Стихотворения и поэмы - [9]

Когда я вернусь,

Я пойду в тот единственный дом,

Где с куполом синим не властно соперничать небо.

И ладана запах, как запах приютского хлеба,

Ударит в меня и заплещется в сердце моем…

(«Когда я вернусь…»)

* * *

Магнитофонные пленки с песнями Галича расходились в шестидесятых годах по всей стране, несмотря ни на какие запреты, невзирая на то, что и тогда, и позднее при обысках их непременно отбирали и «присовокупляли к делу»:

Есть магнитофон системы «Яуза»,

Вот и все, и этого достаточно.

(«Мы не хуже Горация»)

Достаточно, поскольку публичные концерты Галича, естественно, были запрещены. Да он и не просил об этом. Самый необычайный из домашних концертов состоялся, по свидетельству Е. Евтушенко, у него дома, к сожалению, почти без слушателей:

«… у меня дома в гостях был выдающийся французский шансонье бельгийского происхождения Жак Брель. Я пригласил Булата Окуджаву и Александра Галича, и все втроем они устроили импровизированный концерт друг для друга. Но вот что поразительно: ни один из них не пел собственных песен. Галич пел старинные романсы, Окуджава — вагонные песни, а Жак Брель — народные фламандские. Сейчас, конечно, я кусаю локти, что не записал эту ночь на магнитофон — это был уникальный концерт, когда три выдающихся поэта-певца показали друг другу свои корни»[28].

В марте 1968 года Александра Галича пригласили на фестиваль песенной поэзии «Бард-68» в новосибирский Академгородок. Вот как описывает события один из организаторов фестиваля А. Берс:

«…От нас потребовали, чтобы содержание фестиваля было "залитовано", это означало, что тексты песен должны были быть представлены на просмотр в компетентную организацию, и получить разрешение, хотя это бессмыслица по отношению к авторской песне, что совершенно ясно. Потом решили все запретить, а билеты вернуть. Поехали уговаривать, уговорили — фестиваль начался…

<…> Он был тогда известен только по магнитофонным пленкам, а фактически только на нашем фестивале, тридцать лет назад, у Александра Аркадьевича Галича был настоящий публичный концерт, была киносъемка этого концерта. Кстати, потом за этими кинопленками тщательно охотились компетентные органы, но эта история рассказана в фильме "Запрещенные песенки", поэтому я не буду на этом останавливаться. Но дело в том, что рукописи не горят, фильмы и песни — тоже»[29].

Фестиваль готовился с размахом. Был выделен самый большой из залов Дворца физиков, и этот зал был забит, люди стояли даже в проходах. Начал Галич песней «Промолчи — попадешь в палачи». А когда исполнял песню «Памяти Пастернака», весь зал поднялся и слушал ее стоя.

Галич получил приз: серебряную копию пера Пушкина и почетную грамоту Сибирского отделения Академии наук СССР. В ней было написано: «Мы восхищаемся не только Вашим талантом, но и Вашим мужеством…»

Вот как сам Галич вспоминал это выступление:

«…Была минута счастья в 1968 году. Весною того года безумцы из новосибирского Академгородка решили организовать у себя в Академгородке фестиваль песенной поэзии. Это был первый и последний фестиваль подобного рода. Я получил приглашение принять участие в этом фестивале… В Новосибирске на аэродроме еще лежал глубокий снег, и вот, стоя на снегу, встречали нас устроители этого фестиваля, держа в руках полотнища с весьма двусмысленной надписью: "Барды, вас ждет Сибирь!"[30]

…Мы пели по двадцать четыре часа в сутки: мы пели и на концертах, мы пели и в гостинице друг другу, естественно, нас приглашали в гости, где опять-таки нам приходилось петь. А в последний вечер состоялся большой концерт в зале Дома ученых. Зал вмещает около двух тысяч человек…

…Когда я подошел к Дому ученых, я увидел три больших и пустых автобуса и несколько черных начальственных "Волг". Один из устроителей фестиваля с перепуганным лицом прибежал ко мне и сказал, что… прибыло все новосибирское начальство, обкомовцы и привезли с собой три автобуса, и они собираются устроить обструкцию. Я… почему-то не очень испугался. Наоборот, я ощутил этакую веселую злость…

…Я выхожу на сцену и чувствую спиной ненавидящие взгляды этих самых молодчиков, буравящих меня сзади… Я начал свое выступление с песни "Промолчи", а потом… "Памяти Пастернака". Я спел эту песню. Аплодисментов не было. Зал молчал… зал начал вставать. Люди просто поднимались и стоя, молча смотрели на сцену. Это был знак не какого-то комплиментарного отношения к тому, что сделал я. Это была демонстрация в память Бориса Леонидовича Пастернака. Я оглянулся и увидел, что молодчикам тоже пришлось встать…» (с ленты радио «Свобода»).

Андрей Берс вспоминает: «Клуб "Под интегралом" — это очень интересный период нашей жизни, когда мы собирались, дискутировали, устраивали музыкальные литературные и танцевальные вечера. У нас также проводились различные конкурсы. Вот, например, Стругацкие получили в свое время премию за книгу "Понедельник начинается в субботу"; Ирина Алферова стала победительницей конкурса красоты "Мисс интеграл". Это действительно был интеграл, в том смысле, что он объединял все жанры. Эмблема клуба очень простая — интеграл от чашечки кофе по 61. Тогда было, как в Древней Греции, такое блаженное детское состояние, когда все науки и искусства были еще в одном целом, и люди были в равной степени талантливы во всех отношениях».