Столкновение в океане - [51]

Возвратившийся Ровелли, не разыскав нигде домкрата, снова полез в обломки на подмогу Питерсону. Они никогда раньше не встречались, но сейчас у них не было времени представиться друг другу. Оба работали наравне, в едином стремлении освободить Джейн Чанфарру, так как после этого могла появиться хоть малейшая надежда на спасение Марты Питерсон. Наконец у Джейн Чанфарры удалось освободить правую ногу. Но теперь мужчинам необходимы были инструменты: ножницы или нож, чтобы распороть громоздкий матрац, плоскогубцы или кусачки, чтобы перекусить пружины, и домкрат, чтобы поднять часть переборки и потолка.

Обе женщины снова попросили мужчин оставить их. Они умоляли Питерсона и Ровелли спасаться скорее самим, не дожидаясь, пока судно пойдет ко дну. Но тот и другой твердо решили не покидать лайнер до тех пор, пока обе женщины не будут освобождены. Питерсон пытался приободрить жену, Ровелли — Джейн Чанфарру. Снова и снова, уже в который раз, он принимался уверять ее:

— Не волнуйтесь, мадам, я вас отсюда вытащу.

Между тем доктор Тортори Донати ушел, так как его помощь была нужна нескольким пассажирам, тонущим в мазуте на палубе «В». На этот раз он взял с собой доктора Джианнини и двух фельдшеров. Попасть с палубы «А» в поперечный коридор палубы «В», примыкавшей к гаражу, развороченному при столкновении, можно было только по единственному узенькому трапу. Спуск по этому трапу в темный коридор, находившийся уже ниже уровня моря, внушал страх. Снизу доносились крики нескольких женщин. На нижней площадке трапа стояли два механика и еще два человека из команды. Механики объяснили, что из коридора уже удалось вытащить четырех человек, но три женщины, оказавшиеся в поднятой кверху левой части коридора, были слишком напуганы и уговорить их подойти к трапу никак не удавалось. Смешавшаяся с мазутом забортная вода постепенно затапливала коридор, около трапа она поднялась уже до пояса. Матросы несколько раз пытались бросить охваченным паникой женщинам канат, но как только одна из них протягивала руку, чтобы ухватиться за его конец, тот скользил и исчезал в маслянистой воде. От бортовой качки накренившегося судна вода захлестывала сухую часть коридора. Когда оба механика ушли, доктор Тортори Донати решил, что спасти женщин (они были итальянскими эмигрантками) можно лишь отправив за ними в коридор матроса. Один из матросов, обвязав себя вокруг пояса канатом, прыгнул в воду. Он стал уговаривать женщин пойти вдоль натянутого каната к трапу, но все было напрасно. Тогда второй матрос, рискнувший спуститься в коридор, насильно заставил женщин взяться за канат и вывел их по одной к трапу. Одна из них взялась за канат только одной рукой, сжимая в другой саквояж.

— Бросьте сумку! — крикнул матрос. — Вы лишитесь из-за нее жизни!

Но она продолжала держаться за нее, как будто это и была сама жизнь.

Все три женщины находились в состоянии сильного нервного потрясения, но каких-либо телесных повреждений доктор не обнаружил. Последняя из оказавшихся у трапа отказалась подняться на следующую палубу.

— Я не одета! — кричала она.

Выведенный из себя доктор после длительных уговоров сумел, наконец, убедить ее, что толстый слой черного мазута, которым она покрыта с головы до ног, не менее благопристойное одеяние, чем насквозь мокрые ночные халаты остальных. Поручив всех трех матросам и двум фельдшерам, доктор Тортори Донати и доктор Джианнини направились на корму, чтобы взять в лазарете медикаменты.

Немного спустя, когда оба доктора проходили по палубе надстройки, поднимаясь из лазарета на прогулочную палубу, они узнали, что одну из женщин в каюте 56 вытащили из обломков. Главный хирург отправил доктора Джианнини на прогулочную палубу оказывать помощь пострадавшим, а сам направился в каюту 56. Он нашел Джейн Чанфарру укутанной в одеяло на полу коридора каюты 58. Лицо у нее было изранено, волосы слиплись от запекшейся крови. Питерсон найденными в радиорубке плоскогубцами перекусил скрученные пружины матраца; Ровелли угрожающим по виду ножом для разделки мясных туш, взятом на камбузе, разрубил матрац на куски. Таким образом им, наконец, удалось освободить Джейн спустя два часа после столкновения.

Когда ее приподняли вместе с одеялом, она застонала. Это была первая жалоба, первые признаки слез с момента начала ее мучений.

— По-видимому, у меня сломаны нога и рука, — как бы оправдываясь, тихо сказала она.

Наклонившись, доктор промолвил:

— Вы очень мужественная женщина. Теперь мы вас обязательно вылечим.

От пережитых мучений и укола морфия Джейн Чанфарра впала в забытье. На одеяле ее перенесли на прогулочную палубу.

Большинство пассажиров стремились к повышенной стороне лайнера, стараясь уйти как можно дальше от опасности оказаться накрытыми опрокинувшимся судном. Одни из них сразу разошлись по местам сбора по аварийному расписанию, находившимся во внутренних помещениях прогулочной палубы, другие отправились в каюты за спасательными нагрудниками и ценностями.

Пассажиры, забравшись на повышенную сторону судна, уже не покидали ее. Казалось, что более безопасного места не существует и ходить куда-либо в поисках другого убежища нет необходимости. Передвигаться по накренившейся палубе было почти невозможно, поэтому самым правильным все считали оставаться на местах и ждать официального сообщения о том, что случилось и чего следует ожидать. Но такого сообщения так и не последовало. Неопределенное и напряженное ожидание в течение первых двух часов после столкновения для многих оказалось самым неприятным переживанием той ночи. В полном неведении о случившемся все прислушивались к самым противоречивым рассказам, слухам. Судя по всему, было гораздо проще поверить, что произошел взрыв котлов в машинном отделении, а не столкновение в открытом океане с другим судном.