Стихотворения - [8]

Должно быть, светит на бугре,

И по велению ребенка

Ему — дорога в серебре.

1962

Юнна Мориц. Лоза.

Книга стихов 1962–1969.

Москва: Советский писатель, 1970.

ВЕРХНИЙ СВЕТ

Ни свет, ни темень. Пять утра.

Тумана вешняя сгущенка.

И воздух нежен, как печенка

Оленя, снятого с костра.

Волнисты окуни в пруду,

Откуда пение всплывает…

И кто-то звездышко свивает —

Жилье, подобное гнезду.

Наверно, ласточка. Кому

Еще понравится такое —

Тащить в предутреннем покое

Звезду, чтоб жить в своем дому?

От неба — к древу на земле

Она в огромной бьется клетке

И то о небо, то о ветки

Плашмя толкается во мгле.

Так пусть удача светит ей,

Душе, опрятной, как растенье.

Свети! На третье воскресенье

Забрезжат крылья у детей,

Носатых, пахнущих песком,

Дождем, любовью — со снежинку.

Пускай поющую пружинку

Судьба не повредит ни в ком!

От неба к древу — алый след,

Жилье готово и пригодно

Для детства. И заре угодно

Зажечь над жизнью верхний свет!

1964

Юнна Мориц. Лоза.

Книга стихов 1962–1969.

Москва: Советский писатель, 1970.

Сестре

Это вьюги хрустящий калач

Тычет в окна рогулькой душистой.

Это ночью какой-то силач,

Дух, вместилище силы нечистой,

Одиночка, объятый тоской

Неудач, неуступок и пьянства,

Надавил на железку рукой,

Сокращая пружину пространства.

А до этого, мой соловей,

Параллельная духа и крови,

Между лампой твоей и моей —

Позвонки обмороженных кровель,

Океаны железа и льда

Над жильем, гастрономом и залом,

Города, города, города,

Восемьсот километров по шпалам.

Восемьсот километров кустов,

Неживых от рождественской бури.

Восемьсот до Софийских крестов

И кирилловской ляпис-лазури.

Это — ближе окна и дверей.

Это — рядом, как в небе светила.

Погаси свою лампу скорей,

Чтоб она мне в лицо не светила.

Под одним одеялом лежать

В этом запахе елки и теста!

И, пока не поставят на место,

Будем детство свое продолжать.

1966

Юнна Мориц. Лоза.

Книга стихов 1962–1969.

Москва: Советский писатель, 1970.

«Есть беспощадное условье…»

Есть беспощадное условье

Для всех небес, для всех лесов:

Лицо — не птичье, не воловье,

А отклик на далекий зов,

Прорыв путями потайными

Сквозь безымянность, забытье,

Возврат дыхания на имя,

На собственное, на свое.

Из безымянности туманной

Нас к жизни вызвал сильный свет.

И отклик, отклик постоянный —

Вот что такое наш портрет!

1978

Источник: Прислал читатель

ЭЛЕГИЯ

Хотелось бы остаток лет

Прожить вдали от пошлых бед,

И людоедских процветаний,

И от художественных скук

В малине круговых порук,

В притоне творческих братаний

На политических пирах,

Где только выгода и страх

Толкают судеб вагонетки…

Дай бог, от этого вдали

Прожить хоть на краю земли,

Бросая в океан любви

Свои последние монетки.

1997

Источник: ОКТЯБРЬ

«Меня от сливок общества тошнит!..»

Меня от сливок общества тошнит!..

В особенности — от культурных сливок,

От сливок, взбитых сливками культуры

Для сливок общества.

Не тот обмен веществ,

Недостает какого-то фермента,

Чтоб насладиться и переварить

Такое замечательное блюдо

Могла и я — как лучшие умы.

Сырую рыбу ела на Ямале,

Сырой картофель на осеннем поле,

Крапивный суп и щи из топора

В подвале на Урале.

Хлеб с горчицей,

Паслён и брюкву, ела промокашку,

И терпкие зелененькие сливки,

И яблочки, промерзшие в лесу, —

И хоть бы что!..

А тут, когда настало

Такое удивительное время

И все, что хочешь, всюду продается —

Моря и горы, реки и леса,

Лицо, одежда, небеса, продукты,

Включая сливки общества, — тошнит

Меня как раз от этих самых сливок,

Чудесно взбитых…

Да и то сказать,

От тошноты прекрасней всех мелисса.

1998

Источник: ОКТЯБРЬ

ЛЮБЕЗНЫЙ ФИЛОФЕЙ

Любезный Филофей! Твоя теперь я бабка,

С тобою говорю о сухости в штанах,

Поскольку есть места, где очень сердцу зябко,

И там оно дрожит, как на ветру монах.

Три годика тебе, а мне — седьмой десяток,

Ты — крошечный блондин, а я — большой седин.

Все пишут для тебя про кур и поросяток,

Которых иногда мы все-таки едим…

Ты прибыл в хищный мир, скуластый мой кочевник,

И святость хищных книг завьет тебя в обман,

Как завивает в сон ягненка у харчевни

Струистый жар, и дым, и вид на океан.

Но ты, любимец фей, не вздумай лезть в повозку,

Где дремлет вкусный скот! И вкусным быть не смей!

…Лазурь — в твоем глазу, похожем на стрекозку.

И фейский твой язык — законный мой трофей.

1998

Источник: ОКТЯБРЬ

ТРАНС-МЕТА-КЛАДБИЩЕ

Искусство провалилось в протокол,

В свидетельства об окончанье школ.

На фабрике транс-мета-херо-мантий

Убор вам с кисточкой сошьют для головы

И всю трансмантию, чтоб в метастойле вы

Уж не нуждались ни в каком таланте.

Привлечь вниманье легче, чем отвлечь,

Когда исчезнуть надо и залечь

На дно, чтоб не попасть в транс-мета-стадо,

Которому транс-мета-пастухи

Клеймят бока, лопатки, область требухи —

И даже яйца, заходя с транс-мета-зада.

Чудесно к этому привык транс-мета-бык,

И транскозел чудесно к этому привык,

И трансбаран, и метакурица… Привычка —

Замена счастию и свыше нам дана,

Ее лобзанья слаще меда и вина.

Транс-мета-кладбище, транс-мета-имена,

В транс-мета-гробиках

Транс-мета-перекличка.

1996

Источник: ОКТЯБРЬ

«Небо стальное…»

Небо стальное

В городе зимнем

Пахнет снегами.

Все остальное

Пахнет бензином

И сапогами.

Носится мята

Во рту для общенья.

В моде текстильной

Рифма изъята

Из обращенья —

Стала нестильной.

В этом проеме

Я выступаю

С аккордеоном.

Песенки кроме,