Сто тайных чувств - [34]
— Нет-нет! Мисс Баннер, она не китаянка, но она попасть в Мир Йинь. Все зависеть от того, что ты любить, во что верить. Любить Иисус, попасть в Дом Иисуса. Любить Аллах, попасть на землю Аллаха. Любить спать, иди спать.
— А что, если ни во что не веришь перед смертью?
— Тогда попасть в большое-большое место, как Диснейленд, много возможностей, ты пробовать — тебе понравиться, ты решать. Все бесплатно, разумеется…
Кван продолжала трещать, а я представила себе некий парк развлечений, наводненный бывшими страховыми агентами, одетыми в поношенные ангельские костюмы, размахивающими игрушечными молниями и упрашивающими прохожих совершить образовательный тур по Чистилищу, Лимбу или Маленькой Стране Некрещеных Младенцев. В то же время там будут бродить толпы бывших «мунов»[15] и последователей «ЕСТ»,[16] заранее забронировавших поездки «Обиталище Демонов», «Огонь и Сера», «Решетка Вечных Пыток».
— Так кто же попадает в Мир Йинь?
— Много людей. Не только китайцы, но и люди с большими сожалениями. Или люди, которые думать, что они упустить шанс, или скучать без жена, муж, дети, сестра… — Кван помолчала и улыбнулась мне. — Если скучать без китайская еда, попадать в Мир Йинь, ждать там. Позже рождаться в другой человек.
— А, ты хочешь сказать, что люди Йинь — это те, кто верит в реинкарнацию?
— Что значит «карнация»?
— Реинкарнация. Это когда после смерти твоя душа, или дух, или что там еще переселяется в тело другого человека.
— Да, может, это оно и есть, что-то в этом роде. Если ты не очень привередничать, то быстро вернуться, сорок девять дней. Хочешь что-то особенное — родиться тогда-то, жениться на том-то, придется долго ждать. Как большой аэропорт, можно лететь много-много мест. Но если хочешь первый класс, место у окна, беспосадочный рейс, скидка… Может быть задержка. По крайней мере, на сто лет. Теперь я сказать тебе что-то, секрет, не говори никому. Много людей Йинь в следующая жизнь, догадайся, кто хотят стать? Догадайся!
— Президентом США?
— Нет.
— Группой «Кто»?
— Кто?
— Проехали. Так кем они хотят стать?
— Китайцами! Я правду тебе говорю! Не французами, не японцами, не шведами. Почему? Я думаю, потому что китайская еда очень хорошая, свежая, дешевая, много-много вкусов, каждый день — новый. Еще потому что китайская семья очень дружная, а друзья очень преданные. У тебя китайская семья или друг в одной жизни — останутся с тобой еще на десять тысяч жизней, очень удобно. Вот почему сейчас так много китайцев в мире. То же самое с индусами. Очень много индусов! Индусы тоже верить в переселение жизни. Еще я слышать, индийская еда неплохая, много острых блюд, карри опять же… Конечно, китайский карри намного лучше. Как ты думаешь, Либби-я? Тебе нравится, как я готовлю карри? Хочешь, я приготовлю тебе сегодня, ладно?
Я напомнила Кван об Эльзе:
— И все-таки как можно связаться с подругой Саймона? Куда обычно отправляются польские евреи?
Кван забубнила себе под нос:
— Польские евреи, польские евреи… Так много мест, куда можно пойти… Некоторые не верить в жизнь после смерти. Говорят, что они попадают куда-то между миров, как комната ожидания… Другие попадают в Сион,[17] это словно шикарный курорт, никто никогда не жаловался, не нужно давать чаевые, все равно хороший сервис. — Она покачала головой, а потом спросила: — А как умереть эта девушка?
— Несчастный случай в Юте. Каталась на лыжах. Сошла лавина… Можно сказать, она утонула.
— А, каталась на водные лыжи и зашла в блинную? Кататься на полный желудок? Ничего удивительного, что утонула.
— Разве я сказала «зашла в блинную»?
— Не заходила в блинную? Почему тогда утонула? Не умела плавать?
— Она не утонула!! Ее накрыло снегом.
— Снегом! — Кван нахмурилась. — А почему ты сказала, что она утонула?
Я вздохнула. С ума сойдешь, честное слово.
— Она очень молодая?
— Двадцать один год.
— Ш-ш! Очень печально. Когда случилось?
— Год назад.
Кван захлопала в ладоши.
— Как я могла забыть! Один мой друг, холостяк, Тоби Липски, тоже еврей. Ой! Очень забавный человек Йинь. Прошлый год он умер, рак печени. Он говорить мне: «Кван, ты была права, слишком много выпивка в дискоклубе, плохо для меня, очень-очень плохо. Когда я вернуться, никакой выпивки. Тогда я жить долго, иметь большая любовь, большой пенис…» Последнее — это шутка. — Кван взглянула на меня, чтобы удостовериться, что я все правильно поняла насчет вреда алкоголя. — Тоби Липски также сказать мне: «Кван, тебе нужна помощь Йинь, спроси Тоби Липски». Ладно. Может, я попросить Тоби Липски найти эта девушка? Как зовут?
— Эльза.
— Да-да, Эльза. Сначала я должна сообщить Тоби, написать ему мысленное письмо… — Она зажмурилась и постучала себя по голове. Потом широко раскрыла глаза. — Послать в Мир Йинь. Всем разумом и сердцем, используя сто тайных чувств.
— Каких таких «сто тайных чувств»?
— А! Я уже говорить тебе много раз! Ты не слушать? Тайное чувство — не такое уж и тайное. Мы называем его «тайным», потому что оно есть у каждого, только он забыл. Это такое чувство, как лапки муравья, слоновий хобот, собачий нос, кошачьи усы, уши кита, крылья летучей мыши, раковина моллюска, жало змеи, легкий пушок на цветке. Много-много вещей, но все перемешаны.
Американка Эми Тан родилась в 1952 г. в семье китайских эмигрантов, получила филологическое образование, работала секретаршей в офисе. Свой первый роман, надолго вошедший в десятку бестселлеров, написала в 1989. «Клуб радости и удачи» — история нескольких семейств китайских эмигрантов, где матери еще принадлежат Китаю, а, родившиеся уже в Америке дочери, с одной стороны, кое в чем плохо понимают матерей, с другой — ярко осознают и переживают свою китайскость. Обрамляющий сюжет — обретение героиней своих сестер, которых мать некогда потеряла в Китае.
Юная Вайолет считает себя настоящей американкой, хотя живет не в США, а в Шанхае начала XX века, где ее красавица-мать, у которой вечно нет времени на дочку, управляет заведением под названием «Тайный нефритовый путь» — «цветочным домом», обслуживающим как мужчин-китайцев, так и уроженцев Запада. Девочка, страдая от одиночества, дни напролет подсматривает за куртизанками, не зная, что ее ожидает такая же судьба, и мечтает узнать хоть что-нибудь о своем отце. Но исполнение этой мечты запускает цепь катастрофических событий.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.