Стихотворения ; Пьесы - [30]

И воздух наполнен

Клубами пара:

Копотью дышит

Машина грядущего,

Печи громадные

Жаром пышут,

В котлах громадных

Жизнь в переплавке.

Искры, снежинки —

В одно там смесились.

Пламя и влага

Живут борьбою, —

Той самой борьбой,

От которой в сторонке

Сидим и вздыхаем.

А там вихри бушуют,

А там пламя взлетает,

Там та же любовь

И ненависть та же.

А ну-ка, всмотритесь

Сквозь дымные клубы:

Там ваши же братья,

Такие же люди,

Стоят в самом пекле

И кличут к себе.

Что ж мы уселись

И руки сложили,

Потерянно бродим

Вокруг да около?

А чем же мы хуже!

Поднимемся дружно!

И встанем все вместе

В гуще огня!

Такое же пламя

И мы раздуем,

Чтоб старую жизнь

В переделку пустить.

Где бы мы ни были —

Вместе ли, порознь ли,

Живем ли на Западе

Иль на Востоке,

На Юге, на Севере, —

Не все ли равно:

Добьемся того,

Чтобы жизнь забурлила!

Юг и Север,

Восток и Запад

Слиться заставим,

Бурлить в переплавке.

Пара столбы

Пусть к небу взмывают,

Вершинами

Клубы туч задевая

И нависая

Кроной густою.

Пусть в этой тени

Старый мир скрывается,

Пусть новый мир

Сквозь нее прогревается.

Перекличка Перевод А. Глоба

С хмурого севера,

С юга блаженного,

Из Азии — отечества

Племен, народов, человечества,

Из крестоносно-панцирной Европы,

Из юной Африки,

Из-за безбрежья океана —

Клич в громах гроз и урагана:

«Братья, братья,

Ближний, дальний — без нзъятья!»

Зов: «Братья, вы на страже?»

Зов: «Братья, отвечайте!»

Отовсюду гневный клич несется,

В целом мире эхом отдается,

Несется из дали такой,

Что месяцы, годы пройдут над землей,

Пока донесется сюда.

Несется сквозь землю, гранит и года, —

Слышишь: кричат камни, земля, вода:

Мы с вами, братья!

И есть голоса,

Что слабы, как вздох или шепот,

И есть голоса:

Сокрушителен грозный их ропот.

И те, кто на молчанье были обречены,

И те, что были тише тишины, —

Как корни, вросшие в скалу,

Окрепли и могущественны стали.

Клич: «Братья, мы бодрствуем с вами —

В далях, в недрах, в глубинах!»

Клич: «Братья, мы вашему зову внимаем,

Вам братский привет посылаем!»

Как будто ветров перекличка,

Друг друга слышим ближе и ближе,

Родину слышим, вселенную слышим!

«Братья, вы на страже?»

Мы на страже, на страже!

Мы внимаем, братья, мы слышим!

Мы внимаем, братья, мы видим!

Мы на страже!

Все и один Перевод Ю. Абызова

А одинок ли я из-за того,

Что в одиночестве пребываю,

Что оторвали меня от отчизны?

И только поэтому должен грустить я,

Предаваться отчаянью?

Ведь только плоть мою оторвали, —

Так сорванный лист устремляется вдаль,

Песок его хлещет и воды полощут,

И гонит его невесть куда.

Но плоть — ведь это еще не я.

Ведь это лишь моя оболочка, —

Пусть ветры гонят и треплют ее,

Я становлюсь лишь бодрее, свежее.

Смеха достойна вера сломить меня,

Мою оболочку сокрушая;

Так что ж мне грустить, что я одинок?

Но вот моя сущность — это мой дух:

Он этих страданий не ощущает, —

Глянь, среди туч, застилающих небо,

Гонимых в осенней ночи вереницей.

Спокойно и гордо месяц сияет

И твердо свершает обычный путь —

Один, но с сонмом звезд в окруженье.

Так что ж, одинок он?

Вон оно, это величье бескрайнее,

Что мир наполняет, объемля.

Та масса, что служит всему основой;

Те тысячелетия напряженного

И непрестанного борения;

Вот оно небо — и звезд мириады, —

И в их числе пребываю и я.

Так что ж мне грустить, что я одинок?

И чувства мои — это общие чувства,

И думы мои — это общие думы,

И с общим ростом я вырастаю

И — как бы я ни был хил — расцветаю,

И в глубочайшем своем одиночестве

Я увлекаюсь потока движеньем,

Меня он несет.

И пусть все рухнет на одиночку:

Мысль и терпенье все превозмогут;

Пусть почву вырвать грозят из-под ног, —

Народ уничтожить, с которым ты рос:

Не отвратить воскресенья из мертвых;

Пусть скрытно поток подо льдом струится,

Время настанет — он вырвется к свету;

А время это — не за горами, —

Так что ж мне грустить, что я одинок?

Исчез одиночка — поток остался,

А тот одиночка в нем растворился,

И стал поток еще полноводней;

Один живет в массе, а масса — в одном,

И тело и дух, слиясь воедино,

Творят.

Один — это все.

Так что ж мне грустить, что я одинок?

НА ВЕРШИНЕ ГОРЫ

Горы и душа Перевод Ю. Абызова

Горы, головы свесив,

Думают думу немую.

Внизу — непогода и ветер

Озера гладь волнуют.

Душа, не кричи от страха, —

Обретешь ты покой свободный,

Коль не в тихой нагорной выси,

Так в тишине подводной.

Скиталец и гора Перевод Д. Самойлова

Так быстролетна, так легка

Тень облака скользит вдоль склона.

Сокрылось солнце в облака

И вновь сияет с небосклона.

Что ж помрачнела ты, гора?

Что стала сумрака чернее?

Какая темная пора!

В кустах как будто ночь и змеи!

«Но сам ты мрачен что ни день?

Не бойся ужаса и боли.

Пусть жизнь твоя мелькнет, как тень,

Мир все равно добьется воли!»

Дума горы Перевод Д. Самойлова

Вкруг горы тяжелоглавой

Тучи — черным платом,

На лице мохнатом —

Резкие морщины.

И гора рокочет громом,

Молниями блещет,

Словно вся трепещет

От тяжелой думы.

Испокон веков терзает

Гору эта дума,

И ручьи угрюмо,

Словно пот, струятся.

Не поймет, не одолеет —

Что ж ее тревожит?

И уйти не может

От своей тревоги.

Брат мой Перевод Д. Самойлова

Свесившись через плечо вершины,

В озеро долго глядится облак.

Видит, как в зеркале, грустный облик,

Видит тоски своей отображенье.

Мчаться, скитаться над морем и сушей,

По небу плавать зиму и лето,

Видеть красу белого света

И никогда не сыскать себе места.