Столкновение миров - [51]
Сверкающая звезда нарушила видимое движение солнца, вызвала мировой пожар и стала Утренне-Вечерней Звездой. Все это можно обнаружить не только в легендах и преданиях, но и в астрономических книгах древних народов обоих полушарий.
Четырехпланетная система
Утверждая, что планета Венера родилась в первой половине второго тысячелетия до нашей эры, я полагаю также, что в третьем тысячелетии могли быть видны только четыре планеты, и на астрономических картах этого раннего периода планета Венера вообще не может быть обнаружена.
На старинной индийской карте планет, которую относят к 3102 году до н. э., одна Венера отсутствует среди видимых планет.[481] Брахманы древности не знали пятипланетной системы,[482] и только в более поздний («средний») период брахманы говорят о пяти планетах.
Вавилонская астрономия тоже имела четырехпланетную систему. В древних молитвах взывали к Сатурну, Юпитеру, Марсу и Меркурию; планеты Венера в них не было, и обычно говорят «о четырехпланетной системе древних астрономов Вавилона».[483] Эти четырехпланетные системы и неспособность древних индийцев и вавилонян увидеть в небе Венеру, хотя она гораздо заметнее остальных планет, представляются загадкой, если не допустить мысли, что Венеры попросту не было среди этих планет.
Позже «планета Венера получает свое наименование: «Большая Звезда, присоединившаяся к другим большим звездам». Эти большие звезды есть, без сомнения, четыре планеты: Меркурий, Марс, Юпитер и Сатурн…, а Венера присоединится к ним как пятая планета».[484]
Аполлоний Родосский говорит о времени, «когда еще не все небесные светила находились в небесах»,[485]
Одна из планет — это комета
Демокрит (примерно 460–370 гг. до н. э.), современник Платона и один из величайших ученых античности, был обвинен современниками в том, что не понял планетарного характера Венеры.[486] Плутарх ссылается на его слова о том, что Венера не является одной из планет. Но похоже, что автор трактатов по геометрии, оптике и астрономии, ныне не существующих, знал о Венере больше, чем думали его критики. Из цитат, сохранившихся у других авторов, мы знаем, что Демокрит построил теорию создания и разрушения миров, которая звучит примерно как современная планетезимальная теория, но лишена ее недостатков. Он писал: «Миры неравномерно распределены в пространстве; здесь их больше, а там меньше; одни в стадии роста, другие только зарождаются, третьи в стадии убывания; приходя в одну часть вселенной, они погибают в другой. Причина их гибели — столкновение друг с другом».[487] Он знал, что «планеты находятся в неравном расстоянии от нас» и что существует гораздо больше планет, чем мы способны видеть собственными глазами.[488] Аристотель цитировал одно наблюдение Демокрита: «Звезды стали видны, когда рассеялись кометы».[489]
Среди ранних греческих авторов Пифагор, живший в шестом веке до н. э., был уважаем прежде всего за то, что имел доступ к некоему тайному знанию. Его ученики и их ученики, так называемые пифагорейцы, опасались раскрывать свои знания тем, кто не принадлежал их кругу. Аристотель так писал об их интерпретации природы комет: «Некоторые из итальянцев, названные пифагорейцами, говорят, что комета — это одна из планет, но что она появляется через большие промежутки времени и только слегка поднимается над горизонтом. Это происходит и с Меркурием; поскольку он лишь немного поднимается над горизонтом, часто не удается его увидеть, и, следовательно, он появляется через большие промежутки времени».[490]
Это весьма нечеткое изложение теории, но можно уловить истину в пифагорейском учении, которое не было понято Аристотелем. Комета — это планета, которая возвращается через значительные промежутки времени. Одна из планет, которая лишь слегка поднимается над горизонтом, все еще рассматривалась пифагорейцами четвертого века как комета. Со знаниями, полученными из других источников, легко предположить, что «одна из планет» — это и есть Венера. Только Венера и Меркурий слегка поднимаются над горизонтом.
Аристотель был не согласен с пифагорейскими учеными в том, что одна из пяти планет является кометой.
«Подобные суждения покоятся на невозможном… Во- первых… часто появляется больше, чем одна комета, одновременно, в то время как не видно ни одной планеты, кроме пяти. И все они часто видимы над горизонтом в одно и то же время. Далее, кометы часто появляются и тогда, когда некоторые из них не видны».[491]
Этими словами Аристотель, который непосредственно не изучал тайное знание пифагорейцев, пытался опровергнуть их учение, возражая, что все пять планет находятся на своих местах, когда появляется комета, как будто пифагорейцы считали, что все кометы — это одйа и та же планета, покидающая время от времени свой обычный путь. Но пифагорейцы не думали, что одна планета представляет все кометы. Согласно Плутарху,
