Стихотворения и поэмы - [103]

Шрифт
Интервал

Я вижу мать мою. Глаза ее родные,
как звезды, светят мне в тумане голубом.
Я в следующий раз пошлю с письмом цветы ей,
пусть скажут ей они о сыне дорогом.
Пусть скажут ей они, что я — дитя Коммуны,
что я родился вновь под южною звездой,
что, и́з дому уйдя кривой дорогой лунной,
я солнечной приду на новый год домой.
Июнь 1920 Одесса

480. «Чеканятся шаги настойчиво и четко…»

Чеканятся шаги настойчиво и четко,
по узким улицам задумчиво иду.
Всё тот же взгляд и белые обмотки,
и думы нежные, как яблони в саду.
Играет кровь моя в лучах воспоминаний…
О дальнем городе поют мои стихи…
О дальнем выстреле и странном расставанье,
где тяжко душу жгли вокзальные звонки..
Мне кажется, что я души своей не знаю,
в ней настоящее смешалося с былым…
О, травы влажные в холодных зорях мая,
и над родным Донцом завода сладкий дым!..
И снова станция с тревожными огнями,
холодный звон минут, да ты одна со мной,
и ночь роскошная в короне звезд над нами,
да рядом эшелон на станции глухой…
Август 1920 Каменец-Подольск

481. Я ВНОВЬ В МОСКВЕ

Я вновь в Москве. А где-то Украина
в потоках крови бьется и гремит
огнем боев… И к небу динамит
мосты взметает… Слезы и руины
в полях родных… И вербы на заре
подъяли к небу голые вершины
над скорбью нив в вечернем серебре…
Там рыщет враг в усилиях бесплодных
в сердцах свободы солнце потушить,
и автоматы мстителей народных
шлют смерть ему, чтоб вновь могли мы жить.
Вот стен Кремля зубчатые вершины
и Мавзолея траурный гранит.
Шумит кровавый ветер Украины
и душу мне рыданьем пепелит…
Но верю я: замолкнут канонады
в полях Отчизны. Сломлен будет враг.
И над Берлином солнечно и радо
мы вознесем Победы алый стяг.
А ночь плывет, сомкнув над миром вежды,
услышу вновь я шум родной травы.
О, сколько света, света и надежды
на затемненных улицах Москвы!
Сентябрь 1942

482. «Севера березки, розовые дали…»

Севера березки, розовые дали…
У ворот девичий нежный силуэт…
Отчего же в сердце, полное печали,
звезды Украины шлют кровавый свет?..
Всё мне здесь родное: дальние дороги,
ивы над рекою и Москвы гранит…
Отчего же в душу, полную тревоги,
ветер с Украины странно так шумит?..
Кони у колодца, окна расписные…
Может быть, то счастье кличет у ракит?..
Отчего же думы грустные такие,
отчего так сердце ноет и болит?..
Там, где вербы гнутся, пули ноют тонко,
топчут вражьи кони украинский шлях…
Строчат автоматы в детские глазенки,
синие такие, в золотых слезах…
Мать моя родная, свет мой, Украина,
без тебя мне душно и так страшно жить…
Я иду на битву, на призыв орлиный,
хоть порвется жизни голубая нить…
Пусть… Один из многих упаду, родная,
но лицом на запад, до Донца штыком…
Вспоминай лишь только, как любил тебя я…
Я ж засну спокойным и счастливым сном…
Надо мной победно зашумят знамена,
и фанфар на солнце засияет медь,
и на молодежи смуглые колонны
васильков глазами буду я глядеть…
Сентябрь 1942— май 1943

483. «Так, значит, ты любишь? А я и не знал…»

Так, значит, ты любишь? А я и не знал…
Ты помнишь перрон, и звонки, и вокзал,
и плакало сердце, туманя глаза…
С заката на нас надвигалась гроза…
Ты помнишь тот грозный, решительный час?..
Кричали гудки… Звал на битву Донбасс…
В толпе отдаленной мелькнул твой платок
и скрылся… Ты помнишь?.. Как день тот далек!..
И боем жестоким наполнились дни…
Как будто века, проходили они…
Я — рана сплошная. Родная, взгляни!..
Меня за Отчизну терзали они,
те, в шлемах стальных, те, двуногие, те,
которые мнили, что нас в темноте
внезапно задушат… Но вражьей мечте
судилось не сбыться… На ихнем кресте
с концами кривыми мы вздернули их…
Был сладостен мести невиданный миг.
Как музыка — в небе плыли корабли,
на крыльях своих они звезды несли…
Я снова, я снова с тобою… Слеза
сверкнула в ресницах… О, волн бирюза!
В Днепре отразилась заря, небеса
а в сердце моем — твои звезды-глаза…
13–14 июля 1943 Москва

