Сто тысяч раз прощай - [43]
Абрам. Не на наш ли счет вы грызете ноготь, сэр?
Самсон. Грызу ноготь, сэр.
Абрам. Не на наш ли счет вы грызете ноготь, сэр?
Какая-то зацикленность на ногтях. Ногтем большого пальца я зацепил передний зуб и, прищелкнув языком, выдернул палец изо рта по адресу Шекспира. Надо понимать, Самсон просто тормозил, но потом придумал что-нибудь похлеще. Я заглянул на несколько страниц вперед: слова, слова, слова – и снова почувствовал себя как на уроке, когда мозг просто скользит по поверхности, будто пущенный по толстому льду камешек.
В очередной раз я закрыл пьесу и смежил веки. Как-то в детстве мне приспичило разобрать старые наручные часы, привести их в порядок и сделать подарок отцу; зачарованный сложностью механизма, я вскоре приуныл, потом разозлился и в конце концов засунул в корпус все пружинки и винтики, замотал часы скотчем и потихоньку выбросил в сточное отверстие.
Утро понедельника, девять часов, на улице дождина.
Если идти, то сейчас или никогда, а если дождь – это знак, то можно ведь посмотреть с другой стороны: он ниспослан мне для испытания моей решимости – это божественные и сверхъестественные силы благословляют меня на подвиг, на дерзание! За стенкой в ванной комнате шевелился отец. Мне представилось, как мы с ним останемся наедине, чтобы смотреть утренние телепередачи и обсуждать дождливую погоду…
Я быстро оделся, набросил школьную куртку с капюшоном, помедлил с великом у дверей и, как пароход со стапеля, скользнул с крыльца под ливень. Еще не доехав до поворота, я уже был насквозь мокрый, как утопленник. От спрей-воска, стекавшего с аккуратно уложенных волос, щипало глаза, выходные джинсы натирали внутреннюю поверхность ляжек при каждом повороте педалей. На летнем асфальте дождь разводил свой серый химозный бульон, и каждая встречная машина обдавала меня этой маслянистой жижей, которая слепила глаза, отчего перед крутым подъемом к усадьбе я уже готов был развернуться к дому. И к черту дерзание. Но что-то подталкивало меня вперед, против дождевого потока, по мокрому гравию, в калитку, а там я швырнул велик на мокрый газон и побежал искать оранжерею, которая, как мне помнилось, представляла собой внушительных размеров пустую теплицу. Я отыскал ее на краю усадьбы, задрал голову, чтобы сквозь замутненное стекло разглядеть хоть какое-нибудь движение, потом нашел дверь и ворвался в помещение.
…равно уважаемых семьи / В Вероне, где встречают нас…
Они встречали меня, восседая на гнутых креслах, составленных большим кругом, причем все лица повернулись ко мне, а я растопырил руки, застыл, на терракотовых плитках, весь мокрый, в прилипшей к телу одежде, и не находил в себе сил переступить через натекшую с меня лужу.
– Добрался, несмотря ни на что! – провозгласил Айвор. – Ваши аплодисменты!
На фоне стука дождя раздались одиночные хлопки.
– Спешки нет, Чарли. Давайте перегруппируемся и начнем заново. А сейчас перерыв на пару минут, но прошу всех оставаться на местах.
Я пробрался через надолбы перевернутых зонтов к свободному креслу между Люси и очкариком по имени Джордж, расстегнул поставленный в ноги рюкзак, и у меня в руке осталась обложка от размокшего бумажного кома, еще недавно бывшего моим рабочим экземпляром пьесы. Кто-то из сидящих в кругу хохотнул.
– Вот, держи. – Алина передала по кругу свежий экземпляр.
Я бросил взгляд на Фран: ее мокрые черные волосы были безупречно зачесаны назад, как у исполнительницы на синтезаторе в рок-группе шестидесятых годов. Так бы и смотрел на нее, но теперь Хелен, тронув ее за локоть, протянула руку, словно требуя оплаты. Фран откинулась назад, сунула кончики пальцев в карман и вручила ей монету…
– Чарли, буквально пару слов, можно? – Рядом стояли на коленях Айвор с Алиной; Айвор положил ладонь на мое мокрое колено. – Слушай, у нас тут проблема, – вполголоса продолжил он.
– Ну.
– Помнишь девушку, которую мы наметили на роль Бенволио? Ее кандидатура отпадает.
– Ну.
– Так вот… – сказала Алина. – Мы тут подумали: не сможешь ли ты ее подменить – закрыть собой амбразуру?
– Ну?
– Хотя бы на период читки, – добавил Айвор, – а там посмотрим.
– Ну.
– Ты готов?
– Да. Нет. То есть я, вообще-то, не смогу…
– С текстом ты знаком, верно?
– Да-да, конечно да!
– Не старайся как-нибудь особенно себя проявить, – сказала Алина. – На самом деле мы ничего от тебя не ждем.
– То есть мы хотим сказать, Саймон…
– Чарли.
