на два-три слова, но быстро забывалась и звонкое эхо вновь разносилось по полупустому троллейбусу. Наконец Лидочка обратила внимание на попытки подруги заставить её говорить тише. Обратила и возмутилась.

– Что это ты меня всё время одёргиваешь! Я эти деньги, в конце концов, не украла! Все скидывались вполне добровольно. И первый номер вытащить могла любая! Мне просто повезло!!!

– Так-то оно так, – отвечала подруга, – да я не об этом. Галдишь на весь троллейбус, а деньги немалые. Как бы кто не польстился!

– Брось! – не унималась Лидочка, – кто может позариться?

– А хотя бы и тот небритый! – вполголоса сказала Зиночка.

И Лидочка наконец обратила внимание на сверкавшие нехорошей решимостью глаза молодого таджика, сидевшего через два кресла от них. Его тяжёлый взгляд и довольно красноречивый вид человека, явно не чуждого уголовного миру, испугали её. Она замолкла, и остаток пути ехала с растерянным, даже с расстроенным видом.