Столкновение - [34]

– В «Boston ii» принимают с десяти лет, – тихо сказала Анна. – В нее приходят из сильных школ, вроде Клейна, я боюсь, что Артур не сможет подготовиться должным образом.

– Сможет, – уверенно произнес дон Роберто. – Я посмотрел тесты, которые Артур написал в школу Клейна, показал их знающим людям, и они подтвердили, что у твоего брата талант, Анна, настоящий талант. Я поговорил с этими людьми, и они пообещали заниматься с Артуром и подготовить его к поступлению в «Boston ii». Возможно, кстати, в будущем году. Мне сказали, что для гениев руководство школы делает исключения.

Это было настолько неожиданно, что девушка не находилась с ответом и смогла лишь промямлить:

– Но мы…

И тут же замолчала.

– Говори, – поднял брови старик.

– Мы будем вам должны?

– Безусловно.

– И как мы сможем расплатиться?

– Станем друзьями, – улыбнулся дон Роберто.

– Для Артура это пустой звук.

– Неважно.

– Но мы ведь даже не итальянцы!

– Наполовину.

– Этого достаточно?

– Вполне.

– Нет, – качнула головой Анна, которая всей душой жаждала получить подарок от «феи-крестной» в черном костюме, но страшилась этого и хотела знать все нюансы договора. – Дон Роберто, пожалуйста, не играйте со мной. Пожалуйста, объясните, потому что, если я не пойму, мне будет трудно согласиться…

– Даже ради брата? – перебил девушку старик.

– Дон Роберто, пожалуйста.

И седой сжалился. Грустно улыбнулся, разглядывая красную от напряжения Анну, и негромко произнес:

– Я много кому помогаю, девочка, и не только итальянцам. Все, кому я помог, чего-то добились в жизни, стали частью системы, поднялись на недосягаемую прежде высоту, сели в важные кресла, и все они при каждом удобном случае благодарили общество за то, что сумели пробиться. Никто из них не забыл меня… – Старик усмехнулся: – Я бы не позволил… Но все они публично благодарят общество, которое могло им предложить только нищету и безысходность. А твой брат никогда так не скажет.

– Не скажет, – подтвердила девушка. – Даже не подумает.

– Да… даже не подумает… – протянул седой, поглаживая пальцами столешницу.

– Вам надоели лицемеры?

– Очень.

Анна робко улыбнулась.

– Ты этого не помнишь, девочка, но сорок лет назад в Бруклине правил дон Массимо, – продолжил старик. – Сильный человек, но злой. Мой отец просил дона Массимо за меня, умолял оплатить учебу, но тот лишь посмеялся и сделал меня солдатом семьи… А я мечтал стать архитектором. Дон Массимо заплатил за то, что посмеялся над моим отцом. Я заставил его заплатить. Но архитектором не стал. Вот так. – Дон Роберто стер с лица улыбку, поднялся, но в дверях задержался и не оборачиваясь сказал: – Скажи тете Сильвии всю правду: и о школе Клейна, и о моем предложении. Завтра тебе позвонят.

22.12.2036

Возбуждение, вызванное появлением уборных, постепенно улеглось. Очереди в туалет исчезли, остались лишь к душевым, то есть неспешные и неторопливые. Настроение у ребят существенно улучшилось, и предложенный Наоми завтрак – традиционные тюбики, только на этот раз с «оладьями» и «омлетом», – был съеден с аппетитом.

Затем все разбрелись по своим делам. Кто-то вновь завалился спать, рассудив, что в перерыв между завтраком и обедом лучше всего отдохнуть, кто-то отправился к пробоине – любоваться космическим пейзажем можно было бесконечно, остальные разбились по компаниям и вели неспешные разговоры, в основном о том, когда, в конце концов, появятся инопланетяне и как они будут выглядеть. Появление уборных окончательно убедило пассажиров «Чайковского», что пришельцы внимательно наблюдают за происходящим, и всем не терпелось с ними встретиться.

Но даже эти разговоры постепенно сошли на нет.

Главной проблемой становилась скука, и Линкольн был абсолютно прав, распорядившись сформировать из подростков разведывательный отряд, но приказ пока не был выполнен: Вагнер отвлекся на запуск реактора, а остальные члены штаба занимались своими делами. В том числе – важными.

– Вода как вода, – произнес Нуцци, разглядывая жидкость на просвет.

Ни стаканов, ни кружек на борту «Чайковского» не оказалось – в невесомости и при слабом лунном притяжении они были абсолютно неуместны, – поэтому пили пассажиры из тех емкостей, которые сумели отыскать. В ход пошли пластиковые коробочки из-под еды, пузырьки из-под лекарств, выпуклые крышки и все, во что можно было налить жидкость. Нуцци, к примеру, щеголял вместительной мерной мензуркой, которая летела на Луну вместе с прочими медицинскими инструментами.

– На вкус и запах ничем не отличается от обычной воды.

– Вагнер тоже так говорил, – заметила Наоми. – И где он сейчас?

– Где? – насторожился врач.

– Я уже полчаса его не видела.

– Э-э… – Нуцци понял, что молодая женщина шутит, и рассмеялся: – Вы меня поймали, мисс Амар.

– Пожалуйста, называйте меня Наоми.

– Договорились, – обаятельно улыбнулся врач. – Меня зовут Амато, но можете звать меня док – я привык.

– Очень приятно, Амато.

– Очень приятно, Наоми. Хотите воды?

– Пожалуй, воздержусь.

– Как знаете.

Раздав завтраки, Наоми хотела отправиться в душ – ей до смерти надоел казенный комбинезон, но увидела, что Нуцци настроен поговорить, и поменяла планы. Молодая женщина понимала, что из всех членов штаба доктор – самый чужой, если можно так выразиться, не имеющий общего прошлого с остальными, а значит, вызывающий наименьшее доверие у капитана. Но обстоятельства требовали, чтобы они стали командой, поэтому Наоми решила потратить время на общение. Она поправила волосы и поинтересовалась: