Стихотворения. Рассказы Малостранские повести. Очерки и статьи - [11]

Чтоб имя твое, о мой бедный отец темноликий,

Осталось сохранно в торжественном имени сына.

Ты видел лишь горе, покуда глаза не погасли,

Ты кровью своей заплатил за провинность рожденья.

Ладони твои никогда не пеклись о богатстве,

Гнушались они только дикой затеей безделья.

Пока господа почивали в глубокой постели,

Свирепый петух окликал тебя: встань и работай!

Все дни твоей жизни событьями горя пестрели,

Но лик твой вовеки — божественный, а не убогий.

Купил ты себе два аршина песка и суглинка —

Недорого ты заплатил за свободу от рабства.

Соседи твои возлежат именито, солидно,

Могила твоя безымянна, а все же прекрасна.

Лет семь, может быть, простоит этот крест нерушимо,

А после падет, поврежденный дождями и слабый.

Чтоб вспомнили люди твое позабытое имя,

Глухими ночами я брежу бессмертьем и славой.

Матушке

^{9}

«Одна, одна ты, матушка…» Перевод Б. Ахмадулиной

Одна, одна ты, матушка,

Осталась у меня,

Как солнышко осеннее

У сумрачного дня.

Неярко светит солнышко,

Но скроется за дождь —

И нас, объятых ужасом,

Охватывает дрожь.

«Все радости, все горести…» Перевод Б. Ахмадулиной

Все радости, все горести

Я в тайне удержу,

Я и родимой матушке

Ни слова не скажу.

Как это вышло, матушка?

Я радость скрыл от вас,

Но видел я, как радостно

Сиянье ваших глаз.

Как это вышло, матушка?

Я горе скрыл от вас,

Но слышал я, как горестно

Вздохнули вы сейчас.

Анне

^{10}

«Небо мне дало любовь и братьев…» Перевод В. Луговского

Небо мне дало любовь и братьев,

Жили мы в согласье с добрым небом, —

Только об одном оно забыло:

Наделить меня пшеничным хлебом.

Тяжело терять благополучье,

Не виня в том чью-то злую волю,

Но еще трудней, его утратив,

Проклинать свою лихую долю.

Лучше бы стоять на перекрестке,

Тщетно ожидая подаянья,

Чем любовь свою в бездумье подлом

Обрекать на вечные страданья!

«Сердце, как струна, дрожит и рвется…» Перевод И. Гуровой

Сердце, как струна, дрожит и рвется —

Ты моей души коснулась — лиры,

И прекраснейшая в мире песня

Из-под белоснежных пальцев льется.

«Все мои кипенья, порыванья…» Перевод Б. Слуцкого

Все мои кипенья, порыванья

охлаждала многократно ты.

Твоему холодному сознанью

Ни к чему горячие мечты.

Как соединятся лед и пламя —

лед растает, закипит вода.

Почему же чувство между нами

в пар не превращалось никогда?

Элегические пустячки

«Другие весны расцветут…» Перевод В. Луговского

Другие весны расцветут,

Цветы другие, но из них

Другие девушки сплетут

Венки для юношей других,

Получит каждый свой венок,

Но мимолетно торжество,

Венок увял… сухой листок

Остался в книге от него.

«То ли снова полюбить…» Перевод Б. Слуцкого

То ли снова полюбить,

То ли спеть мне снова,

То ли, позабыв весну,

Вспомнить мир былого,

Вспомнить тяжкий путь любви,

Юности ухабы,

Чтоб воспоминаний груз

Раздавил меня бы.

«Быстро мчатся мысли…» Перевод И. Гуровой

Быстро мчатся мысли,

Быстро сердце бьется,

Страсть проходит быстро,

Быстро жизнь несется.

Вдруг весну нежданно

Встретишь — и не знаешь,

Почему дрожишь ты,

Почему вздыхаешь.

«Об увядших чувствах в песне…» Перевод М. Зенкевича

Об увядших чувствах в песне

Я писал уныло,

Вдруг окно весенним светом

Солнце озарило.

По перу и по бумаге

Льется отблеск дивный,

И пишу конец веселый

К песне заунывной.

Песни края

Задремало мое сердце Перевод М. Зенкевича

В зное раскаленном полдня

Роща тихая застыла,

Листья все и все деревья

В тень стараются укрыться,

Листья и деревья дремлют,

Птицы певчие умолкли.

Тихо, и в тиши дремотной,

Как ребенок в колыбели,

Под завесой золотистой

Задремало мое сердце.

Песни о Мельницкой скале

Друзья! Как грустно сознавать…» Перевод Е. Благининой

Друзья! Как грустно сознавать,

Что наша жизнь — мгновенье,

Что четверть отнимает сон

И четверть — огорченья.

А третью четверть мы должны

Хлеб добывать насущный…

Увы, какой же малый срок

На выпивку отпущен!

Всему был рад! Перевод М. Павловой

Не буду я судьбу мою бранить

За то, что мною, как мячом, играла, —

То гладила, а то кнутом стегала;

Что кое-чем мне приказала быть;

Что скромен был в вопросе, горд в ответе,

Что падал и вставал сильней стократ…

Кем только не был я на этом свете,

И кем бы ни был я — всему был рад.

Сначала рок мне жесткий дал тюфяк,

Потом нашил заплаты на обновы

И, старый плач сменяя плачем новым,

Мой детский сон баюкал кое-как.

Но гордость злобную вокруг заметив,

Я кулаками усмирял барчат, —

Кем только не был я на этом свете,

И кем бы ни был я — всему был рад.

Я беден был, но силу ощутил,

Пошел вперед. Потом прибавил шагу,

В душе почуял гордость и отвагу,

И стал подросток мужем, полным сил.

В вопросе скромный, гордый при ответе,

Не продающий чести для наград, —

Кем только не был я на этом свете,

И кем бы ни был я — всему был рад.

Я вырос, и красавицы тотчас

В их цветнике — как то велит природа —

Мне предложили место садовода,

Потребовав: «Служи и пестуй нас!

Не жди, пока в сверкающем букете

Все лепестки уныло облетят…»

Кем только не был я на этом свете,

И кем бы ни был я — всему был рад.

Но рок сказал: дождись, пора придет,

Полюбишь ты и будешь счастлив с милой,

Хоть скоро, скоро жадная могила

Твою любовь навеки унесет.

И ты живи — сквозь холод, мрак и ветер

Неси в груди разлуки тайный ад…

Кем только не был я на этом свете,

Но склепом быть тогда я был бы рад.

Мне рок сказал: поэтом чешским стань,

Но пой лишь о страданиях народа,