Стихотворения. Поэмы. Театр - [122]
Алиса. Ваша светлость…
Граф. Молчите! Низкая тварь! Вот чем занимаетесь вы, вместо того, чтобы следить за нею! Вы разделите участь вашей госпожи! (Изоре.) Или вы хотите вернуться в свои Толозанские Муки? За все заботы вы платите мне золотом Тулузы!>{336}
Изора. Мой повелитель, я послушна вам.
Граф. Вы поняли, что спорить со мной бесполезно! Сейчас, не медля, — в Башню Неутешной Вдовы! И да поможет вам исправиться святой Иаков Кампостельский! — Ступайте!
Изора и Алиса уходят.
А ты, несчастный урод, умеешь только каркать, как ворона, и приставать к придворным дамам! Ты забыл, может быть, мое порученье!
Бертран. Я еду, как вы сказали, сегодня в ночь.
Граф. Все узнай! Я буду ждать месяц, два месяца! Если вести твои будут также плохи, — не сносить тебе головы! Если же ты привезешь мне доброе о графе Монфоре, — я прощу тебя, Рыцарь-Несчастье!
Уходит вслед Изоре.
Бертран
Уходит.
Действие второе
Берег океана.
Бертран(на коне). Куда я заехал? Снег слепит глаза, ветер свистит в уши! Безумец! Все равно — вперед, усталый конь!
Скрывается за камнем.
Гаэтан
(поет)
Рыбак
(поет)
Гаэтан
Рыбак. С нами крестная сила! За снегом ничего не разобрать! Был рыцарь, теперь — ты! Я думал, это мой голос раздается в скалах. Или ты призрак?
Гаэтан. Ты кричишь на меня, однако поешь мою песню.
Рыбак. Какую твою песню? Сумасшедший ты, что ли? Эту песню поют и в Плугасну, и в Плуэзеке, и у нас, в Плугерно.
Гаэтан. А где был город Кэр-Ис?
Рыбак. Да, говорят, здесь неподалеку. Видишь ту кучу камней на берегу?
Гаэтан. Вижу. Впереди — лев, потом — конь…
Рыбак. Никакого там нет коня, а просто — камни, и в камнях — заводь. Туда летом заплывают самые жирные крабы. Вот там, говорят, и ходит каждый сочельник святой Гвеннолэ. — А тебя откуда бог несет?
Гаэтан. Я — из Трауменека>{338}.
Рыбак. Трауменека? — Не слыхал что-то.
Гаэтан. Ведь здесь недалеко Аберврак?
Рыбак. Ну да, монастырь…
Гаэтан. Так мимо монастырского сада — к колодцу, от колодца — в гору, до первых домов Ландеда…
Рыбак. Кто же не знает Ландеда! Мы все туда на праздник ходим…>{339}
Гаэтан. Поверни, не доходя до церкви, налево, полем, там скоро и будет Трауменек.
Рыбак. Этот замок называется — Трауменек?
Гаэтан. Ну, разумеется, да.
Рыбак. Так это — Трауменек… И чудак же, должно быть, тамошний сеньер!
Гаэтан. Почему ты думаешь?
Рыбак. Не я один, все так; он, говорят, сам пасет свое стадо; а стадо у него всего-навсего три петуха. Живет бедно, должно быть скупой. Другие рыцари пируют и дерутся на турнирах, а этот знай бродит да рассказывает сказки… А ты чем там занимаешься?
Гаэтан. Признаться, рыбак, ведь это я и есть сеньер Трауменека.
Рыбак. С нами крестная сила! Не подумайте, сеньер, что я — в насмешку, мало ли чего у нас…
Гаэтан. Это правда, рыбак. У меня — крест на груди, а крест дается не для забавы…
Рыбак. Крест на груди, а я-то и не разобрал сразу… Конечно, господин, для богатых людей закон не писан…
Бертран(возвращается). Опять тот же камень! — Кто там? Эй, бродяга!
Гаэтан. Не кричи зря на людей. Сам ты кто?
Бертран. Рыцарь.
Гаэтан. А я — сеньер.
Бертран. Ты что-то не похож на сеньера.
Гаэтан. Я докажу тебе, что это правда! Берись за меч!
Сражаются.
Рыбак(убегая). Спаси, господи! Эти рыцари вечно дерутся!
