Стихотворения и поэмы - [64]

Твой рот открытый сладок, но далек,

Ищу его, ловлю, и — всё мне мало!

Я слышу грохот валунов и скал.

В горах разбушевались камнепады.

Поток сегодня до утра искал

Дорогу к морю и крушил преграды.

Поток устал, но отдохнет потом.

Его так долго море ожидало...

Беда — никак с твоим не слажу ртом!

Ищу его, ловлю, и — всё мне мало!

8

День наступил. Сиянье пролилось.

А месяц светит, тонкий, но заметный.

Наверно, это жар твоих волос

Мне лег на губы золотом рассветным,

День будет славный, но зачем он мне?

Мне разве без него не хватит света?

Блуждающие руки, как в огне,

Идут к тебе, не ведая запрета.

Доверчивость вокруг летящих птиц!

Они меня приветствуют, как сестры.

Зачем же в чистом небе без границ,

Как гнутый нож, сверкает месяц острый?

Он ждет. Он недалёко. У земли.

Кто у него сегодня на примете?

Ну что же, если хочешь — заколи!

Я всё равно счастливей всех на свете!

9

Кто вспомнит — сеял ли в такую рань,

Косил ли я? — Не вспомню, как нарочно.

А тени требуют: «Плати нам дань!

Мы будем появляться еженощно!»

Они, как дыма серые столбы,

Бредут и шарят жадными руками.

Они встают, как кони, на дыбы

И мнут меня тяжелыми боками.

Стяжатели — канючат над душой;

Ростовщики — берут с меня расписку.

За радость жить, за этот день большой

Я семикратно заплачу по иску.

Я заплачу, а ты, мой друг, не плачь!

Я не торгуюсь. Я на всё согласен.

Пусть — семикратно! Получай, палач!

Лишь был бы миг один высок и ясен.

10

Они и на тебя кладут оброк.

Расчет один — мы платим семикратно.

Утверждено! Я рассчитаюсь в срок.

Готов на всё и не пойду обратно.

Где в сердце грань меж смехом и слезой?

Мы выплатим! Была бы ты со мною!

Пойду босой с лопатой и косой,

Подставлю спину холоду и зною.

Не солонеет черный хлеб от слез,

И молния не меркнет от зигзагов...

У ног твоих провалы и хаос,

Над головою — кипень черных флагов...

А вот — родник, дитя крутых вершин.

Он настоялся на росе и ветрах,

Но, вытекая из земных глубин,

Напоминает об опасных недрах...

11

Я с ветром говорю, взойдя на мол:

— Я ждал тебя, ты не напрасно прибыл.

Благодарю, куда бы ты ни шел!

Благодарю, откуда бы ты ни был!

Простерло солнце два своих крыла,

И молодость явилась на подмогу.

— Спасибо, ветер! Бросим все дела

И налегке отправимся в дорогу.

Надуй мой парус и лети, лети.

Я нынче миру сердце поверяю.

Пространства измеряются в пути,

А новым далям ни конца, ни краю.

Но не вели слезам катиться с гор!

Глаза утрите, клены и березы!

Моя любовь восходит на костер —

Она сама за всех роняет слезы.

12

Не пей, мой друг, до дна, не пей до дна:

Вино темнит и будоражит чувства.

Вот гроздья звезд в лиловой мгле окна

Созрели и висят светло и густо.

Мы их сорвем и, перейдя черту,

Услышим, как за нею, запрещенной,

Твою божественную наготу

Поет в стихах мой голос обнаженный.

Здесь всех миров начало и конец.

Здесь меры нет — горим и не сгораем.

Пусть льют в постель расплавленный свинец,

Мы ни на что ее не променяем!

Твои колени светятся. Твой рот —

Порог открытый в беспредельность чуда!

Нас снова юность за руки ведет.

Куда же? — Никуда и ниоткуда.

13

Искать друг друга и встречать весну!

Земля мала для нашего кочевья.

Нас занесло в такую сторону,

Где плачут птицы и поют деревья.

Искать друг друга в поле и в лесах.

И быть вдвоем. И не терять друг друга.

Так звездам суждено на небесах.

И что с того, что разгулялась вьюга?

Снег почернеет. Прилетят грачи.

Листва в нагие рощи возвратится.

Находят море реки и ручьи.

Далеких гнезд не забывают птицы.

Подстегивают память соловьи.

Я помню, помню всё, что есть и было.

На струны арфы — волосы твои —

Душа не все слова переложила!

14

Волна, переливая серебро,

Нам тихо стелет ложе голубое.

Она упруга, как твое бедро,

Но разве я сравню ее с тобою?

Крутые горы на исходе дня

Зовут меня к заоблачному краю.

Они твое подобье и родня,

Но я тебя на них не променяю!

А ветер, навевая забытье,

Зовет меня и тянет за собою.

Он сладок, как дыхание твое,

Но разве я сравню его с тобою?

Я клинописи древней не читал

И не срывал запретный плод познанья,

Но глаз твоих магический кристалл

Мне раскрывает тайны мирозданья.

15

С самим собой в разладе и в борьбе,

Не сплю, томлюсь бессонницей постылой.

Я боль невольно причинил тебе, —

Наказан я, и ты меня не милуй!

Но я опять ищу тебя, ловлю.

На горных тропах шуму сосен внемлю.

Я всеми песнями не искуплю

Твоей слезы, уроненной на землю.

Светает. Стало холодом тянуть.

И ветерки натянуты, как струны.

Не знаю, как мне руки протянуть

К твоим рукам и взять их отсвет лунный.

Встречаюсь с ветерками на тропе,

Слежу за их игрой простой и милой.

Невольно горе причинив тебе,

Наказан я, и ты меня не милуй!

16

Стада с лугов спускаются домой.

День потускнел, и засыпают горы.

В пастушьей дудке слышу голос твой

И в рокоте волны — твои укоры.

Твой голос может жажду утолить,

Он как ручей, бегущий с гор в долины...

Я снова буду с ветром говорить,

Есть у меня для этого причины.

— Пожалуйста, — так просят только мать,

Я утружу тебя тоской моею:

Хочу письмо с тобою отослать,

Оказии другой я не имею.

В нем, как в душе, о прожитом рассказ, —

Ей до утра, наверно, хватит чтенья.

Но есть пробелы и на этот раз.

Что делать, письма для меня — мученье.

17

Тяжелый колос выгнулся, устал

И острому серпу подставил шею...

Я сам не знаю, что я написал, —