Стоять в огне - [28]

— Очевидно, сейчас он находится в партизанском лагере.

Ранке опять хотел сказать что-то едкое, но в это время зазвонил телефон. Поначалу Штубер не вслушивался в разговор, но резкие вопросы, которые подполковник стал задавать своему собеседнику, заставили его насторожиться.

— Так где именно вы задержали этого идиота? Сколько их было? Отвез в лес и вернулся? Это что-то новое! Арестовать! Запросите его личное дело… Да, я сам допрошу. И постарайтесь, чтобы он заговорил даже о том, о чем никогда не знал.

Положив трубку, подполковник надолго замолчал, стараясь не встречаться взглядом с гауптштурмфюрером.

— Что-то случилось? Неприятные новости? — как можно безразличнее поинтересовался Штубер.

— Наоборот, самые желанные. Только что патруль полевой жандармерии задержал на шоссе при выезде из леса вашего водителя. Тот сразу же сознался, что отвозил в лес переодетых советских парашютистов. Один из них был в форме оберштурмфюрера, другой — унтер-офицера вермахта, третий — местного полицая. Все трое побывали в крепости. Если я правильно понял, тот, что в мундире оберштурмфюрера, и есть Беркут?

— Разумеется.

— И вы любезно предоставили в их распоряжение машину?

— Они «любезно» захватили ее в Залещиках. Этой машиной двое моих солдат отвозили Лесича. Беркут и его люди убили их, а водителя принудили везти их в крепость. Шофер должен был рассказать и об этом. Возле крепости они удерживали его как заложника. К сожалению, подробности я узнал только после встречи с Беркутом.

— Еще бы!… — хмыкнул подполковник. — Там, в башне, вам было не до этого. Там вы спасали свою собственную жизнь!

— На войне это тоже иногда необходимо. Жаль, что я не знал, сколько их в машине.

— Операция в Залещиках — это все, что вам известно о действиях партизан Беркута в течение сегодняшнего дня?

— Пока все, — пожал плечами Штубер.

— А нам, уважаемый гауптштурмфюрер, известно, что прежде чем напасть на вашу машину, беркутовцы уничтожили троих полицаев, находившихся в засаде у соседей Лесича.

— Вероятно, эти полицаи напились до скотского состояния.

— Теперь это не имеет значения. Особенно если учесть, что сегодня же партизаны успели уничтожить агента гестапо и, кстати, давнего, еще довоенного агента нашей разведки — Кравчука. Причем уничтожили на пороге его собственного дома. И произошло это, заметьте, все в тех же Залещиках.

Штубер попросил разрешения закурить. Ранке молча пододвинул к нему пачку сигарет.

— У меня не было информации об этих акциях Беркута. К тому же он совершил их до нашей встречи и вне зависимости от ее последствий. — Когда Штубер прикуривал, рука, в которой он подносил спичку, мелко дрожала. Ранке заметил это. «Ничего, я заставлю тебя дрожать по-настоящему, — смерил его презрительным взглядом. — Не сейчас, конечно, со временем, я обязательно выберу нужный момент». А вслух сказал:

— Согласен: в лице такого человека лучше иметь союзника, чем врага. Тем не менее в крепости вы без особого труда могли захватить их. Сначала мы выведали бы у них все, что нам нужно, а потом повесили. На городской площади. Объявив всей округе, что с Беркутом покончено и что такая участь ждет каждого.

— Это не так просто было сделать, как вам представляется, — мрачно заметил Штубер.

— Но и не так сложно, как бы хотелось представить вам.

— Значит, истина где-то посредине, — демонстративно растянул губы в ироничной ухмылке Штубер.

— Ну хорошо, — развел руками подполковник, немного подумав. — Кого потеряли, того потеряли… Будем выкручиваться вместе. Вернемся к нашей операции. Какие у вас основания считать, что она развивается успешно?

— В принципе Беркут дал согласие на сотрудничество. Формально это еще никак не зафиксировано. Наоборот, он просил три дня на размышление. Однако уверен: ответ будет именно таким, какого мы ожидаем.

— А где гарантии, что он не поведет двойную игру?

— Исключено. Его группа возникла стихийно. Он — не профессионал. Я в этом убедился. И не имеет никакой связи с Москвой.

— Черти б их побрали, этих славян-фанатиков! — ударил Ранке ладонью по столу. — Откуда в них это?! Простите, кажется, перебил вас. Как считаете, есть у него связь с Москвой?

— Нет и не предвидится.

— Тем не менее это не мешает ему вести себя так, будто на него работает вся военная разведка русских. Что еще?

— Вам известно, что я брал для тренировки группу пленных. Вскоре вам доложат, что один из них бежал. Но пусть это вас не беспокоит. «Бежал» из машины мой человек. Агент по кличке Звонарь.

— Звонарь?! Но ведь именно его вы обещали заслать в отряд «Мститель».

— Ситуация изменилась. Дело в том, что Беркут и тот партизан, который был с ним, случайно, из разговора, узнали о пленных, на которых мы отрабатываем в крепости приемы рукопашного боя. Вот тогда я и подумал: «А почему бы одному из пленных не бежать? Немедленно, сегодня же…» Пленные, само собой, заперты в подземелье.

— Любопытный ход.

— Сейчас, именно в эти минуты, — он взглянул на часы, — от крепости отъезжают две машины. Спектакль разработан до мельчайших деталей. Дальнейшие инструкции Звонарь получит позднее. Руководит операцией Зебольд. У него есть опыт в таких делах.