Сто дней во власти безумия. Руандийский геноцид 1994 г. - [139]

Ш.: Как вам известно, существует юридическое определение этого. <…> …очевидно, что не все убийства, имевшие место в Руанде, – это убийства, к которым можно было бы применить данный термин. <…> Что же касается различия между словами, мы пытались назвать то, что увидели, самым точным образом, каким могли; и, повторяю, основываясь на полученной информации, мы имеем все основания считать, что произошли акты геноцида.

Э.: Сколько актов геноцида должно произойти, чтобы стать геноцидом?

Ш.: Алан, это не тот вопрос, на который я могу ответить.

Э.: Правда ли, что у вас есть особая инструкция не использовать термин “геноцид” отдельно от слова “акты”, но обязательно предварять его этим словом?

Ш.: У меня есть инструкции, которым я пытаюсь следовать настолько, насколько это в моих силах. Существуют формулировки, которые мы употребляем и которые, мы надеемся, соответствуют тому смыслу, который мы в них вкладываем. Я не имею абсолютно категорического предписания против чего-либо, но оперирую определенными дефинициями, фразеологией, которая была тщательно изучена и принята к использованию в той степени, в какой мы можем применить ее именно к этой ситуации и акциям, которые имели место»[1491].

Но в тот же самый день прямой начальник Шелли Уоррен Кристофер все-таки сдался. «Если есть что-то особо магическое в том, чтобы назвать это геноцидом, – заявил он журналистам в Стамбуле, где он находился с официальным визитом, – тогда я без колебаний назову это именно так»[1492]. Однако ни в США, ни за рубежом не сочли такое заявление достаточным. 11 июня официальная газета Ватикана «Osservatore Romano» раскритиковала администрацию Клинтона за нежелание использовать термин «геноцид» и за отказ от вмешательства: «Избегая называть происходящую резню “геноцидом”… – говорилось в ней, – Клинтон пытается избежать слишком сильного давления», чтобы не посылать в Руанду войска[1493]. 16 июня комитет по иностранным делам Сената США в полном составе во главе с председателем демократом Клайборном Пеллом обратился с письмом к президенту, призвав его формально признать факт геноцида[1494].

Американцы дольше других сопротивлялись не только на терминологическом поле. Они также тормозили процесс развертывания сил МООНПР-2. 10 июня были получены твердые гарантии по поводу участия в расширенном контингенте ООН подразделений из семи африканских стран – Ганы, Сенегала, Эфиопии, Зимбабве, Нигерии, Конго и Мали. Кроме того, Канада согласилась отправить в Руанду роту связистов, а Румыния – группу врачей; Нидерланды и Италия обязались предоставить по одному самолету, Россия – несколько транспортных самолетов и вертолетов. США же пообещали выделить для 2-го ганского батальона 50 броне транспортеров[1495]. Выступая на заседании СБ 8 июня Китинг поблагодарил США за «весьма значительные предложения об оказании помощи в виде оборудования и материально-технического обеспечения», но оказалось, что он поторопился[1496]. Планировалось, что США должны сдать бронетранспортеры в аренду ООН с полной оплатой со стороны последней. Пентагон получил формальный запрос ООН уже 19 мая, через день после принятия Резолюции № 918. Однако затем дело застопорилось. 31 мая США согласились отправить бронетранспортеры из Германии, где они находились, в Уганду, чтобы оттуда доставить их в Руанду. Но между Пентагоном и ООН начались споры: купит ли ООН эти машины или возьмет в аренду? Должны они быть колесными или гусеничными? Нужно ли их перекрашивать (в белый цвет)? Кто возьмет на себя расходы по транспортировке машин по воздуху в угандийскую столицу Кампалу? Кто будет платить за запчасти? Кто предоставит инструкторов по обучению (США хотели обратиться к Египту, однако ООН отказалась из-за «экстраординарных предварительных условий»)? Сложности усугубились тем фактом, что правила МО США запрещали армии готовить машины к транспортировке, пока не подписаны контракты. В конце концов Пентагон повысил цену аренды бронетранспортеров на 50 % и потребовал, чтобы ООН оплатила не только их доставку в Уганду, но также их перевозку по воздуху по окончании срока аренды обратно в Германию; в результате сумма сделки возросла до 15 млн долл., в том числе 11 млн долл. – за транспортировку. Тогда Секретариат ООН предложил более дешевый вариант возвращения машин – морской. Под давлением международного сообщества, все активнее критиковавшего США за то, что они слишком медлят при реализации Резолюции № 918 Совета Безопасности, в середине июня в дело, приобретавшее скандальный характер, наконец вмешался сам Клинтон. На совещании в Белом доме 16 июня было принято решение приступить к отправке бронетранспортеров из Франкфурта 19 июня, а для их возвращения использовать военно-транспортные суда; общая сумма оплаты была снижена до 10 млн долл.[1497] Погрузка машин началась, таким образом, месяц спустя после получения просьбы ООН. Однако у них отсутствовали радиосвязь и тяжелые пулеметы, которые были необходимы на случай, если ооновцы окажутся под огнем. Выгрузка бронетранспортеров в международном аэропорту Энтеббе завершилась 30 июня, однако еще целый месяц они простояли там на бетонированной площадке перед ангаром под охраной миротворцев. Только 30 июля первые машины прибыли в Руанду, но к тому времени геноцид уже закончился.