Бертран. Плохо ты бьешься, сеньер! Проси пощады, или я отрублю тебе голову!
Гаэтан(снимая шлем). Прошу пощады. Ты видишь, я стар.
Бертран. Не стоило мне тупить свой меч, старик! — Обещай исполнить то, о чем я тебя попрошу.
Гаэтан. Ты нравишься мне, и я исполню, что ты попросишь. Не откажись отдохнуть у меня в Трауменеке.
Бертран. Спасибо. Я не устал, но конь мой устал от долгого пути.
Двор Трауменека.
Гаэтан
Бертран
Гаэтан
Бертран
Гаэтан
Бертран
В январе 1918 года А. Блок создает самую знаменитую свою поэму — создает за несколько дней, в едином вдохновенном порыве. Обычно требовательный к себе, он, оценивая свое творение, пишет: “Сегодня я гений”. Напечатанная в феврале поэма вызвала бурные и противоречивые отклики. Многое в ней казалось неприемлемым собратьям по литературе. Но, несмотря на это, поэма Блока по праву заняла свое место в истории русской литературы, В “Двенадцати” Блок запечатлел образ той революции, в которую он верил, которая открылась ему в заревах пожаров, в метелях, в дыхании России.
Автобиография написана Блоком для издания «Русская литература XX века» под редакцией В А. Венгерова (т. 2, М., 1915).
«Торговая площадь с домом градоначальника в центре города. Утро. Некрасивые и мрачные фасады довольно высоких домов с плотно закрытыми дверьми. Окон на улицу почти нет, видно только несколько окон в верхних этажах. К стенам прислонены лавочки, крытые камышом. Площадь начинает понемногу наполняться народом. У главных ворот дома градоначальника, которых помещается в низкой зубчатой стене под акацией, сидит домоправитель Хамоизит, длинный и тощий. Он не совсем пришел в себя с похмелья и мурлычет песню: „Пей, пей, подноси, пей, пей, подноси“…».
«Самые живые, самые чуткие дети нашего века поражены болезнью, незнакомой телесным и духовным врачам. Эта болезнь – сродни душевным недугам и может быть названа «иронией». Ее проявления – приступы изнурительного смеха, который начинается с дьявольски-издевательской, провокаторской улыбки, кончается – буйством и кощунством».
Настоящее собрание сочинений А. Блока в восьми томах является наиболее полным из всех ранее выходивших. Задача его — представить все разделы обширного литературного наследия поэта, — не только его художественные произведения (лирику, поэмы, драматургию), но также литературную критику и публицистику, дневники и записные книжки, письма.В пятый том собрания сочинений вошли очерки, статьи, речи, рецензии, отчеты, заявления и письма в редакцию, ответы на анкеты, приложения.http://ruslit.traumlibrary.net.
«Наша память хранит с малолетства веселое имя: Пушкин. Это имя, этот звук наполняет собою многие дни нашей жизни. Сумрачные имена императоров, полководцев, изобретателей орудий убийства, мучителей и мучеников жизни. И рядом с ними – это легкое имя: Пушкин…».
В настоящее издание вошли роман «Разгром», в котором автор описывает историю партизанского отряда во время гражданской войны, и роман «Молодая гвардия» о подвиге комсомольцев Краснодона. Действие последнего произведения происходит во время Великой Отечественной войны. Главные герои романа — молодые люди, оставшиеся в тылу на оккупированной территории, по возрасту не подлежащие призыву, которые создавали свои организации и вместе с подпольщиками и партизанами вели борьбу против фашистских захватчиков.Вступительная статья Л. Якименко.Примечания В. Апухтиной.Иллюстрации О.
Испанские поэты XX века:• Хуан Рамон Хименес,• Антонио Мачадо,• Федерико Гарсиа Лорка,• Рафаэль Альберти,• Мигель Эрнандес.Перевод с испанского.Составление, вступительная статья и примечания И. Тертерян и Л. Осповата.Примечания к иллюстрациям К. Панас.* * *Настоящий том вместе с томами «Западноевропейская поэзия XХ века»; «Поэзия социалистических стран Европы»; «И. Бехер»; «Б. Брехт»; «Э. Верхарн. М. Метерлинк» образует в «Библиотеке всемирной литературы» единую антологию зарубежной европейской поэзии XX века.
"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.
Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».