Сто монет - [30]

— Ну, ладно! Хватит! — неожиданно для самого себя повысил голос Тойли Мерген и хлопнул кулаком по столу. — Тоже мне, пророк в пустыне. Ты ещё сопляк! Чем меня поучать, лучше о себе подумай… — Злой, забыв о чае, он решительно поднялся. — Да, да, о себе подумай! — повторил он уже на пороге и хлопнул дверью.

Едва Тойли Мерген выехал из города, направляясь домой, как ему навстречу промчался Кособокий Гайли. В своём забитом до отказа «Москвиче» он катил на базар, и на его лице делового человека, погружённого в сложные коммерческие расчёты, вовсе ничего не отразилось при виде зятя. Он лишь равнодушно скользнул взглядом по машине Тойли Мергена и сразу исчез.

VII

В этот самый момент Мухаммед Карлыев входил в свой кабинет; И хотя он пришёл сегодня намного раньше положенного часа, в приёмной его уже ждали несколько человек.

Приняв двоих посетителей, Карлыев посмотрел на часы. Как раз начинался рабочий день. Пора было звонить Ханову относительно Тойли Мергена. Если сейчас этого не сделать, потом председателя исполкома уже не застанешь, и дело опять застопорится.

— Можно? — внезапно услышал Карлыев, так и не успев дотянуться до телефона.

В дверях стоял немолодой рыхлый человек с сильно выпирающим животом, похожим на надутый бурдюк.

— Заходите, папаша.

Посетитель неторопливо подошёл к столу и, не дожидаясь предложения сесть, расположился напротив секретаря райкома с такой непринуждённостью, будто находился у себя дома. Невозмутимо разглядывая Карлыева, он плавным движением достал из кармана брюк носовой платок и принялся тщательно вытирать сначала гладко выбритую голову, а потом и толстую шею.

— Чем могу служить? — пряча нетерпение, осведомился Карлыев.

Посетитель начал издалека.

— Ваш покойный отец хорошо знал меня. Но вам моя личность, наверно, неизвестна.

— Не беда, папаша, если у вас ко мне дело, говорите прямо.

— Зовут меня Тархан Гайип. Хоть я ещё и не утратил бодрости, но меня уже довольно давно проводили на заслуженный отдых. Конечно, и в положении пенсионера есть своя услада — можно, ни о чём не думая, лежать себе где-нибудь в тени и поглаживать живот. Но как быть, если у человека, кроме бодрости, сохранилась ещё и совесть. А вот она-то и не даёт мне покоя…

— Говорите, говорите, я вас слушаю.

— Так вот, браток, — переходя на доверительный тон, продолжал Тархан Гайип. — У вас тут должен быть один парень из дальних родственников Тойли Мергена. Бекмурадом зовут. Такой высокий, белолицый.

— А… Есть такой. Не знаю, чей он родственник, а такой парень у нас действительно есть.

— Какая у него должность?

— Он инструктором работает.

— Вот, вот!.. Точно пока не знаю, то ли это правда, то ли ложь, но вчера вечером, когда я возвращался с рыбалки, коснулась моего слуха одна новость. Вот я и зашёл проверить, верна ли она, а если окажется верна и если меня захотят выслушать, то и на совет не поскуплюсь.

— Что ж, если у вас дельный совет, будем вам только признательны.

— Говорят, вы хотите повысить этого парня, сделать его заведующим отделом, — придав таинственность голосу, продолжал посетитель. — Так ли это?.. От меня можете не скрывать — я ведь из тех, кто проливал кровь за эту землю. Даже если секрет…

— Никакого секрета тут нет, — улыбнулся Карлыев. — А вы что, думаете, он не справится, если его повысят?

— Нет, почему же, справится! Только ведь он из бурказов.

— Откуда? — не понял Карлыев.

— Из бурказов, — многозначительно пояснил Тархан Гайип. — У нас тут, на Мургабе, десятки племён. Так вот он — из бурказов… Ты-то сам из каких будешь?

Секретарь райкома недоумённо пожал плечами.

— Скрываешь, значит, — понимающе кивнул Тархан Гайип, приподняв и тут же опустив набрякшие веки.

— Честное слово, не знаю.

— Ну, если ты не знаешь, я скажу. Ты из багши. Ты самый чистокровный багши.

— А какая разница — бурказ или багши?

У Тархана Гайипа от хохота заколыхался живот.

— Хоть пост у тебя и высокий, а ты ещё совсем мальчишка, — покровительственно произнёс он. — Совсем мальчишка!

— Ничего не понимаю! — уже не без досады воскликнул Карлыев, жалея уходящее попусту драгоценное время.

— Слушай, если не понимаешь. Свои — всегда и всюду свои. Кому же ещё доверишься? Если хочешь спать спокойно — отбирай работников из багши. Что ни поручишь — не подведут! И в случае чего твой просчёт возьмут на себя. А если кто на тебя копьём нацелится — не хуже щита прикроют. Словом, не пожалеешь.

— Мы, папаша, на эту должность не соплеменника ищем. Нам работник нужен. Человек нужен…

— Это всё ерунда! — отмахнулся Тархан Гайип и, облизав толстые губы, добавил уже совсем другим тоном: — Между прочим, у этого парня дед был басмачом и…

— Ну-ка, погодите минутку, — сказал Карлыев и нажал кнопку.

Вошла секретарша.

— Не знаете, Бекмурад на месте? — обратился к ней секретарь райкома.

— Он в колхоз собирался, но, кажется, ещё здесь.

— Пусть зайдёт ко мне. — И, когда девушка вышла, пояснил: — Не будем обсуждать человека за глаза.

Вероятно, Тархан Гайип вовсе не ожидал такого поворота событий. Он снова принялся тщательно вытирать лоб и шею. Потом бросил взгляд на дверь и, уродливо выпятив губы, промямлил:

— Я, пожалуй, посижу пока в приёмной.