– …Чарли, что ждем от тебя очень многого, но не прямо сейчас. Сегодня номинаций на «Оскар» не будет, верно? Ты просто… заполни брешь.
– А за этого читать уже не надо? Как его…
– За Самсона – обязательно, только другим голосом или… О боже!
– Что?
– Встань, Чарли!
– А… зачем?
– Смотрите все, смотрите! – Айвор взял меня за руки, вытянул из кресла и отступил на шаг назад, как будто мы собирались вальсировать. – Видишь? От тебя валит пар!
И правда, от моих рук, по всей их длине, поднимался влажный туман, да и от всей одежды, согретой моим телом, тоже; все смеялись, что-то бубнили, хлопали в ладоши, а я так и стоял в облаке пара, словно вампир на свету.
– А знаете, что это такое, друзья? – прокричал Айвор. – Это боевая готовность!
Эмма и Декстер случайно познакомились на выпускном вечере. Они встретились совсем не для того, чтобы никогда не расставаться, а чтобы уже завтра разойтись и начать новую взрослую жизнь. Каждый — свою.Что произойдет с ними через год? А через два? Через три, семь… двадцать?Роман Дэвида Николса — одновременно грустная и смешная, трогательная и светлая история о любви, в которой каждый найдет для себя что-то очень важное.«Великолепная книга о пропасти между теми, кем мы были, и теми, кем стали… Самая необычная любовная история со времен „Жены путешественника во времени“.
Как должен поступить мужчина средних лет, с хорошим чувством юмора, счастливо женатый почти двадцать пять лет, когда его жена среди ночи неожиданно заявляет, что покидает его, чтобы вновь обрести себя и почувствовать вкус к жизни? Дуглас решает бороться за свой брак. Вместе с женой Конни и семнадцатилетним сыном он планирует совершить Большое турне по европейским городам. Они собираются провести последнее лето всей семьей, перед тем как сын покинет дом ради учебы в колледже. Дуглас всей душой рвется в это путешествие, надеясь пробудить былую страсть жены.
В шестнадцать лет все переживания Брайана Джексона были связаны с тем, что в его жизни не будет ничего более достойного, чистого, благородного и правильного, чем оценки на выпускных экзаменах средней школы. А в восемнадцать он, поступив в университет, считает, что стал намного мудрее, и спокойнее смотрит на жизнь. Теперь его амбиции простираются гораздо дальше: он мечтает обзавестись оригинальной идеей, чтобы на него обратили внимание, а еще он страстно желает завоевать сердце девушки своей мечты, с которой вместе учится.
Стивен – неудачник по жизни: карьера актера не сложилась, жена бросила, дочь осуждает. Джош, наоборот, удачлив. Он красив, всемирно известен, удивительно талантлив, счастливо женат. В пьесе о Байроне Джош блистает в главной роли. А Стивен его сценический дублер. Но так как Джош удручающе здоров, то даже после ночных кутежей никогда не срывал спектакль и всегда, к восторгу зрителей, выходил на сцену. Стивен подозревает, что ему не суждено появиться на сцене в костюме Байрона. Он чувствует, что его жизнь окончена.
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
Маленькие девочки Циби, Магда и Ливи дают своему отцу обещание: всегда быть вместе, что бы ни случилось… В 1942 году нацисты забирают Ливи якобы для работ в Германии, и Циби, помня данное отцу обещание, следует за сестрой, чтобы защитить ее или умереть вместе с ней. Три года сестры пытаются выжить в нечеловеческих условиях концлагеря Освенцим-Биркенау. Магда остается с матерью и дедушкой, прячась на чердаке соседей или в лесу, но в конце концов тоже попадает в плен и отправляется в лагерь смерти. В Освенциме-Биркенау три сестры воссоединяются и, вспомнив отца, дают новое обещание, на этот раз друг другу: что они непременно выживут… Впервые на русском языке!
Молли Грей никогда в жизни не видела своих родителей. Воспитанная любящей и мудрой бабушкой, она работает горничной в отеле и считает это своим призванием, ведь наводить чистоту и порядок – ее подлинная страсть! А вот отношения с людьми у нее не слишком ладятся, поскольку Молли с детства была не такой, как все. Коллеги считают ее более чем странной, и у них есть на то основания. Так что в свои двадцать пять Молли одинока и в свободное от работы время то смотрит детективные сериалы, то собирает головоломки… Однако вскоре ее собственная жизнь превращается в детектив, в котором ей отведена роль главной подозреваемой, – убит постоялец отеля, богатый и могущественный мистер Блэк.
Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау. В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю.
Впервые на русском — новейший роман от лауреата многих престижных литературных премий Энтони Дорра. Эта книга, вынашивавшаяся более десяти лет, немедленно попала в списки бестселлеров — и вот уже который месяц их не покидает. «Весь невидимый нам свет» рассказывает о двигающихся, сами того не ведая, навстречу друг другу слепой французской девочке и робком немецком мальчике, которые пытаются, каждый на свой манер, выжить, пока кругом бушует война, не потерять человеческий облик и сохранить своих близких.