Сто часов на планете Гондор - [23]

Лейла подняла голову и наши глаза встретились. В темноте нам было не разглядеть лиц друг друга, но мы ощутили, как наши взгляды соприкоснулись, и между нами натянулась какая-то невидимая нить. Я понял, что она улыбается какой-то тихой застенчивой улыбкой и тоже улыбнулся.

Я сделал шаг вперед и коснулся рукой ее волос. Она наклонила голову, прижав мою ладонь к своему плечу, и потерлась об нее щекой. Я боялся сделать какое-то лишнее движение, чтобы не спугнуть это возникшее ощущение близости. Она уловила мою нерешительность и стремительным движением приблизилась ко мне, положив руки на плечи. Тогда я дал рукам волю и крепко прижал ее к себе.

Мы стояли минуту, затаив дыхание, и я ощущал как гулко бьется ее сердечко. Ее руки касались моего лица, спускались мне на плечи, а я все прижимал ее к себе, медленно спуская руки вниз, к талии. Я задыхался от ее близости, это было как в самый первый раз. Ее близость сводила с ума, заставляла забыть обо всем вокруг.

— Какой ты сильный, Тони, — шептала она. — Какой ты красивый, ловкий, сильный! Я люблю тебя, люблю. Ты настоящий парень, Тони, я наверное всю жизнь искала тебя…

Она глядела на меня сверху вниз и тянулась ко мне. Наши губы встретились, и меня охватила волна какой-то непередаваемой приятной лихорадки, которая отодвинула все вокруг. Остались только мы — я и она — и темнота вокруг. У меня кружилась голова от какого-то непостижимого восторга.

Я не знаю, сколько длился наш поцелуй. Это было вне времени.

— Лейла, я люблю тебя. Правда, люблю. Ты мне понравилась еще при первой всрече. А теперь — люблю.

Наши губы снова встретились и слов уже было не нужно. Они остались там, вовне, в пожранном темнотой мире. Мы стояли прижавшись друг к другу и боялись пошевелиться. Потому что оба знали: дальше у нас сегодня ничего быть не может, дальше — расставание. И мы оба боялись этого расставания, и оба знали, что расставание обязательно будет. И очень скоро.

Я чувствовал, что Лейле больше всего на свете хочется прошептать мне сейчас «Не покидай!», но слова эти замерли у нее на губах и она только прижималась головой к моей груди. А я жадно вбирал ощущение ее тепла, запах ее волос, прелестное дрожание ее легкого тела. Вбирал, чтобы это как можно дольше оставалось со мной.

Наконец Лейла немного отстранилась, плечи ее поникли. Она отступила на шаг и глубоко вздохнула:

— Ты должен сейчас куда-то мчаться, правда? — Я кивнул. — Я боюсь оставаться без тебя. Мы все не знаем, что нам без тебя делать.

И тут я сделал то, что ни при каких обстоятельствах делать был не должен.

— Ты должна лететь со мной! — выдохнул я.

— Лететь? Но куда?

— С той стороны защитного поля курсирует наш крейсер. Послушай, ты не должна об этом знать, но поклянись, что ты не скажешь никому!

— Я клянусь, что никогда никому не выдам твою тайну!

— Недалеко от того места, где мы встретились, в шести километрах в направлении, противоположном Гондору, осталась моя шлюпка. Она может преодолеть защитное поле, на ней я покину планету через пятьдесят шесть часов. Ты должна бежать со мной.

— Но я не могу оставить здесь отца! И Торна…

— Хорошо, — отвечаю. — Возьми хоть Дейна. Места хватит всем. Но мы должны улететь вместе. Потому что я не смогу без тебя.

— А я — без тебя, — тихо отозвалась Лейла.

Мы тихо двинулись по тропке туда, где наши спутники и Ноэль вели какой-то то ли мирный разговор, то ли горячий спор, все время то повышая, то понижая голос. Когда мы появились из темноты, разговор прервался, и взоры устремились на нас.

— Вот что, — сказал я. — Мы с метром Ноэлем должны совершить небольшую прогулку. А за это время Вы могли бы отправиться в путешествие вместе с Лейлой.

— Куда? — спросил Отон.

— Цель и конечный пункт маршрута — тайна, но ее знает Лейла. Я отдаю ей дубликат приемника радиомаяка. Лейла приведет Вас к месту нашей конечной встречи в нужный час.

— Мы должны идти, даже не зная, зачем и куда? — удивился Дейн.

— У тебя есть иные предложения? — поинтересовался Торн.

— Что же, — произнес Отон, — нам остается только довериться Вам, юноша, как это сделала Лейла.

— Я прибуду туда в течении пятидесяти четырех часов, — пообещал я. И уже без метра Ноэля. Живой или мертвый он останется на третьей базе. Живой, если все пройдет удачно, мертвый, если лжет.

— Я полечу с Вами, — негромко, но твердо произнес Торн.

Я удивленно поглядел на него:

— Зачем?

— Затем же, зачем и Вы: я хочу все это видеть.

— Боюсь, Вы будете мешать нашему юному супермену, Торн, — произнес Ноэль. — Ему придется Вас охранять.

— Не в большей степени чем Вас, мэтр, — в тон ему ответил Торн.

Я не мог не согласиться с Ноэлем в душе, но мне вдруг так захотелось сделать что-то ему в пику, что я ответил:

— Вы можете, конечно, лететь, Торн, если твердо решили, — согласился я. — Присмотрите за Ноэлем и возьмете на себя тяжкий труд выслушивать его заумные речи.

— Я тоже лечу, — вызвался немедленно Дейн.

— Зачем, Дейн? — удивился Торн. — В этом нет необходимости.

— Мне кажется, есть, — ответил Дейн. — Один раз я, кажется, это уже доказал!

В принципе, возразить на это мне было нечего, но и Дейн мне был не нужен. Однако, как теперь отказать? С другой стороны, может лучше взять его с собой, чем оставлять с Лейлой?