Сто тысяч раз прощай - [56]
– Мы выступили на Четсборнском летнем фестивале, так что скоро наши дела, вероятно, пойдут в гору.
– Ну, если вы участвуете в фестивалях…
– Да в будущем году нас подпишут на школьные фестивали по всему региону.
– И какой у вас репертуар?
– Мы исполняем чужие хиты, которые никто не узнаёт. Я кричу: «А сейчас всем знакомая вещь! Поддержите нас, дружно, хором!», а публика переглядывается и пожимает плечами.
Я полюбил эти прогулки в сторону дома; с течением дней наши шаги замедлялись. Мне все время казалось, что меня поучают – исподволь втолковывают, что нынче круто, – но я не возражал. В таком возрасте музыка, книги, кино, даже картины оказывают на нас массированное воздействие. Они, подобно новой дружбе, способны изменить нашу жизнь, и, будь у меня свободное время (а оно уже маячило на горизонте), я бы открылся для некоторых новых веяний. С течением дней и разговоры наши становились все более непринужденными, а потому я, случалось, не успевал предотвратить вопрос.
– А твои мама с папой чем занимаются?
– Мм?
– Ты о них почти ничего не рассказываешь.
– Ну, мама работает в гольф-клубе. Раньше была медсестрой, потом стала помогать отцу, а теперь организует свадьбы и всякие тусовки. Но мы вместе не живем.
– Ты с папой живешь?
– Угу. Мама с сестрой в апреле съехали.
– Ты никогда не рассказывал.
– Не рассказывал.
– Господи, какая же я тупица.
– Почему?
– Мелю всякую чушь… ну, не знаю… про три моих любимых фрукта, а ты самого главного не сказал.
– Ты спрашивала, но я сменил тему.
– Да, помню, но почему?
– Почему сменил тему? Да как сказать… живу с отцом – немного странно, правда?
– Ничего в этом странного нет.
– Нет, есть. Неправильно это.
– А чем он занимается?
– В данный момент он безработный.
– Попал под сокращение?
– Обанкротился. Потерял все. Дом, сбережения.
– А раньше он чем…
– Держал музыкальный магазин на главной улице.
Она схватила меня за локоть:
– «Виниловые грезы»! Я обожала этот магазин! Все свои пластинки там покупала!
– Спасибо. Но это не помогло.
– Знаю, я проходила мимо после Рождества. Какая жалость! Погоди, я же и отца твоего знаю – приветливый человек, довольно рослый, довольно… помятый.
– Он самый.
– У него в магазине всегда играл замороченный джаз, просто отвал башки. Когда я была помладше, он гонял офигенный безумный афрофанк или старый блюз: глаза закроет и в такт музыке кивает, я подхожу к прилавку с каким-нибудь Boyzone в руках, а он берет у меня пластинку и так это… скорбно улыбается: «Ах, дитя мое…»
– Да-да. Это мой отец.
Она вгляделась в мое лицо:
– Теперь понятно, откуда я тебя знаю!
– Вообще-то, я больше на маму похож.
– А как случилось, что…
– Конкуренция. Акции в больших универмагах. По-моему, он переценил местный джазовый рынок.
– И чем он теперь занимается?
– Конкретно в это время? – Я посмотрел на часы. – Либо спит, либо смотрит «Обратный отсчет», – сказал я, и по телу пробежал холодок от этого мерзкого жеста – от обращения к часам; банальная театральщина.
Честно говоря, в последние дни я вообще не видел его лица. Вот и сейчас по какой-то необъяснимой причине я не мог заставить себя идти домой. Но и оставаться с Фран тоже не хотел из-за того, что в разговоре показал себя слюнтяем и вызвал жалость.
– Да. Жаль, – через некоторое время повторила она. – Я обожала «Виниловые грезы». Жестокая все-таки штука – бизнес. Все хорошее в конце концов рушится. – Она снова взяла меня под руку. – Можем пройтись чуть подальше. Хочешь, еще поболтаем?
Отдел джазовой музыки
Наше семейное предприятие – это было нечто грандиозное, но все хорошее когда-нибудь кончается.
