Стоя на краю неба - [117]

На поверку подводных камней оказалось гораздо больше, чем они сумели увидеть.

Да, убитая Гоуби и впрямь была одним из главных идеологов проекта, но лишь одним. Впоследствии этих идеологов насчитали почти сотню. Да, имей они доступ к нужной информации хотя бы за год до событий, ситуацию еще можно было бы как-то развернуть, и создания конклава не произошло бы. Да, все это было так, но именно что «было бы».

Во время разбирательства речь шла о другом. Например, о почти миллионе спасенных рауф. О том, что удалось перехватить шесть порталов из восемнадцати – спасибо Бардам, сумевшим «увести» каналы Сети Ойтмана в пустое пространство. О том, что в результате их действий конклав удалось изначально ослабить, пусть ненамного, но это лучше, чем вообще ничего.

Ну и, конечно, о том, что оказалась раскрытой очень нехорошая игра, которая едва не стала причиной досрочного отзыва Эдри и части ее подчиненных. Подобные прецеденты для Официальной службы – большая редкость, и обстоятельства дела, вскрывшиеся в ходе расследования, были поистине шокирующими. Действительно, имел место шантаж ряда сотрудников со стороны Антиконтроля. Трое сотрудников дипломатического отдела Онипреи оказались, по сути, в заложниках – преследованию подвергались их семьи. Антиконтроль таким образом сумел оказать воздействие не только на этих троих, позже выяснилось, что в соседнем кластере тоже была проведена похожая «операция», на руководителя кластера в результате надавили, именно это и стало причиной того, что Общий совет стал давить уже на Эдри.

В общем, месяц прошел, по словам Ри, «творчески».

Сначала был их отчет, после которого аналитики схватились за головы всем коллективом.

Позже началось внутреннее расследование, в ходе которого и обнаружились все обстоятельства.

Потом начался процесс, в котором ни Ри, ни Ит со Скрипачом участия уже не принимали, потому что прямого отношения к нему, слава богу, не имели.

А потом…

Потом все они получили по хорошей премии, по личной благодарности непосредственно от Эдри и – повышение в должностях.

Приунывший было Ит, в результате этой отработки лишившийся больше чем половины собственных денег, воспрял духом и на радостях купил Орбели в подарок немереных размеров изумруд «под цвет глаз», за что был тут же объявлен идиотом, а подвеска с изумрудом – дичайшей безвкусицей. Скрипач подошел к вопросу творчески, подарив новоиспеченной жене открытый кредит на сумму, втрое меньшую, чем стоимость подвески, – и тут же оказался жмотом и жадиной.

Пожаловались декану.

Ри в ответ посмеялся и посоветовал привыкать.

– То ли еще будет, – пообещал он. – Я же с самого начала сказал, что они похожи.

– Ну не до такой же степени, – неуверенно возразил Скрипач.

– До такой, до такой, – покивал Ри. – От отсутствия самоуважения они не страдают.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Ит. – Мне кажется, что для Орбели это в большей степени игра. Она вообще постоянно играет. Так что, думаю, все будет в порядке.

Орбели действительно играла – по своим правилам и в свою игру. Как выяснилось, эта ее игра была на руку не только ей самой, но и им тоже: сначала подняли зарплату, потом класс – с шестого до пятого, потом – дали полугодовой отпуск…

– Ничего, погуляете, – покровительственно заявила она в ответ на робкое замечание Скрипача о том, что они этак и работать разучатся. – Тем более что с Фэбом все наладилось… и не отводи глаза, Ит, я не слепая и все отлично вижу.

У нее самой тоже все наладилось – по крайней мере, семья приняла факт ее замужества на удивление хорошо. Мать, столь ненавидимая Орбели, очень обрадовалась, оба отца, до этого с ней почти не общавшиеся, первыми принесли извинения, и Орбели тут же получила доступ к своей части капитала семьи, которого до этого была лишена.

Очень достойные гермо, давно и прочно замужем, хорошо обеспечены, не какая-то подзаборная шваль. Да еще и официалы, это же просто замечательно! У семьи появилось ощущение, что беспутная дочь наконец-то возьмется за ум и будет вести себя более или менее пристойно… что ж, внешне все, пожалуй, так и выглядело – а тот факт, что дочь на самом деле сама крутит этими официалами, как хочет, был малозначим, да еще и не афишировался.

Эдри, впрочем, разобралась на удивление быстро – для того, чтобы понять, что и как на самом деле, ей оказалось достаточно один раз встретиться с Син и поговорить с ней полчасика.

– Зря вы это сделали, – выговаривала она позже Иту и Скрипачу. – Вы что, ослепли? Стерва еще та, наплачетесь потом.

– Что сделали, то сделали, – пожал плечами Скрипач. – Зато на работе удалось остаться.

Не так давно они прошли тесты – прямым порядком, ничего не скрывая и не подделывая. Огден, который был главой комиссии в этот раз, очень тщательно искал, к чему бы придраться. И не нашел – придраться было не к чему. Больше – не к чему.

Они справедливо полагали, что кое-кто готов использовать любой повод для их увольнения. Однако этому «кое-кому» пришлось остаться ни с чем. Несмотря на «берсерка». Несмотря на то, что сами они сочли отработку неудачной. Даже спасение Замми, и то в результате было признано правомерным: вступился Кэс, который поблагодарил Официальную службу и ее сотрудников за нового талантливого ученика…