Стопроцентный американец (Исторический портрет генерала Макартура) - [41]

Одним из них стал Дуглас Макартур. В августе 1930 года рассматривается вопрос о кандидатуре на пост начальника генерального штаба. И надо же случиться такому! Если Луиз, благодаря близкому знакомству с Першингом, смогла ускорить карьеру своего мужа, то она же невольно чуть-чуть не зажгла перед бывшим супругом красный свет. Когда начали обсуждать назначение Макартура, военный министр Патрик Харлей сказал, что кандидат не годится в начальники штаба, добавив при этом: "У нас в Оклахоме говорят: мужик, который не может удержать свою жену, мало чего стоит". Один из недоброжелателей вспомнил, какой разнос устроил во Франции в присутствии офицеров генерал Першинг, увидев солдат Макартура. "Ваша дивизия,отчитывал он,- это позор. Плохо обучены, дисциплина отсутствует, обмундирование, экипировка в самом худшем, какое я только видел, состоянии. Дивизия - грязный сброд". Д. Макартур, однако, хорохорился. Правда, не тогда, когда его отчитывал Першинг. Позже. В выступлениях и мемуарах. На страницах газет и журналов под пером Д. Макартура сброд превращается в лихих солдат, которыми командует лихой генерал, короткими эффектными приказами решающий победный исход боя: "Как раз в этом направлении я собираюсь ударить своими хлопкоробами из Алабамы слева, а своими плугарями из Айовы - справа".

Никто не сомневается в храбрости и мужестве хлопкоробов и плугарей. И под командованием Д. Макартура они наносили удары по германской армии. Но это были второстепенные удары на третьестепенных участках фронта. Поэтому капитал, заработанный во время первой мировой войны, был все-таки не той гирей, которая могла бы стать решающей для определения чаши весов.

Однако более могучие руки отвели опасность. И прежде всего сам президент. Э. Гувер симпатизировал Макартуру еще и потому, что сам долгое время провел на Востоке (в Китае сколотил солидное состояние, работая на английскую горнорудную компанию).

В "Воспоминаниях" Д. Макартур кокетничает: он-де пребывал в великих сомнениях, покидать ли Манилу, соглашаться ли на столь высокий пост. Но как раз в тот момент филиппинский почтальон доставил телеграмму от матери, которая, обладая по всей вероятности, телепатией, иначе как узнаешь о настроениях, тем более сомнениях сына, снова пришла ему на выручку. В телеграмме говорилось: "Твой отец испытал бы чувство стыда, если бы ты проявил колебания". Депеша, мол, и решила дело. Но во всем этом больше рисовки. Те, кто хотя бы чуть-чуть знал Макартура, даже и не допускали мысли о другом решении. Сразу две новых звезды! И отказаться?! Не мог он этого сделать!

Начальник штаба сухопутных войск - высшее должностное лицо в армии США, фактически главнокомандующий. Он полностью ответствен за вопросы боевой подготовки и применения сухопутных войск, их, говоря нашим языком, моральной подготовки и материально-технического обеспечения, является членом Объединенного комитета начальников штабов и в качестве такового советником президента США по сухопутным силам.

21 ноября 1930 года американские вооруженные силы услышали голос нового начальника штаба. В "Воспоминаниях" Д. Макартур по этому случаю написал:

"Я прослужил в вооруженных силах 31 год. Все эти годы я получал приказы и проводил политику, которую вырабатывали другие, следуя девизу своего старого шотландского клана: "Прислушайся! О, слушай!" Теперь ответственность принимать решения и отдавать приказы легла на меня".

Д. Эйзенхауэр однажды так сказал о Д. Макартуре:

"Большинство высших офицеров, которых я знал, всегда четко проводили линию между военными делами и политикой. Вне службы, между собой и близкими друзьями среди гражданских они могли рьяно выступать против всего того, что, по их мнению, делалось Вашингтоном неправильно. В цивильной обстановке они предлагали свои собственные методы лечения зла. Но на службе ничто не могло их заставить пересечь грань - это старая, давно установившаяся армейская традиция. Что касается Макартура, то если он когда-либо и признавал существование указанной грани, то для того, чтобы игнорировать ее".

Подобно большинству служащих в консервативном военном ведомстве, Д. Макартур считал, что коммунисты и пацифисты - угроза национальной безопасности, он при этом не делал различия между "пацифизмом и его дружком по постели коммунизмом". Они рассматривались им как препятствия, которые следовало устранить. Этим и руководствовался Д. Макартур, вступив в высокую должность начальника генштаба.

Д. Макартур перебрался в форт Мейер, апартаменты, в которых жили его предшественники,- кирпичное здание на реке Потомак. Вместе с ремонтом кое-что перестроили (естественно, за казенный счет): установили лифт, появилась веранда для матери. В новом качестве Д. Макартур дал волю некоторым слабостям (о девушке из Шанхая уже рассказывалось). В армейских апартаментах генерал вел себя подобно радже или императору. Вот что пишут очевидцы: "Он сидел за своим рабочим столом в кимоно, обмахиваясь ярким восточным веером, сигареты он вкладывал в мундштуки, инкрустированные драгоценными камнями. Генерал стал говорить о себе в третьем лице: "Макартур теперь поедет в штаб... Макартур желает получить сведения о том-то... Макартур гневается..." Он приказал соорудить за своей спиной зеркало высотой 15 футов (4 метра 57,5 сантиметра), чтобы радовать себя, а главное - производить впечатление на посетителей. Во время заграничных поездок он требовал, подобно царственным особам, отдельный вагон с соответствующим, то есть роскошным интерьером и все с теми же расшитыми халатами, веерами, дорогими напитками, сигарами.