Стихотворения и поэмы - [132]

(Но взор его живой еще горел светло),

Я — жизнью трепанный, еще Иван Клемацкий.

Денис же возглавлял симпосион рыбацкий.

16

Иван Данилович Клемацкий был рожден

Для мирных заводей, протоков и затонов.

Стреляя кроншнепов и уток тех сторон,

Владетельный их князь, хранитель их законов,

Здесь в одиночестве спокойно плавал он,

Служил же вообще проводником вагонов

(Железные пути манили романчан),

Но только на воде — как дома был Иван.

17

Воспоминаниям мы встречу посвятили,

Явленья ж и слова на свой обычный лад,

Однако новою, не прежней, жизнью жили:

Конюшни знатные, обширнее палат,

В полуготическом колхоз построил стиле,

До леса дальнего тянулся юный сад,

А сын Денисов — Петр — ходил в костюме новом

И бригадиром был колхозным образцовым.

18

Клемацкий — музыкант, удильщик и стрелок —

Впал сразу в лирику: «Мы долго не протянем…

Где Родион? Где Гриць? Уж он отпел свой срок.

Где Рыльский наш Иван?.. И мы землею станем,

И вырастет из нас — крапива-лопушок…»

Денис не выдержал: «А ну, Фадеич, грянем!» —

Мы песню грянули, и песня та была

Такой, что смолкли все во ржи перепела.

19

Денисиха на нас смотрела и крепилась,

И — ну подтягивать и сыну помогать!

Запела детвора (вся бражка взгромоздилась

На новенький плетень — он продолжал стоять,

Ограда ж прежняя от ветерка валилась),

Запели яблоньки, — в саду их было пять.

Одно вступало в хор, другое лишь внимало…

Но было песне той земли и неба мало.

20

Нет старости для нас, и смерть нам не страшна!

Я Заньковецкую Марию вспоминаю.

Раз «Черноморцы» шли. Легко вела она

Лукавый танец свой… Как описать — не знаю —

Всю грацию ее? Казалось, лишь одна

В подлунном мире есть такая молодая;

Казалось, ни один волшебник-чародей

Вовеки не создаст таких вторых очей.

21

Я трепетал, во мне все чувства ликовали.

Я в новый мир вступал, казался дивным он

Мальцу наивному, но что творилось в зале

Среди ценителей! Партер был весь влюблен!

Но кончился спектакль, и чудеса увяли,

Я к выходу спешу и вижу: с двух сторон

Две девушки ведут старуху… «Кто такая?»

— «Кто? Заньковецкая!» — ответ я получаю.

22

А Саксаганский наш! А наш Садовский! Вот

Два славных колдуна, премудрых в самом деле,

А обучали их лишь степи да народ.

Как на глазах они пред всеми молодели,

Как убедительно годов меняли счет

Без Мефистофеля и прочей канители —

Магических кругов и хитрых пентаграмм,—

И позавидовать им мог бы Фауст сам!

23

Как погляжу с горы на мир перед собою, —

Есть и цветы у нас, и много есть тепла!

Но я хочу, чтоб жизнь была теплее вдвое,

Хочу, чтобы цветам не знали мы числа.

Пусть время трудное даровано судьбою

И рана ни одна в душе не зажила,

Пусть друг обманывал и стал немилым милый,—

Для дружбы и борьбы во мне найдутся силы.

24

В годину тяжкую рассказ я начал свой

Для самого себя (в том старость виновата:

Состарясь, мы грустим о юности былой);

Для сына мой рассказ, для нашего солдата…

И вот опять земля святая предо мной,

В которой мирно спят моих родных два брата

И милый мой Денис… И в неба вышине

Звезда победная сияет вам и мне.

25

Благословенна будь, родная, всеблагая!

Благодарю тебя за жар в душе моей!

Священные поля, где я бывал, блуждая,

Которые топтать решался лиходей,—

Я снова вижу вас, всем сердцем присягая,

Всей силой рук моих, моей надеждой всей,

Что молодость свою (я никому в угоду

Ее не расточал) я передам народу!

26

Народ! Рожден тобой добра великий друг —

Сковорода, и сам Шевченко неуемный,

И дядя мой Кузьма, и милый Каленюк,

И смелый воин наш — прославленный, но скромный,

И тот, кто воскресит поля, луга вокруг,

И тот, кто жизнь вернет вам, рудники и домны…

Так разрывай туман, сияй, как солнце, нам!

Мой честный дар кладу к твоим святым стопам.

1941–1944–1956–1960 Уфа — Москва — Киев

ПРИМЕЧАНИЯ

Максиму Рыльскому принадлежит весьма обширное стихотворное наследие. На украинском языке, начиная с первого сборника стихотворений «На білих островах» (1910) и кончая десятитомным собранием сочинений («Твори», 1960–1962) и посмертным сборником «Іскри огню великого» (1965), издано около ста книг стихотворений, поэм и литературно-критических, публицистических трудов писателя. Среди них — свыше пятидесяти сборников лирики и поэм, составлявшихся исключительно из новых произведений. Трижды издавались трехтомные собрания стихов, статей и переводов Рыльского (1946–1949, 1955, 1956), а также большое количество других книг избранных сочинений. Внушительную часть литературного наследия поэта занимают переводы с французского, польского, русского и других языков.

Произведения поэта в переводах на русский язык издавались неоднократно. После книги «Избранные стихи», под редакцией И. Поступальского, с предисловием А. Белецкого (Москва, 1935), до настоящего времени вышло тридцать отдельных сборников, а также одно двухтомное («Избранные произведения в 2-х томах», под редакцией Н. Брауна и А. Прокофьева, М., 1957) и одно четырехтомное («Сочинения в 4-х томах», под общей редакцией Н. Тихонова и Б. Турганова, М., 1962–1963) собрания сочинений.

Настоящее — одно из наиболее полных собраний избранных стихотворений Рыльского на русском языке. Переводы для него выполнены по самым точным текстам, главным образом — по украинскому десятитомному собранию сочинений, выразившему последнюю волю автора. Все переводы для этой книги вновь просмотрены и исправлены. Ряд стихотворений Рыльского здесь впервые печатается на русском языке.