Стихотворения - [78]

Всё это ямбы,

Лирика, лирика!

1957

467. «Нет, друг мой, Георгий!..» Перевод К. Симонова

Нет, друг мой Георгий!

Не те уже годы,

Чтоб — няньки да няньки

Под видом народа.

Ему мы служили,

Ему и дослужим.

Ему! А не разным

Прохожим досужим.

1957

468. «Есть настоящий, сущий…» Перевод К. Симонова

Есть настоящий, сущий —

Души твоих книг читатель.

И есть — ему вслед ползущий

Книжных листов листатель.

Тянет, потянет, вытянет

Где-нибудь лыко в строку,

Выудит, выдоит, выкопает…

Ни спросу с него, ни проку!

1957

469. «Здесь дорогою от бога…» Перевод В. Алейникова

Здесь дорогою от бога

Встарь любили мы ходить,

Да покинута дорога,

Словно некого любить…

Что исконно, что старинно,

Мне желанно и без слов:

Честный хлеб, златые вина,

Гость, хозяин, добрый кров.

Славлю древнее застолье,

Песню славлю, но люблю

Древа мудрого приволье —

Так давно ему внемлю!

Осень, жду тебя, родная,

Где рука твоя? Я — твой!

Всё простое — принимаю,

Что издревле — всё со мной!

1957

470. «Блещут красноречием…» Перевод Г. Маргвелашвили

Блещут красноречием,

И, во имя братства,

Уверяют — нечего, мол,

Прошлым упиваться!

Да, но вдруг пробудятся

Мертвецы и толпами

По тбилисским улицам —

Топотом, потопом!

Бабки, деды, прадеды,

Славные прапращуры,

Всё во гневе праведном

И не перебарщивая…

Вот когда вы взмолитесь

Скопом: «Без сомнения,

Жертвы мы невольные

Недоразумения!»

1957

471. «О забвенье! Пепел древний…» Перевод М. Синельникова

О забвенье! Пепел древний

Не сметешь с каменьев Джвари!

Двинут в бок Арагвы гребни,

В грудь ударит пена Мтквари.

Изберешь иные тропы —

И глаза обуглят маки,

Будут путать путь окопы

И раскопок буераки.

Вспять пойдешь, и в котловине

Холод твой растопит Мцхета,

Рассечет, располовинит —

Ни ответа, ни привета.

Безмятежна нега неба,

Но взгляни, как почва ропщет,

Из бушующего склепа

Вышли полчища усопших.

Схватит ржавый меч десница,

Станет сталью половодье,

В поле битвы обратится

Даже кладбища угодье.

Видишь холм Светицховели,

Золотом заполыхавший?

Встали с каменных постелей

Рати павших питиахшей.

Враг бежит через пригорки…

Смерть настигнет, бросит наземь,

И не дрогнет сторож зоркий,

Грозный бастион Армази.

Жмется к паперти замшенной

Полумертвое забвенье.

Мцхете юной, обновленной

Я дарю стихотворенье.

1957

472. Со всех уголков необозримой страны. Перевод О. Ивинской

Мелькают весны, лета, зимы,

Земли быстрее поворот,

Быстрей года, и вместе с ними

Быстрей мы движемся вперед.

Застыть на месте? Мимо, мимо!

Дано нам брать, искать, расти!

Для нас и мысль недопустима

В ряду с несмелыми идти.

Из каждой сакли, хаты, дома,

С полей, из чащ, лугов и рощ

Невиданного перелома

Идет невиданная мощь.

Камней сверканье драгоценных

Не так нам поражает глаз,

Как искры мыслей вдохновенных,

Что Ленин высказал о нас.

1957

473. Слово о грузинской декаде… Перевод А. Патарая

Утро.

Ветер прошуршал по саду,

Время натянуло тетиву,

И стрелою песня на декаду

Полетела в этот час в Москву.

Поднялся с утеса Нарикалы

Дух тысячелетний, как орел,

И стальные крылья просверкали

Над простором городов и сел.

Зазвенел ли древний щит Джургая,

Тронулся ли на Казбеке лед,—

Слышу: «Где же Грузия другая»,—

Ожидая нас, Москва поет.

Пой, Тбилиси, мой любимый город,

Вторь ему, родная сторона.

У твоей зари расстегнут ворот.

Грудь в загаре золотом видна.

Помнишь, как декада Петрограда

Ленинским искусством баррикад

Белых трутней выжила из сада?

Это было сорок лет назад.

Возмужали мы, стремясь к победам.

День настал и для иных декад,

И в искусство братское Советов

Ныне вносишь ты сыновний вклад…

Наша песнь в веках не устарела,

Надо быть столетия в пути,

Чтобы в танцах преподать «Отелло»,

Чтоб по сцене Ричардом пройти.

Предок горд чеканом Опизари.

А у нас грядущего творцы

Воздвигают у седых развалин

Наши небывалые дворцы.

Платим дань и мы культуре древней,

Но, согреты нынешним огнем,

Наши песни с каждым днем напевней,

И резец искусней с каждым днем.

Вот и стопы книг, где Руставели —

В неизменной славе вековой.

Вот Акакий с песней о Натэле,

Вот Илья с «Отаровой вдовой».

Кровь с веками в нас не стала тише.

Танец наш, он — как морской прибой.

В трепет он бросал сердца в Париже,

И в Москве он прогремит волной.

Зазвенел ли древний щит Джургая,

Тронулся ли на Казбеке лед,—

Слышу: «Где же Грузия другая»,—

Так, встречая нас, Москва поет.

Я Москве-столице отвечаю,

Оставляя вдалеке Казбек:

«Я другой такой страны не знаю,

Где так вольно дышит человек».

Для любви и горы не преграда.

Край родной, настал и твой черед.

Слушай, мир: грузинская декада

Всем о дружбе и любви поет.

Я желал бы всю Москву засыпать

Лепестками цинандальских роз…

Песню и грузинское спасибо —

Мадлобели вар — я ей привез!

1958

474. Кто бы видел. Перевод В. Леоновича

Это не стрела Эрота —

И не надо сердцеведов —

Это смертная дремота

В сердце входит —

Вайме, дедав!

Эти ранние щедроты

Так открыто и раздольно

Входят в сердце — как в ворота —

Тихо-тихо,

Больно-больно.

475. К молодости. Перевод В. Леоновича

Прозрачные ткани клубя,

Твой ветер летит надо мною.

Зачем вспоминаю тебя —

Еще небывалой, иною?

В морщинах планеты чело,

И сердце в разрывах глубоких —

Всемирных несчастий число,

Надежда слепых и убогих…

На черном и на золотом —

Старинных холстов кракелюры…

Все счеты сведу я потом

С красотами литературы.

Зачем вспоминаю тебя —

Еще небывалой, иною?