Стихотворения - [8]

Которым сильней дорожу,

Я слышу вот так же неточно,

Не так, как до вас довожу?

1953

«Сколько нас, нерусских, у России…»

С. Хакиму

Сколько нас, нерусских, у России —

И татарских и других кровей,

Имена носящих непростые,

Но простых российских сыновей!

Пусть нас и не жалуют иные,

Но вовек — ни завтра, ни сейчас —

Отделить нельзя нас от России,

Родина немыслима без нас!

Как прекрасно вяжутся в России,

В солнечном сплетении любви,

И любимой волосы льняные,

И заметно темные твои.

Сколько нас, нерусских, у России —

Истинных российских сыновей,

Любящих глаза небесной сини

У великой матери своей!

1957

Соловьи Салавата

Жил я в детстве когда-то

На земле Салавата —

Соловьиного края,

В переливах курая,

За Лаклами, у Ая,

Там, где реки сливались,

Где луга заливались,

Где вовсю заливались

Соловьи Салавата.

Там заря занималась

Нашей жизни когда-то.

Там я жил маловато —

Только детства кусочек,

Только школы чуточек,

Только детские годы.

Там уральские горы.

Там такое есть место —

«Соловьиное горло».

Соловьям там аж тесно,

В «Горле» — детские горны.

Соловьиною песней

Перехватывай горло!

Там давно в Насибаше

Люди добрые наши

Двух сирот нас увидели,

Без родных, без родителей,

Накормили досыта

И меня и Рашита.

Это мной не забыто.

О крестьянские мамы,

От болезней и бедствий

Ваши древние средства

Нас спасли.

     Как я мало

Спел вам песен — за детство

Благодарного слова

Не сказал вам покамест.

Я приеду к вам снова,

Поклонюсь и покаюсь.

Я еще не на пенсии,

Это мне рановато.

Поучусь у вас песне,

Соловьи Салавата.

1960

«Опять увидел я лаклинские поля…»

Опять увидел я

     лаклинские поля,

Башкирские края,

     и плыл по Аю я,

И молча, не спеша,

     шел берегом его,

И плакала душа,

     не знаю отчего.

И видел

     детства дом,

Грустил я возле дома.

И, грустный, шел потом

     с Мустаем возле Демы;

Я вспоминал свой край,

     свой Салаватский край.

Давай, мой друг Мустай,

     со мною дни листай.

Ты знаешь ведь:

     я — есть,

     какой ни есть — а есть!

А где

     имел я честь

      =на свет явиться? Здесь!

Да, здесь я начинался.

Здесь образ ранний мой

     впервые начертался.

Я где-то здесь возник

     по зову Бытия.

Я вечный твой должник,

Башкирия моя!

Здесь бегал босиком

     и звонко голосил.

Твой чудный чернозем

     здесь хлеб мне колосил.

Раскрыла мир мне вдруг,

     как сказочный цветок, —

На север и на юг,

     на запад и восток,

Ко всем дорогам ключ

     ты в руки мне дала.

И навсегда свой луч

     над головой зажгла.

Возврата в детство нет

     (хоть ездим, мы домой) —

Но в сердце — детства свет

     и милый образ твой!

И Белая и Ай

     мне ближе, чем моря!

Спасибо, добрый край,

     Башкирия моя!

1965

Отцу

Мой отец с лицом колониальным,

С бородою белой — аксакал,

Сын твой рано — в детстве давнем,

     дальнем —

Из степей башкирских ускакал.

С каждым годом жизнь его чудесней,

От родного Ая вдалеке

Он от счастья сочиняет песни

На великом русском языке.

И в народе русском гениальном

Миллионы у него друзей.

Мой отец с лицом колониальным,

Как мне жалко юности твоей,

Юности без песен и без счастья

И без ласки детства твоего.

Пусть мое душевное участье

Не изменит в прошлом ничего,

Но покамест старость не накинет

На меня сияющий парик,

Голоса покамест не отнимет —

Буду петь и за тебя отныне,

Дорогой, родной до слез старик.

1957

Впадали реки в реки

Мустаю Кариму

Был пароход наш белый,

Шел пароход по Белой,

     Еще водой не бедной.

     Давал гудок победный.

И всматривались люди

     в поселки и холмы.

Мы палубу по кругу

     измерили ногами.

Уснули мы на Белой —

     проснулись мы на Каме.

…Уснули мы на Каме —

     на Волге встали мы.

Впадали реки в реки,

     как будто руки в руки…

Из рук да в руки реки

     передавали нас!

Мы так и представляли!

     Скульптурные, как греки,

      =(гомеровские греки),

Мы солнцу подставляли

     то профиль свой, то фас.

И Волга нас качала.

И нас Казань встречала

И говорила очень

     приятные слова.

И Горький с нежным Нижним

     встречал нас у причала.

А впереди скучала

     уже о нас Москва.

И влажная купальщица

     махала нам с мостка.

Махали наши реки

     волнистыми платками.

Как крылья за спиною —

     их ситцевый туман.

И вот уже ни Белой,

     и вот уже ни Камы.

Идем Московским морем

     в Москву, как в океан!

Впадали реки в реки,

     и воды прибывали.

И люди приготовились

     к последнему броску.

С ладони на ладони

     меня передавали

Родные реки наши.

     Вот так я «впал» в Москву.

1965

В Казани

Народ, мне давший жизнь и душу,

Свою нестынущую кровь,

Не замерзавшую и в стужу,

Твой сын к тебе вернулся вновь.

И после долгих лет разлуки,

В порыве счастья и любви,

Целует ласковые руки

Тысячелетние твои.

1957

«Слышу древние песни…»

Анджеле

Слышу древние песни,

Песни волжских булгар.

А понятнее если:

Песни древних татар.

За вином ли, за чаем ли —

Всюду слушать готов

Эти песни отчаянья,

Безысходных годов.

В них такая пронзительность,

Так в них много всего,

Простоты поразительность,

И, как рана, родство:

Из бездонных столетий

Мой народ и родня

Шлет страдания эти,

Окликает меня:

— Не забудь эту землю,

Улетев за моря…

Я «туземец», «туземец»,

Дорогая моя.

Никуда я не денусь

От такого родства.

Я «российский индеец»,

Ты, наверно, права…

Где теперь мои «кони»,

Средь каких скоростей?

Не в лесах, не на лоне

Первозданных степей.