Сто первая - [12]

Раздалась длинная автоматная очередь. Было непонятно, кто из них нажал на спусковой крючок.

Дикий вопль, как недорезанной свиньи, пронесся по всему банку. Валяясь на полу, прикрыв двумя руками рану между ног, “Гоблин” корчился от боли. Автоматная очередь прошила у него все, что ниже живота.

Перехватив автомат и направив его в голову раненому, Тони скомандовал сообщникам террориста, бросать оружие. Они, оцепенев от неожиданности, смотрели на него, не зная, что им делать. Затем, опомнившись, направили на него оружие – если он убьет их сообщника, они его все равно достанут, их трое. Тони уже спокойно торговался с ними, объясняя, что ему все равно терять нечего, его все равно должны были убить, а вот теперь, у него есть возможность, пристрелить этого кабана, а если получится, и их самих.

Никто не хотел уступать.

Тони медленно повернул голову в сторону Кэрл, не убирая ствол с головы террориста, кивнул ей головой. Все поняли, что он прощается.

Он крикнул заложникам, чтобы все легли на пол. Никто из них не должен находиться на линии огня. Все беспрекословно выполнили его приказ.

Оставаясь стоять, он все еще держал ствол у виска террориста. Остальные трое, окружив его, решали, как им быть, чтобы не попасть под перекрестный огонь, когда все начнется. Они стояли вокруг Тони и могли бы сами пострадать от своих же. Вдруг девушка-сообщница спросила у раненого, что им делать?

Но тот молча смотрел на них мутными глазами, ничего не понимая, от боли. Немного подумав, она предложила сообщникам положить оружие, объясняя, в такой ситуации никто не выживет. А если кому повезет, то он все равно будет ранен и полиция их подберет, как подстреленных куропаток.

Один из сообщников, стоявший рядом с колонной, отверг ее предложение, видимо рассчитывая, что ему все же удастся укрыться за ней. Но она направила свой пистолет на него, намекая, что никакой выгоды он не получит от своего месторасположения, она его пристрелит сама. Еще некоторое время, проорав друг на друга, они все-таки решили сложить оружие. Первым положил тот, у колонны. За ним – второй, последней – девушка.

– А теперь, отойти от этого места подальше и лечь лицом на пол, – командовал Тони.

Сейчас он был хозяином положения. Он только собрался попросить помощи, а трое студентов уже сидели верхом на террористах, связывая их руки сзади, кожаными ремнями с их брюк. Тони крикнул Кэрл, чтобы она развязала охранника.

Она не поняла, что ей надо делать, никак не могла прийти в себя, все было похоже на сон. Не верилось, что можно свободно передвигаться.

Но поняв, что это не сон, она бегом понеслась к охраннику, упав по дороге, поскользнувшись, но боли она не почувствовала. Подбежав к охраннику, схватила его за руки и начала сдирать с него наручники. Он заорал от боли: «Ключи! Ключи! Ключами это открывается! Они у этой проститутки!»

Кэрл бросилась бежать к террористке и опять упала по дороге, слишком уж сильным было ее волнение. И вот, ключи у нее в руках, но обратно она уже шла осторожней, помня пройденный маршрут. Охраннику это показалось вечностью, он ее торопил.

А в это время, вооруженные студенты стояли рядом с Тони, готовые выполнить любой его приказ, у него уже была своя армия.

Освобожденный охранник, разминая кисти рук, подошел к связанным террористам, и каждого пнул ногой, а девушку, схватив за волосы, подергав некоторое время их, сказал ей все, что о ней думает. Он забрал один автомат у студента. Тот не хотел с ним расставаться, мотивируя, что это его трофей, он натерпелся, это его война. У второго студента Тони забрал пистолет, сказав, что им на троих и одного автомата хватит. Свой автомат, отнятый у террориста, он отдал женатому мужчине, оставив себе только пистолет. Некоторые заложники все еще лежали, от счастья у них не было сил встать, они плакали, не вставая. После такого стресса, такого напряжения нервов, все почувствовали слабость, хотелось спать. Люди ничего не предпринимали, привыкли, что ими командовали. Казалось, они не знали, что им делать с неожиданно свалившейся на их головы свободой.

Охранник с одним студентом стал разгребать баррикаду у двери, для того чтобы предупредить полицию: все закончено, они выходят. Но тут один из студентов предложил, что лучше позвонить полиции. Может так получиться, когда мы откроем двери, они примут нас за террористов или их сообщников, и тогда снайперы откроют огонь на поражение, такое уже случалось.

Все с ним согласились. Но ни один из телефонов не был исправен. Эта морда раскурочила их. Вспомнили, что у него самого был мобильный телефон, но и он оказался сломанным. Рану получил не только террорист. Очередь из автомата задела и телефон, находящийся у него в кармане.

Студенты решили попробовать отремонтировать один из телефонов, а двери пока не открывать, все равно оставалось двадцать минут до привоза сообщника, и полиция сама должна будет как-то связаться с ними, если не сможет дозвониться.

Кто-то из заложников, придя в себя, пытался закрыть свой счет в банке, забрать всю наличность и больше никогда не пользоваться услугами банка. Но его никто не обслуживал, его просто не слушали. Каждый был занят своими мыслями.