Стихотворения. Поэмы - [14]

Не стареет твоя красота.

Слышно ль, женщины в поле поют, —

Голос памятный все узнают —

Без него будто песня не та.

Окна все пооткроют дома,

Стихнет листьев шумливая дрожь.

Ты поешь! Потому так поешь,

Что ты песня сама.

1937

Матери

И первый шум листвы еще неполной,

И след зеленый по росе зернистой,

И одинокий стук валька на речке,

И грустный запах молодого сена,

И отголосок поздней бабьей песни,

И просто небо, голубое небо —

Мне всякий раз тебя напоминают.

1937

Шофер

Молодой, веселый, важный

За рулем шофер сидит,

И, кого ни встретит, каждый

Обернется, поглядит.

Едет парень, припорошен

Пылью многих деревень.

Путь далекий, день хороший.

По садам цветет сирень.

В русской вышитой рубашке

Проезжает он селом.

У него сирень в кармашке,

А еще и на фуражке,

А еще и за стеклом.

И девчонка у колодца

Скромный делает кивок.

Журавель скрипит и гнется,

Вода льется на песок.

Парень плавно, осторожно

Развернулся у плетня.

— Разрешите, если можно,

Напоить у вас коня.

Та краснеет и смеется,

Наклонилась над ведром:

— Почему ж? Вода найдется,

С вас и денег не возьмем.

Где-то виделись, сдается?..—

А вода опять же льется,

Рассыпаясь серебром.

Весь — картина,

Молодчина

От рубашки до сапог.

Он, уже садясь в кабину,

Вдруг берет под козырек.

На околице воротца

Открывает сивый дед,

А девчонка у колодца

Остается,

Смотрит вслед:

Обернется или нет?..

1937

Соперники

Он рядом сидит,

он беседует с нею,

Свисает гармонь

на широком ремне.

А я на гармони

играть не умею.

Завидно, обидно,

невесело мне.

Он с нею танцует —

особенно как-то:

Рука на весу

и глаза в полусне.

А я в этом деле,

действительно, трактор, —

Тут даже и пробовать

нечего мне.

Куда мне девать

свои руки и ноги,

Кому рассказать

про обиду свою?

Пройдусь, постою,

закурю, одинокий,

Да снова пройдусь,

Да опять постою.

Добро бы я был

ни на что не умелый.

Добро бы какой

незадачливый я.

Но слава моя

до Москвы долетела.

И всюду работа

известна моя.

Пускай на кругу

ничего я не стою.

А он на кругу —

никому не ровня.

Но дай-ка мы выедем

в поле с тобою,—

Ты скоро бы пить

запросил у меня.

Ты руку ей жмешь.

Она смотрит куда-то.

Она меня ищет

глазами кругом.

И вот она здесь.

И глядит виновато,

И ласково так,

и лукаво притом.

Ты снова играешь

хорошие вальсы,

Все хвалят, и я тебя

тоже хвалю.

Смотрю, как работают

хитрые пальцы,

И даже тебя

я ценю и люблю.

За то, что кругом

все хорошие люди,

За то, что и я

не такой уж простак.

За то, что всерьез

не тебя она любит,

А любит меня.

А тебя только так…

1937

«Погляжу, какой ты милый…»

Погляжу, какой ты милый.

Замечательный какой.

Нет, недаром полюбила,

Потеряла я покой.

Только ты не улыбайся,

Не смотри так с высоты,

Милый мой, не зазнавайся:

Не один на свете ты.

Разреши тебе заметить,

Мой мальчишка дорогой,

Был бы ты один на свете —

И вопрос тогда другой.

За глаза и губы эти

Все простилось бы тебе.

Был бы ты один на свете —

Равных не было б тебе.

Ну, а так-то много равных.

Много, милый, есть таких.

Хорошо еще, мой славный,

Что и ты один из них.

Погляжу, какой ты милый,

Замечательный какой.

Нет, недаром полюбила,

Потеряла я покой…

1937

В поселке

Косые тени от столбов

Ложатся край дороги.

Повеет запахом хлебов —

И вечер на пороге.

И близок, будто на воде,

В полях негромкий говор.

И радио, не видно где,

Поет в тиши садовой.

А под горой течет река,

Чуть шевеля осокой,

Издалека-издалека

В другой конец далекий.

По окнам вспыхивает свет.

Час мирный. Славный вечер.

Но многих нынче дома нет,

Они живут далече.

Кто вышел в море с кораблем,

Кто реет в небе птицей,

Кто инженер, кто агроном,

Кто воин на границе.

По всем путям своей страны,

Вдоль городов и пашен,

Идут крестьянские сыны,

Идут ребята наши.

А в их родном поселке — тишь

И ровный свет из окон.

И ты одна в саду сидишь,

Задумалась глубоко.

Быть может, не привез письма

Грузовичок почтовый.

А может, ты уже сама

В далекий путь готова.

И смотришь ты на дом, на свет,

На тени у колодца,—

На все, что, может, много лет

Видать во сне придется…

1937

Перед дождем

У дороги дуб зеленый

Зашумел листвой каляной.

Над землею истомленной

Дождь собрался долгожданный.

Из-за моря поспешая,

Грозным движима подпором,

Туча темная, большая

Поднималась точно в гору.

Добрый гром далеко где-то

Прокатился краем неба.

Потянуло полным летом,

Свежим сеном, новым хлебом.

Наползая шире, шире,

Туча землю затеняла.

Капли первые большие

Обронились где попало.

Стало тише и тревожней

На земле похолоделой…

Грузовик рванул порожний

По дороге опустелой.

1937

Как Данила помирал

Жил на свете дед Данила

Сто годов да пять.

Видит, сто шестой ударил, —

Время помирать.

Вволю хлеба, вволю сала,

Сыт, обут, одет.

Если б совесть позволяла,

Жил бы двести лет.

Но невесело Даниле,

Жизнь сошла на край:

Не дают работать деду,

Говорят: — Гуляй.

А гулять беспеременно —

Разве это жизнь?

Говорили б откровенно:

Помирать ложись.

Потихоньку дед Данила

Натаскал досок.

Достает пилу, рубанок,

Гвозди, молоток.

Тешет, пилит — любо-мило,

Доски те, что звон!

Все, что делал дед Данила, —

Делал крепко он.

Сколотил он гроб надежный,

Щитный, что ладья.

Отправляется Данила

В дальние края.

И в своем гробу сосновом

Навзничь дед лежит.

В пиджаке, рубахе новой,

Саваном прикрыт.

Что в селе народу было —

Все пришли сполна.

— Вот и помер дед Данила.

— Вот тебе и на…

Рассуждают: — Потрудился

На своем веку. —

И весьма приятно слышать

Это старику.