Стихотворения - [27]

Лежит заря, как опоясок,

И эту реку, лес и тишь

С их расточительностью красок

Ни с чем на свете не сравнишь!

Нельзя сказать об них словами,

И нету человечьих слов

Про чащуру с тетеревами,

Про синеву со стаей сов…

Но вставши утром спозаранья,

Так хорошо склониться ниц

Пред ликом вечного сиянья,

Пред хором бессловесных птиц…

<1928–1929>

«Я тешу и лелею грусть…»

Я тешу и лелею грусть,

Один брожу по дому

И не дивлюсь, и не дивлюсь

На ясном небе грому…

У всех у нас бывает гром

В безоблачной лазури,

И сердце ходит ходуном

От беспричинной дури.

От вздорных мимолетных слез

Никто, никто не слепнет.

И жизнь, как с дождика овес,

Корнями только крепнет.

И после нехороших слов,

С которых враг зачахнет,

За тыном луговой покров

И роща гуще пахнет.

Но вот когда без глупых бурь

Неведомо откуда

Вдруг с сердца опадет лазурь,

Как старая полуда,

Когда на миг застынет кровь,

С лица сойдет улыбка,—

Без слов поймешь, что не любовь,

А велика ошибка.

Что по ошибке роковой,

Все проворонив сроки,

Безумный год сороковой

Встречаешь одинокий.

Что за такую уйму лет,

Лишь вынутый из рамки,

И схожесть сохранил портрет,

И две счастливых ямки, —

И глаз поддельную эмаль

Из-под узорной шали…

Но мне не жаль теперь, не жаль

Ни счастья, ни печали.

Всему пора, всему свой час —

И доброму, и злому…

И пусть луны лукавый глаз

Кривится из-за дома!

<1929>

«Словно друг, сверчок за печью…»

Словно друг, сверчок за печью

    Тянет разговор,

И глядит по-человечьи

    Маятник в упор.

От тревог и неудач уж

    Желоба на лбу…

Что ты плачешь, что ты плачешь

    На свою судьбу?

От окна ложится тенью

    С неба синий свет,

След далекого виденья,

    Память прежних лет.

От твоих слез сердце сжалось

    И стучит в крови,

Значит, мне еще осталась

    Жалость от любви…

<1928>

«Страданья много в жизни…»

Страданья много в жизни,

Но больше лжи и чуши:

Узнай ее да вызнай

Чудную штуку — душу!

В ней, как в бездонной торбе,

За каждыми плечами

Набиты туго скорби,

Удачи и печали.

Душа — лихая штука,

А вызнать душу — жутко:

Живет в ней часто мука,

Похожая на шутку!

<1929>

«В свой черед идет год за год…»

В свой черед идет год за год,

И захочешь сам ты, нет ли:

В верный срок морщины лягут,

Словно после зайца петли.

И прикроют их седины,

Словно белою порошей,

И кому-то все едино,

Что плохой ты, что хороший!

<1929>

«Ушла любовь с лицом пригожим…»

Ушла любовь с лицом пригожим,

С потупленной улыбкой глаз,—

Ты прожила, и я жизнь прожил,

И не для нас вверху луна зажглась.

Красуяся венцом в тумане,

На облаке луна лежит,

Но ни тебя она не манит,

Ни больше мне она не ворожит…

Прошли веселые отжинки,

На стражу встал к воротам сноп,

И тихо падают снежинки

Тебе в виски, а мне на хмурый лоб.

Теперь пойдут крепчать морозы,

И надо нам, тебе и мне,

Спешить, обмахивая слезы,

На ворох умолота на гумне.

И не понять нам вести черной,

Под вечер огребая ток,

Когда метла схоронит в зерна

С безжизненной головкою цветок.

<1929>

«Уставши от дневных хлопот…»

Уставши от дневных хлопот,

Как хорошо полой рубашки

Смахнуть трудолюбивый пот,

Подвинуться поближе к чашке…

…Жевать с серьезностью кусок,

Тянуть большою ложкой тюрю,

Спокойно слушая басок

Сбирающейся за ночь бури…

Как хорошо, когда в семье,

Где сын жених, а дочь невеста,

Уж не хватает на скамье

Под старою божницей места…

…Тогда, избыв судьбу, как все,

Не в диво встретить смерть под вечер,

Как жницу в молодом овсе

С серпом, закинутым на плечи.

<1928>

«Слова жестоки, мысли зыбки…»

Слова жестоки, мысли зыбки

И призрачны узоры снов…

Хочу и вот — не получается улыбки,

Раскрою рот — и нету нежных слов…

Верней всего — забыто слово,

Откуда льются все слова…

Но чуда прежнего все ожидаешь снова,

Не глядя, что седеет голова.

Безмолвна ночь и безответна…

Какой же это злой колдун

Провел меня и обморочил незаметно

И вместо кос подсунул мне колтун?!

Вот так бы лечь навеки лежнем,

Любуясь в прорезь полотна,

Где взглядом ласковым, таким твоим и прежним,

Глядит в окно лукавая луна…

<1929>

«Доколе…»

    Доколе

Любовь без лукавства

И в скрытости

    Нашей

Без боли,

Мы словно у чаши,

    Где яства

Без сытости,

Перца и соли…

Пока же для соли

    И перца

Найдем мы и долю,

    И меру,

И наша одежда

    От моли

    И в боли

    Источится сердце,

Любовь же, попавши в неволю,

    Утратит надежду

    И веру…

<1929>

«Всего непосильнее злоба…»

Всего непосильнее злоба

И глаз уголки в черноте…

Быть может, и так пронесло бы,

Да радость и годы не те…

Земной я, как все, и не спорю,

Что в сердце, как в курной избе…

Но нет для меня больше горя

Принесть это горе тебе…

Неплохо б узнать, хорошо бы

Размекать пораньше в тиши,

Что вот облака да сугробы,

Да дали одни хороши.

А тут все так грустно и грубо

И мне самому невдомек,

С чего я в пушистые губы

Целую в опушке пенек!..

И дрожь, и тепло на утробе,

Хоть губы твоим не чета…

И в облаке или сугробе

Земли пропадает черта.

И так хорошо мне в узоре

Дремотных прозрачных лесов

В недолгие зимние зори

Вглядеться без дум и без слов!..

И сердцем одним до озноба

Изведать предвечный покой,

К груди лебединой сугроба

Прильнув воспаленной щекой…

<1928–1929>

«Какие хитроумные узоры…»

Какие хитроумные узоры

    Поутру наведет мороз…

Проснувшись, разберешь не скоро:

    Что это — в шутку иль всерьез?

Во сне еще иль это в самом деле

    Деревья и цветы в саду?

И не захочется вставать с постели