ПОЭМА

484. ИННА

Разве я не могу творить
и писать стихи по-русски?
Красные кони зари
в глазах моих узких…
Ты когда-то сказала: «Нет!..»
Ты теперь — командир эскадрона.
Мне же вольною песней звенеть
в эти дни, когда дрогнули троны…
1
В тихом городе, холодом вея,
заметает ветер следы…
Расплескалась заря, цепенея…
В тихом городе — я и ты…
В твоих ресницах месяц,
точно в люльке ребенок, спит…
Нам в пожарах восстаний вместе
радость Грядущего пить…
2
Броневик, притаившись, ждет…
Правый фланг — под огнем канонады…
Сердце смелое пьяно и радо…
Вперед, вперед!..
Твои теплые серые очи
вспоминают, что было когда-то…
Над забытым поселком рабочим
золотые челны заката…
3
Не весна над родным Донцом,
не лазурный дым над заводом, —
бьет с размаха ветер в лицо
голубым крылом непогоды…
Просевает сквозь сито вечер
золотую звездную рожь…
От меня ты теперь далече…
Ну так что ж…
4
Свежий дух голубого поля…
То не ты ли пошла вдоль межи?
Нет, то с тихой улыбкой на воле
месяц в травах лучом ворожит…
Потянуло снова в город
от сырой, от весенней земли…
Каждый вечер впиваюсь взором
я в его заревеющий лик…
5
Разве можно теперь не петь,
если радость — дождем на заводе…
Если радость в каждой избе
на окошках узоры выводит…
Разве можно теперь молчать
если в каждом сердце — солнце…
С криком радости в серых очах
кто-то встретит меня за околицей…
6
То не матери плач над сыном
не голодных детишек стоны, —

Еще от автора Владимир Николаевич Сосюра
Третья рота

Биографический роман «Третья Рота» выдающегося украинского советского писателя Владимира Николаевича Сосюры (1898–1965) впервые издаётся на русском языке. Высокая лиричность, проникновенная искренность — характерная особенность этого самобытного исповедального произведения. Биография поэта тесно переплетена в романе с событиями революции и гражданской войны на Украине, общественной и литературной жизнью 20—50-х годов, исполненных драматизма и обусловленных временем коллизий.На страницах произведения возникают образы современников поэта, друзей и недругов в жизни и литературе.


Рекомендуем почитать
Стихотворения и поэмы

В книге широко представлено творчество поэта-романтика Михаила Светлова: его задушевная и многозвучная, столь любимая советским читателем лирика, в которой сочетаются и высокий пафос, и грусть, и юмор. Кроме стихотворений, печатавшихся в различных сборниках Светлова, в книгу вошло несколько десятков стихотворений, опубликованных в газетах и журналах двадцатых — тридцатых годов и фактически забытых, а также новые, еще неизвестные читателю стихи.


Белорусские поэты

В эту книгу вошли произведения крупнейших белорусских поэтов дооктябрьской поры. В насыщенной фольклорными мотивами поэзии В. Дунина-Марцинкевича, в суровом стихе Ф. Богушевича и Я. Лучины, в бунтарских произведениях А. Гуриновича и Тетки, в ярком лирическом даровании М. Богдановича проявились разные грани глубоко народной по своим истокам и демократической по духу белорусской поэзии. Основное место в сборнике занимают произведения выдающегося мастера стиха М. Богдановича. Впервые на русском языке появляются произведения В. Дунина-Марцинкевича и A. Гуриновича.


Стихотворения и поэмы

Основоположник критического реализма в грузинской литературе Илья Чавчавадзе (1837–1907) был выдающимся представителем национально-освободительной борьбы своего народа.Его литературное наследие содержит классические образцы поэзии и прозы, драматургии и критики, филологических разысканий и публицистики.Большой мастер стиха, впитавшего в себя красочность и гибкость народно-поэтических форм, Илья Чавчавадзе был непримиримым врагом самодержавия и крепостнического строя, певцом социальной свободы.Настоящее издание охватывает наиболее значительную часть поэтического наследия Ильи Чавчавадзе.Переводы его произведений принадлежат Н. Заболоцкому, В. Державину, А. Тарковскому, Вс. Рождественскому, С. Шервинскому, В. Шефнеру и другим известным русским поэтам-переводчикам.


Лебединый стан

Объявление об издании книги Цветаевой «Лебединый стан» берлинским изд-вом А. Г. Левенсона «Огоньки» появилось в «Воле России»[1] 9 января 1922 г. Однако в «Огоньках» появились «Стихи к Блоку», а «Лебединый стан» при жизни Цветаевой отдельной книгой издан не был.Первое издание «Лебединого стана» было осуществлено Г. П. Струве в 1957 г.«Лебединый стан» включает в себя 59 стихотворений 1917–1920 гг., большинство из которых печаталось в периодических изданиях при жизни Цветаевой.В настоящем издании «Лебединый стан» публикуется впервые в СССР в полном составе по ксерокопии рукописи Цветаевой 1938 г., любезно предоставленной для издания профессором Робином Кембаллом (Лозанна)