Стивен Хокинг. Жизнь среди звезд - [44]

На работу над книгой ушло шесть лет. Соавторы разделили список разных тем и работали независимо и встречались по возможности, чтобы обсудить, кто что написал, и при необходимости что-то поправить. Печатал рукопись Эллис: когда Хокинг утратил возможность писать, то стал диктовать Эллису свой материал, а тот записывал. Джордж Эллис был одним из ближайших друзей и сотрудников Хокинга и понимал его речь, но и ему это иногда было трудно. Вскоре он обнаружил, что гораздо проще следить за тем, что говорит Хокинг о науке, поскольку тогда фразы состоят по большей части из знакомых терминов. Гораздо труднее давались будничные разговоры обо всем на свете.

Поскольку книга «Крупномасштабная структура пространства-времени» писалась так долго, она во многом отстала от времени. В частности, работа самого Хокинга по черным дырам, в которых Эллис не принимал прямого участия, двигалась так быстро, что поправки в рукописи за ней не успевали. В книге говорилось исключительно о классических космологических теориях, однако ко времени ее публикации в 1973 году Хокинг далеко продвинулся в квантовой интерпретации физики черных дыр, а возможность исправить текст представилась только при подготовке второго издания. Книга вызвала значительный интерес в научных кругах и заметно повысила престиж серии в целом. Более того, теперь в «Cambridge University Press» считали Хокинга самым выдающимся автором в их каталоге.

Книга невероятно сложна, прочитать и понять ее не в состоянии никто, кроме специалистов по космологии. Хокинг и Эллис и не собирались писать научно-популярную книгу, так что рукопись полностью соответствует заявленному формату. Однако в отделе научной литературы «Cambridge University Press» любят вспоминать, как один коллега Хокинга решил высказать свое мнение о первом издании. Хокинг и Саймон Миттон возвращались в Кембридж с конференции Королевского астрономического общества в Лондоне и случайно оказались в одном купе с радиоастрономом Джоном Шейкшафтом. Когда поезд тронулся, Шейкшафт, сидевший напротив Хокинга, подался вперед и сказал:

– Ну, Стив, купил я вашу книгу.

– И как, понравилось? – спросил Хокинг.

– Признаться, я рассчитывал дочитать до десятой страницы, но, к сожалению, сдался на четвертой…

Несмотря на сложность книги, последние данные продаж показывают, что с момента публикации продано 3500 экземпляров в твердой обложке и свыше 20 000 в мягкой, так что книга Эллиса и Хокинга стала настоящим бестселлером среди монографий «Cambridge University Press».

Саймон Миттон ушел из Института астрономии в 1977 году и стал научным директором «Cambridge University Press». Он предположил, что книгу раскупили студенты, поскольку она украшала их книжные полки, но потом им не удалось пробиться дальше двух страниц убористых уравнений. И «Крупномасштабная структура пространства-времени», и другие узкоспециальные книги Хокинга стали продаваться гораздо лучше после того, как много лет спустя вышла в свет «Краткая история времени». А когда написание имени одного из соавторов на суперобложке в последний момент изменили – не «С. У. Хокинг», а «Стивен Хокинг» – продажи возросли еще сильнее.

* * *

Между тем исследования черных дыр шли полным ходом, и Хокинг был в авангарде. Он все более убеждался, что чисто классического описания черных дыр недостаточно. В сентябре 1973 года Хокинг побывал в Москве. Директором Института физических проблем Академии наук СССР был тогда Яков Борисович Зельдович – лысый, небольшого роста, но с неуемной энергией.[41] Его рабочая группа тоже изучала тогда черные дыры, особенно их взаимодействие со светом. Хокинг вернулся в Кембридж убежденным, что они стоят на пороге открытия, но что-то делают неправильно. Как он заметил много лет спустя: «Мне не понравилось, как они вывели свой результат, поэтому я вывел его как полагается».

Следующий его шаг был достаточно радикальным. Как мы знаем из главы 2, физика ХХ века зиждилась на двух столпах – квантовой механике и теории относительности, однако с точки зрения физики они находятся на противоположных концах спектра. Они говорят на разных языках, и никому не удалось привести их в соответствие. Но именно на это и нацелился Хокинг. Судя по всему, чтобы описать поведение черных дыр согласно неоднозначным идеям Бекенштейна, с одной стороны, и их с Пенроузом – с другой, иного пути не было.

Легко сказать, но трудно сделать. Работать с уравнениями в уме и так было достаточно сложно, а тут еще оказалось, что после многомесячных трудов результаты у Хокинга получились какие-то абсурдные. Из формул следовало, что черные дыры испускают излучение. И сам Хокинг, и все его современники считали, что такого быть не может. Хокинг был по-прежнему убежден, что старается не зря, но дал себе зарок ни с кем не обсуждать эту задачу, пока не удастся так или иначе осмыслить происходящее.

Настало Рождество 1973 года, а Хокинг по-прежнему погряз в математических расчетах. Он решил перепроверить формулы. Когда он работал над ними, то кое-где срезал углы и теперь считал, что здесь и вкралась ошибка. Все рождественские праздники он прогонял в голове бесконечные выкладки, замкнувшись в себе, а потом заставил себя проделать еще более сложные вычисления, чтобы искоренить досадные аномалии. Наконец в январе 1974 года он собрался с духом и поговорил с Деннисом Сиамой, который как раз организовывал конференцию. К большому удивлению Хокинга, его идеи очень воодушевили Сиаму, и тот с его разрешения стал о них рассказывать.