Столыпинский галстук - [124]

По заведенному регламенту на базе объявили готовность номер один, и над военным городком прозвучал соответствующий сигнал. Матросы и офицеры потянулись на свои корабли. На флагманскую «Екатерину II» заспешил и командующий военно-морской базой вице-адмирал Колчак, переведенный сюда из Крыма. На дежурном крейсере «Рюрик», прикрывавшем нефтяные вышки к северо-западу от Абу-Даби, объявили боевую тревогу. Механики и кочегары на линкорах начали разогревать котлы. На аэродроме летчики дежурной эскадрильи СИ―2 заняли свои места в кабинах.

Тем временем американские корабли, выйдя на траверз Маската, вдруг резко изменили курс и направились к берегу. Здесь, не входя в запретную трехмильную зону, они вновь развернулись и резко сбавили ход. Теперь они медленно продвигались вдоль побережья, тщательно осматривая его в мощные бинокли и нанося на карты все изменения.

На кораблях в районе Абу-Даби, где дислоцировались, в том числе, четыре линкора, а также в районе Манамы, где находились еще три, была объявлена боевая тревога. Линкор «Севастополь» отошел от пирса и начал продвигаться в сторону крейсера «Рюрик», навстречу своей вечной славе.

В самой узкой части пролива, отделяющего Аравийский полуостров от берегов Ирана, американские корабли повернули на юго-запад, все также следуя вдоль границы трехмильной зоны, но добавили ход до полного. Час спустя сигнальщики доложили, что видят на горизонте крупный военный корабль. Чуть позже по силуэту они уточнили, что это русский линкор «Севастополь», следующий курсом норд. Американцы подвернули правее, упреждая курс «Севастополя», и вскоре увидели вдали лес нефтяных вышек и еще один русский корабль, который сигнальщики опознали как крейсер «Рюрик». Не сбавляя хода, американские корабли взяли курс прямо на вышки.

Когда до первых вышек оставалось менее семи миль, ожили радиотелефон и рация. Русские на международных волнах непрерывно сообщали, что американские корабли приближаются к запретной пятимильной зоне, которая была объявлена вокруг мест нефтедобычи в соответствии с положениями международного морского права, о чем имеется соответствующее уведомление в Извещениях Мореплавателям. Американцы молчали. Передача русских прекратилась, едва следующим головным эсминец «Чикаго» пересек невидимую черту запретной зоны. С крейсера «Рюрик» раздался предупредительный выстрел, и по носу эсминца поднялся столб воды от взрыва шестидюймового снаряда. И, словно только и ожидая этого момента (а это именно так и было), рявкнули все десять четырнадцатидюймовок «Невады», идущей следом за «Монтаной». В находившийся в трех милях «Рюрик» попало сразу пять снарядов. Остальные, просвистев над самой палубой, ушли с перелетом. Но и пяти четырнадцатидюймовых снарядов для крейсера было более чем достаточно. Получив фатальные повреждения, «Рюрик» тут же начал тонуть. Но до самого последнего момента, пока башни крейсера не скрылись под водой, две его спаренные десятидюймовки не прекращали огонь, всаживая снаряд за снарядом в бронированные борта гиганта. Какое-то время на крыле боевой рубки можно было различить командира, капитана первого ранга Владимира Ивановича Руднева, отдающего честь флагу. Однофамилец командира крейсера «Варяг» еще больше прославил знаменитую фамилию в истории российского флота.

Крейсер «Рюрик» (1906)

Адмирал Колчак не зря с разрешения Карамышева сжег по одному комплекту стволов, обучая морских артиллеристов пользоваться своим главным оружием. Раздосадованный попаданиями пяти десятидюймовых снарядов, командир «Невады» приказал дать еще один залп по упрямому крейсеру, хотя это было уже лишним: вскоре только гигантская воронка указывала на место гибели сотен русских матросов. Из шестисот членов экипажа крейсера удалось спастись только пятидесяти двум, успевшим отплыть подальше от места погружения своего корабля и не убитых снарядами с «Невады». Позже их подобрали русские миноносцы.

Линкор «Севастополь» в это время самым полным ходом спешил к месту событий, выжимая двадцать три узла. Командир линкора капитан первого ранга Владиславлев немедленно доложил о случившемся адмиралу Колчаку и тут же приказал открыть огонь по замыкающей ордер американцев «Оклахоме», до которой было около восьми миль. Грозно рыкнули все четыре трехорудийных башни корабля, и на мостике раздалось дружное «ура», когда на корме американского линкора вспухли два дымовых бутона от попаданий двенадцатидюймовых снарядов с «Севастополя». Американец ответил, но первый залп у него вышел неудачным: дальномерщики немного ошиблись с дистанцией, и снаряды двух кормовых башен ушли с перелетом. «Оклахома» покатилась влево, чтобы задействовать в дуэли все свои башни. «Севастополь» повторил залп, и на этот раз американца достали сразу три снаряда. Один из них, пробив броню, разорвался в районе радиорубки, оставив линкор без дальней связи. Ответным залпом уже с двух линкоров американцы добились двух попаданий. На «Севастополе» вступили в действие партии по борьбе за живучесть, а в лазарете появились первые раненые.

Линкор «Севастополь»

В это время три остальных линкора из дислоцировавшихся в районе Абу-Даби, ― «Петропавловск», «Екатерина II» и «Гангут», спешно покидали место стоянки и с максимальной скоростью шли к месту сражения. Однако до него было не менее двух часов хода.