Отец не знал, в какое русло направить свою музыкальную активность. Более или менее регулярно он играл в составе трио «Правило трех», которое выступало в прогрессивных местных пабах: исполнителей такого класса, состоявшихся и увлеченных, вечно просят играть потише. Ради заработка он подвизался в ассоциации, от которой играл на свадьбах в компании известной группы прилизанных музыкантов; там-то он и возненавидел характерную для восьмидесятых китчевую манеру игры на саксофоне, которая, собственно, только и была востребована, – прищуренный взгляд, запрокинутая голова, глупое позерство, примитивное, как сложенный из двух пальцев пистолет. Отцу хотелось приобщиться к новой волне британского джаза, а не выдувать, насупившись, «House of Fun»[8] на очередном юбилее или унылый «Careless Whisper»[9] на рождественском банкете «Ротари-клуба».
Не лежала у него душа и к семейному бизнесу. А мои дед с бабушкой, наоборот, спали и видели, как бы сбыть с рук «Виниловые грезы» – мини-сеть из трех торговых точек на главных улицах окраинных городков. Понятие «частный магазин грампластинок» подразумевает работу с полной самоотдачей и применением специальных навыков, в такое место можно было бы вложиться, но папины родители относились к музыке как жестянщик к ведрам. А когда музыкальная индустрия вышла на уровень массового производства, каждый из магазинчиков буквально начал покрываться пылью – местные, бывало, еще заходили за каким-нибудь середнячком, да и то лишь потому, что на дух не переносили «большие магазины». До того как дед с бабушкой по непонятным причинам совершили столь неожиданный поворот, они держали канцелярский магазин и на всю жизнь остались канцелярскими душами, исподволь пуская в продажу разрозненные товары прежнего благородного ассортимента: непристойные, а порой оскорбительные открытки ко дню рождения, тотемный столб, оклеенный креповой бумагой, всякие безделушки, приглянувшиеся деду на оптовых базах, пластинки, которые, по его мнению, могли бы занять место на стеллажах с мировой классикой, музыкальными новинками и незатейливыми записями от лейбла «Музыка для удовольствия». Среди всего жанрового разнообразия, представленного в магазинах, – от диско до панка, от металла до ска, от постпанка до электропопа и раннего хауса – самым ходким товаром оставались Ричард Клайдерман и саундтрек к «Звукам музыки». А если чья-нибудь душа просила кассетных записей волынки и прочего завалящего старья, то дорога была одна – в «Виниловые грезы»: музыкальный магазин для тех, кто не больно любит музыку.
Эмма и Декстер случайно познакомились на выпускном вечере. Они встретились совсем не для того, чтобы никогда не расставаться, а чтобы уже завтра разойтись и начать новую взрослую жизнь. Каждый — свою.Что произойдет с ними через год? А через два? Через три, семь… двадцать?Роман Дэвида Николса — одновременно грустная и смешная, трогательная и светлая история о любви, в которой каждый найдет для себя что-то очень важное.«Великолепная книга о пропасти между теми, кем мы были, и теми, кем стали… Самая необычная любовная история со времен „Жены путешественника во времени“.
Как должен поступить мужчина средних лет, с хорошим чувством юмора, счастливо женатый почти двадцать пять лет, когда его жена среди ночи неожиданно заявляет, что покидает его, чтобы вновь обрести себя и почувствовать вкус к жизни? Дуглас решает бороться за свой брак. Вместе с женой Конни и семнадцатилетним сыном он планирует совершить Большое турне по европейским городам. Они собираются провести последнее лето всей семьей, перед тем как сын покинет дом ради учебы в колледже. Дуглас всей душой рвется в это путешествие, надеясь пробудить былую страсть жены.
В шестнадцать лет все переживания Брайана Джексона были связаны с тем, что в его жизни не будет ничего более достойного, чистого, благородного и правильного, чем оценки на выпускных экзаменах средней школы. А в восемнадцать он, поступив в университет, считает, что стал намного мудрее, и спокойнее смотрит на жизнь. Теперь его амбиции простираются гораздо дальше: он мечтает обзавестись оригинальной идеей, чтобы на него обратили внимание, а еще он страстно желает завоевать сердце девушки своей мечты, с которой вместе учится.
