Стихотворения - [3]

Шрифт
Интервал

Он злобы тяжкой бронзу влил
В слова скудельные, простые,
И формы хрупкие разбил,
И безобразные, немые,
Явились лики темных сил.

«Прочел я в книге мудреца…»

Прочел я в книге мудреца:
Природу вещий сон тревожит,
Весь мир страдает без конца,
Проснуться хочет и не может.
Я вышел в сад. Меня он звал,
Полдневным зноем упоенный:
В сияньи золотом дремал
Весь этот мир, в себя влюбленный.

«Полуувядшие сады…»

Полуувядшие сады.
Давно умолкшие фонтаны.
На помертвелые пруды
Легли вечерние туманы.
К дверям старинного дворца
Ведут широкие ступени,
Где от высокого крыльца
Ложатся призрачные тени.
Гляжу в унынии немом
В глубь умирающего сада.
Повеет холодом, — кругом
Раздастся шорох листопада —
И как увядшие мечты,
Как отзвук летних песнопений,
В изнеможеньи с высоты
Сухие, желтые листы
Скользнуть на белые ступени…

«В часы бессонницы тяжелой…»

В часы бессонницы тяжелой
Мой мозг усталый и больной
Рисует мне мираж веселый
В сияньи грезы неземной.
Лазурь небес, рабыни, розы,
Ирана пышные ковры,
Фонтана радужные слезы
И беззаботные пиры…
Мечты плывут, проходят мимо,
И дух полуночных теней
Рисует мне неуловимо
Дни светлой юности моей…
Вот степи, степи, — точно море
Вдали раскинулись оне…
О, сколько мощи в их просторе,
В их необъятной ширине!
Хотел бы слиться я душою
С затишьем светлым и немым,
И с этой степью золотою,
И с этим небом голубым…

«Другие сны, другие грезы…»

Другие сны, другие грезы…
Осенний день. В сырой дали
Стоят задумчиво березы,
Роняя горестные слезы
На грудь кормилицы-земли.
Гудит, шумит над лесом буря.
Кругом все пусто, — ни души.
Иду я, голову понуря,
В необитаемой глуши,
Иду я тихо и без цели,
Иду, неведомо куда:
Мне жизнь и счастье надоели,
Мне опротивела борьба…
Как привидения, березы
Стоят в таинственной дали,
Роняя горестные слезы
На грудь страдалицы-земли…

«Желанный сон не приходил…»

Желанный сон не приходил
И память жгли дневные муки.
Я скрипку взял. Я разбудил
Былого дремлющие звуки.
На зло судьбе, на зло врагам,
Я пел, что мир — что мир не тесен,
Что верить нужно только снам,
На зло судьбе, на зло врагам,—
Лишь снам, да звукам юных песен;
Что все напрасно: грусть и месть,
Что жизнь и смерть — аккорд певучий,
Что все напрасно: грусть и месть,
Что примиренье в жизни есть,
Как в песнях есть ряды созвучий,
Что жизнь ясна, что смерть ясна…
Я пел те песни, забываясь…
Вдруг порвалась, как нить, струна —
И застонала, обрываясь…

«Лицо — лицо твое смеется…»

Лицо — лицо твое смеется;
Глаза твои — в них смеха нет,
Они темны. В них не проснется
Улыбки юной дерзкий свет.
Меня пленяет бесконечно
Их неразвеянная тишь.
Я вижу: ты смеешься вечно;
Я знаю: вечно ты грустишь.
О, будь грустна! Земного счастья
Земных утех не жди! О, пусть
Тебя хранит от сладострастья
Твоя таинственная грусть!
Уйди. Забудь меня. Далеким —
Даль ясных грез. В полночной мгле
Хрустальным озером глубоким
Лесным — ты будешь сниться мне.

«Над нами звезд живые очи…»

Над нами звезд живые очи.
Кругом — ни звука Тишина —
В глубоком сне июньской ночи —
Как бы застывшая волна.
Но, отдаваясь без возврата
Безумно-трепетному сну,
Цветы волною аромата
Поят застывшую волну.
Над нами звезд живые очи
И, ароматами пьяна,
В глубоком сне июньской ночи
Дрожит незримая волна.

«Больные сны меня связали…»

Больные сны меня связали,
Ко мне приблизились толпой
И мне насмешливо сказали:
Ты наш навек, поэт слепой.
Но я — змея святой измены —
Но я — могучий новый сон —
Но я разрушу эти стены,
Как ты, о мученик Самсон!
Я их убью, — я, демон боли!
На мир пустынный поглядеть —
Вдохнуть смертельный воздух воли
И с ними вместе умереть!..

Подражание Библии («Вам не помогут груды злата…»)

Вам не помогут груды злата,
Кумир ваш дерзостный падет,
Когда в долину Иосафата
Господь народы приведет.
Раздастся гром Его глаголов,
И ужаснется тишина,
И содрогнется мощь престолов,
И обратятся пленена.
И будет день мольбы и стона,
Он приведет вас к тайне гор;
Там над блудницей Вавилона
Свершится Божий приговор.
Он нечестивцев всех погубить,
Как посекается трава,
Но дочь Сиона приголубить
На лоне сил Иегова.

ПОДРАЖАНИЕ БИБЛИИ («Вот привезут к вам божество…»)

Вот привезут к вам божество
Неверных снов, гаданий тайных:
Да не прельстит вас торжество
Богов бессильных и случайных!
Несите мне обильну дань
Благоговения и страха:
Простер я благостную длань
И чудом плоть воздвиг из праха.

ПОДРАЖАНИЕ БИБЛИИ («И дрогнул мрак — и вспыхнул вдруг…»)

И дрогнул мрак — и вспыхнул вдруг —
И стал подобен багрянице —
И над землею мчится дух
В молниеносной колеснице —
И где, исполнено чудес,
Аморра высилось жилище,
Уже дымится пепелище
Под сводом смолкнувших небес.

«Любовь, мечты, борьбу и славу…»

Любовь, мечты, борьбу и славу
Безумцам бросив и рабам,
Поднес ты медленно к устам
Нам неизвестную отраву
И, воскресая, как металл
Твой стих победно прозвучал
Среди стенаний мирозданья.
Ты полубог. Твой пьедестал —
Недостижимый идеал
Невыразимого страданья.

«Вот славный Мантуи певец…»

Вот славный Мантуи певец…
Но где влюбленный в песнопенья
Нерон, непонятый мудрец?
Он ненавидел труд правленья
И думал: если Кесарь — бог,
То Кесарь должен быть поэтом.
Нерон был прав, но петь не мог
И потому осмеян светом…
Где справедливость?.. Во стократ
Смешней Нерона Инцитат
И друг безумный Инцитата;
А вот предлинная цитата:
«Домициан (гласит рассказ

Еще от автора Виктор Лазаревич Поляков
«Мы - последние поэты…»

Виктор Лазаревич Поляков (1881-1906) – один из «забытых» поэтов Серебряного века. Тем не менее, его стихи, несомненно достойны внимания. Среди его литературных знакомых такие поэты как: А. Блок, А. А.Кондратьев.Валерий Брюсов и Александр Блок откликнулись рецензиями на его единственный посмертный сборник (Поляков В. Стихотворения. СПб.: Тип. «Сириус», 1909. - 114 с., 1 л. портр. - 600 экз). Брюсов в частности писал о нем: «…Стихи В. Полякова — не первые опыты автора, которому предстоит длинный путь совершенствования, но твердо, уверенно начатая речь, которая только была оборвана на первых словах.