Стихотворения. Рассказы Малостранские повести. Очерки и статьи - [13]

Матери детишек в нем качают;

Подрастут они — падут пред теми,

От кого подачку получают.

Лучше не бывать бы этой славе:

И она повинна в нашем сраме.

Если б с глаз туман ее рассеять —

Легче было б справиться с делами.

Иль мне запеть про современность,

Воспевать весну и обновленье?

Только как же это сделать, если

Звон кандальный слышен в нашем пенье?

Нам дышать позволено, но молча,

Говорить — но на чужом наречье,

Смеем жить — но только по указке,

Даже драться — но в какой же сече?

Петь о будущем? Но дальний берег

В плотной мгле не различают вежды,

И потоки слез, как злое море,

Затопляют берега надежды.

Все твои мечты, народ, убиты,

Будущее — под измены прахом,

Тех же, кто о будущем мечтает,

Ожидают палачи да плаха.

О народ мой, славный и любимый,

Я бы умер с песней лебединой,

Если б мог крылами этой песни

Оживить надежд твоих руины.

О народ, народ мой несчастливый,

Прошлое твое гниет в закутах,

Будущее — под мечом разящим,

Нынешнее — в тяжких, подлых путах.

«Как наша чернь жалка!..» Перевод М. Мировой

Как наша чернь жалка! И вы хотите с нею

Осуществить великую идею?

Вы думаете — так же, как когда-то,

Мужчины наши силою богаты?!

О, мысль, что прежде здесь парила смело,

И целый мир перевернуть хотела,

И наделила жен такою силой,

Что мужу каждая героев подарила

И дочерей дала, которым тоже

Свет времени подкрасил кровью кожу, —

Погибла эта мысль, нет в людях единенья

И нет для дел великих вдохновенья!

И на головы падают проклятья

За то, что позабыты наши братья,

Что каждый думает: «Как мне прожить бы сутки?»

И что в цене не головы — желудки,

Что мы от бурь, шумящих временами,

Спасаемся спокойно под зонтами!

Мужчины наши женственны и слабы,

Мужеподобные даны нам в жены бабы.

Как эта чернь жалка! И вы хотите с нею

Осуществить великую идею?!

Чешские стихи

«Нет, умирать еще мы не умеем…» Перевод М. Зенкевича

Нет, умирать еще мы не умеем

За наш народ, за родину, свободу,

И по-торгашески мы все печемся

О личной выгоде в ущерб народу.

Нет, умирать еще мы не умеем,

И на мужей еще мы не похожи,

Но если наша родина погибнет,

То разве без нее прожить мы сможем?

Если хочешь, рок жестокий…» Перевод М. Зенкевича

Если хочешь, рок жестокий,

Жертвы жалкой искупленья,

За народную свободу, —

Мучь меня без сожаленья!

Жизнь возьми мою, коль хочешь,

Обреки меня на муки

И в моем открытом сердце

Алой кровью вымой руки!

Мать преследуй, надругайся

Над моим отцом в могиле, —

Лишь свободу, да, свободу

Братья бы скорей добыли!

«Мы били мир в лицо не раз…» Перевод М. Зенкевича

Мы били мир в лицо не раз,

По головам он бил и нас,

Уже мы многих погребли,

Похоронить могли бы нас.

Болели мы, но пробил час —

Здоровы мы, сильны сейчас.

Ура, герои, мы еще живем,

И бить себя другим мы не даем!

Заря с Востока Перевод Н. Асеева

^{13}

О человечество! Сон твой столетний,

Сон о рассвете, сон о свободе

Близок к свершенью: проблеск рассветный

Брезжит с Востока — ночь на исходе!

Шапки с голов! Преклоните колени!

В грудь ударяйте себя кулаками;

Светоч славянства за все прегрешенья

Ныне ходатайствует пред веками.

Бог создавал человека, а люди

Каина — родоначальника злобы;

Братоубийства и рабства орудья

Каин исторг из змеиной утробы.

Волны людские, спокойные прежде,

Мирно о счастье и радости пели;

Ныне они взбушевались, вскипели

Горем и гибелью всякой надежде;

Братья на братьев глядят одичало,

Племя на племя с враждою восстало,

Жажда господства, насилья и спеси

Глушит людские высокие песни.

Выросши, словно камыш у потока,

Стал славянин в удивленье взирать,

Как бы ему в этой буре жестокой

Чести и разума не потерять.

Вы в него грязною пеной плевали,

Думали племя его извести,

Вы его корни, кипя, подрывали;

Вы его стебли сметали с пути…

В грудь ударяйте себя кулаками,

Кайтесь! Пусть слезы польются из глаз!

Светоч славянства перед веками

Нынче ходатаем будет за вас!

Самое небо тоскует и тмится,

Что человечество давней мечтой —

Сном о свободе — извечно томится,

Искру ее растоптав под пятой.

Лишь у славянства стремленье к свободе

Солнечной силой таится в груди,

Светом негаснущим в нашем народе,

Ставшем народов других впереди.

Волю чужую не гнет он дугою,

Зря он не тратит воинственный пыл,

Море людей расплескал под ногою,

Если б в него он с размаху ступил.

Но не тревожьтесь! Мы все не расплещем,

И хоть к славянству в вас склонности нет,

Хоть и коситесь вы взором зловещим, —

Мы возвещаем не ночь, а рассвет!

День этот против насилья и гнета,

Против пресыщенности и нищеты,

Против того, чтобы страх и забота

С детства людей искажали черты.

День этот — против безумья богатства,

Днем этим встанет весь мир, осиян

Светом свободы, довольства и братства,

Вложенным в ясные души славян.

Если славянство встало на страже,

Кто нарушителем мира ни будь,

Как бы он ни был хитер и отважен, —

Грудь разобьет о славянскую грудь.

О человечество, сон твой столетний,

Сон о рассвете, сон о свободе

Близок к свершенью: проблеск рассветный

Брезжит с Востока — ночь на исходе!

К папской курии Перевод Д. Самойлова

^{14}

Итак, на человеческой ослице

Вы съехались опять к своей столице.

Со всех концов сошлись вы, иереи,

Хитрейшие из хитрецов земли,

Гнуснейшие, как торгаши-евреи,

Заносчивые, словно короли.

Вы пестрою толпою собралися —

В коричневом, подобно бедрам лиса,

И в черном, словно мрачные старухи,