Стивен – неудачник по жизни: карьера актера не сложилась, жена бросила, дочь осуждает. Джош, наоборот, удачлив. Он красив, всемирно известен, удивительно талантлив, счастливо женат. В пьесе о Байроне Джош блистает в главной роли. А Стивен его сценический дублер. Но так как Джош удручающе здоров, то даже после ночных кутежей никогда не срывал спектакль и всегда, к восторгу зрителей, выходил на сцену. Стивен подозревает, что ему не суждено появиться на сцене в костюме Байрона. Он чувствует, что его жизнь окончена.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
А что, если начать с принятия всех возможностей, которые предлагаются? Ведь то место, где ты сейчас, оказалось единственным из всех для получения опыта, чтобы успеть его испытать, как некий знак. А что, если этим знаком окажется эта книга, мой дорогой друг? Возможно, ей суждено стать открытием, позволяющим вспомнить себя таким, каким хотел стать на самом деле. Но помни, мой читатель, она не руководит твоими поступками и убеждённостью, книга просто предлагает свой дар — свободу познания и выбора…
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Прошлое всегда преследует нас, хотим мы этого или нет, бывает, когда-то давно мы совершили такое, что не хочется вспоминать, но все с легкостью оживает в нашей памяти, стоит только вернуться туда, где все произошло, и тогда другое — выхода нет, как встретиться лицом к лицу с неизбежным.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
За что вы любите лето? Не спешите, подумайте! Если уже промелькнуло несколько картинок, значит, пора вам познакомиться с данной книгой. Это история одного лета, в которой есть жизнь, есть выбор, соленый воздух, вино и море. Боль отношений, превратившихся в искреннюю неподдельную любовь. Честность людей, не стесняющихся правды собственной жизни. И алкоголь, придающий легкости каждому дню. Хотите знать, как прощаются с летом те, кто безумно влюблен в него?
Маленькие девочки Циби, Магда и Ливи дают своему отцу обещание: всегда быть вместе, что бы ни случилось… В 1942 году нацисты забирают Ливи якобы для работ в Германии, и Циби, помня данное отцу обещание, следует за сестрой, чтобы защитить ее или умереть вместе с ней. Три года сестры пытаются выжить в нечеловеческих условиях концлагеря Освенцим-Биркенау. Магда остается с матерью и дедушкой, прячась на чердаке соседей или в лесу, но в конце концов тоже попадает в плен и отправляется в лагерь смерти. В Освенциме-Биркенау три сестры воссоединяются и, вспомнив отца, дают новое обещание, на этот раз друг другу: что они непременно выживут… Впервые на русском языке!
Молли Грей никогда в жизни не видела своих родителей. Воспитанная любящей и мудрой бабушкой, она работает горничной в отеле и считает это своим призванием, ведь наводить чистоту и порядок – ее подлинная страсть! А вот отношения с людьми у нее не слишком ладятся, поскольку Молли с детства была не такой, как все. Коллеги считают ее более чем странной, и у них есть на то основания. Так что в свои двадцать пять Молли одинока и в свободное от работы время то смотрит детективные сериалы, то собирает головоломки… Однако вскоре ее собственная жизнь превращается в детектив, в котором ей отведена роль главной подозреваемой, – убит постоялец отеля, богатый и могущественный мистер Блэк.
Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау. В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю.
Впервые на русском — новейший роман от лауреата многих престижных литературных премий Энтони Дорра. Эта книга, вынашивавшаяся более десяти лет, немедленно попала в списки бестселлеров — и вот уже который месяц их не покидает. «Весь невидимый нам свет» рассказывает о двигающихся, сами того не ведая, навстречу друг другу слепой французской девочке и робком немецком мальчике, которые пытаются, каждый на свой манер, выжить, пока кругом бушует война, не потерять человеческий облик и сохранить своих близких.