Стихотворения и поэмы - [2]

Вокзал качнулся, замерли деревья,

И в воздухе переломилось время.

Я вышел с чайной ложкой на перрон.

О, город детства, это он ли? Он!

Что с поездом? «Задержится немного».

Успею!.. О, забытая дорога!

Мне стыдно потому, что всё прошло.

Вот этот дом. Знакомое окошко.

Я постучал, как дьявол, чайной ложкой

В холодное горящее стекло.

В окне мелькнуло женское лицо,

Открылась дверь бесшумно на крыльцо.

Смеркалось. Вышла женщина из света.

Я молвил у ступеньки на краю:

— Не узнаёшь знакомого поэта? -

Она произнесла: — Не узнаю. -

Стояли и смотрели друг на друга.

Ужеди это ты, моя подруга?

Куда девались тонкие черты,

Полёт, и блеск, и девичьи замашки?

На сарафане гнутые цветы…

О, полнота! О, гнутые ромашки!

— …Муж лётчик был. Характер своенравный.

Мы оба были слишком равноправны,

Он надоел мне этим. Он ушёл… -

Она закуску принесла на стол.

— А как живёшь теперь? — На алименты. -

Вы слышите, друзья-интеллигенты?

— Я вспомнила! — воскликнула она. -

Тихоня, ты любил меня… О, боже!

Как я смеялась в девочках!.. Постой же!

Куда? Уж поздно… — Да! И ночь темна.

И в прошлом ничего-то не найти,

А поезд мой давно уже в пути.

И площадь привокзальная пуста.

И скука ожидания остра.

Но вот машина. Морда между делом

Зевает. На борту во всю длину

Намараны скрипучим школьным мелом

Два слова: «Перегоним сатану!»

Вот кстати! Грузовик остервенело

Понёсся. Я нагнал остывший чай

На следующей станции. Прощай,

Острота ада!.. И душа запела

О свежести, утраченной давно…

За прошлогодним снегом еду в горы.

— Чуть было не отстал! — А поезд скорый, -

Сказал сосед, — отстать немудрено.

1970

Поющая половица

Среди пыли, в рассохшемся доме

Одинокий хозяин живёт.

Раздражённо скрипят половицы,

А одна половица поёт.

Гром ударит ли с грозного неба,

Или лёгкая мышь прошмыгнёт, -

Раздражённо скрипят половицы,

А одна половица поёт.

Но когда молодую подругу

Проносил в сокровенную тьму,

Он прошёл по одной половице,

И весь путь она пела ему.

1971

Отец космонавта

Вы не стойте над ним, вы не стойте над ним, ради Бога!

Вы оставьте его с недопитым стаканом своим.

Он допьёт и уйдёт, топнет оземь: — Ты кто? — Я дорога,

Тут монголы промчались — никто не вернулся живым.

— О, не надо, — он скажет, — не надо о старой печали!

Что ты знаешь о сыне, скажи мне о сыне родном.

Не его ли шаги на тебе эту пыль разметали?

— Он пошёл поперёк, ничего я не знаю о нём.

На родном пепелище, где угли ещё не остыли,

Образ вдовьей печали возникнет как тень перед ним.

— Я ходил на дорогу, — он скажет, — а в доме гостили…

— Ни французы, ни немцы — никто не вернулся живым.

— О, не надо, — он скажет, — не надо. Есть плата дороже.

Что ты знаешь о сыне, скажи мне о сыне родном.

Ты делила с ним стол и ночей сокровенное ложе…

— Он пошёл поперёк, ничего я не знаю о нём.

Где же сына искать, ты ответь ему, Спасская башня!

О медлительный звон! О торжественно-дивный язык!

На великой Руси были, были сыны бесшабашней,

Были, были отцы безутешней, чем этот старик.

Этот скорбный старик не к стене ли Кремля обратился,

Где пропавшего сына начертано имя огнём:

— Ты скажи, неужели он в этих стенах заблудился?

— Он пошёл поперёк, ничего я не знаю о нём.

Где же сына искать, где искать, ты ответь ему, небо!

Провались, но ответь, но ответь ему, свод голубой, –

И звезда, под которой мы страждем любови и хлеба,

Да, звезда, под которой проходит и смерть и любовь!

— О, не надо, — он скажет, — не надо о смерти постылой!

Что ты знаешь о сыне, скажи мне о сыне родном.

Ты светила ему, ты ему с колыбели светила…

— Он прошёл сквозь меня, ничего я не знаю о нём.

1972

* О, миг! Это камень проснулся *

О, миг! Это камень проснулся

И мира пустого коснулся,

И каменным стал этот мир.

Всё сущее камень сломил.

Дороги назад оглянулись,

Все стороны света замкнулись,

И молния в камень ушла…

И камню открылась душа.

1972

* Надоело качаться листку *

Надоело качаться листку

Над бегущей водою.

Полетел и развеял тоску…

Что же будет со мною?

То ещё золотой промелькнёт,

То ещё — золотая.

И спросил я: — Куда вас несёт?

— До последнего края.

1973

Завещание

1.

Мне помнится, в послевоенный год

Я нищего увидел у ворот —

В пустую шапку падал только снег,

А он его вытряхивал обратно

И говорил при этом непонятно.

Вот так и я, как этот человек:

Что мне давалось, тем и был богат.

Не завещаю — отдаю назад.

2.

Объятья возвращаю океанам,

Любовь — морской волне или туманам,

Надежды — горизонту и слепцам,

Свою свободу — четырём стенам,

А ложь свою я возвращаю миру.

В тени от облака мне выройте могилу.

Кровь возвращаю женщинам и нивам,

Рассеянную грусть — плакучим ивам,

Терпение — неравному в борьбе,

Свою жену я отдаю судьбе,

А свои планы возвращаю миру.

В тени от облака мне выройте могилу.

Лень отдаю искусству и равнине,

Пыль от подошв — живущим на чужбине,

Дырявые карманы — звёздной тьме,

А совесть — полотенцу и тюрьме.

Да возымеет сказанное силу

В тени от облака…

1974

* Ночь уходит. Равнина пуста *

Ночь уходит. Равнина пуста

От заветной звезды до куста.

Рассекает пустыни и выси

Серебристая трещина мысли.

В зёрнах камня, в слоистой слюде

Я иду, как пешком по воде.

А наружного дерева свод

То зелёным, то белым плывёт.

Как в луче распылённого света,

В человеке роится планета.

И ему в бесконечной судьбе

Путь открыт в никуда и к себе.