Стихотворения 1813-1820 - [42]

    Кочующий деспо́т.

    Спаситель горько плачет,

    А с ним и весь народ.

Мария в хлопотах Спасителя стращает:

  «Не плачь, дитя, не плачь, суда́рь:

  Вот бука, бука — русский царь!»

    Царь входит и вещает:

    «Узнай, народ российский,

    Что знает целый мир:

    И прусский и австрийский

    Я сшил себе мундир.

О радуйся, народ: я сыт, здоров и тучен;

  Меня газетчик прославлял;

  Я ел, и пил, и обещал —

    И делом не замучен.

    Узнай еще в прибавку,

    Что сделаю потом:

    Лаврову^* дам отставку,

    А Соца^* — в желтый дом;

Закон постановлю на место вам Горголи^*,

  И людям я права людей,

  По царской милости моей,

    Отдам из доброй воли».

    От радости в постеле

    Распрыгалось дитя:

    «Неужто в самом деле?

    Неужто не шутя?»

А мать ему: «Бай-бай! закрой свои ты глазки;

  Пора уснуть уж наконец,

  Послушавши как царь-отец

    Рассказывает сказки».

Прелестнице >*

К чему нескромным сим убором,

Умильным голосом и взором

Младое сердце распалять

И тихим, сладостным укором

К победе легкой вызывать?

К чему обманчивая нежность,

Стыдливости притворный вид,

Движений томная небрежность

И трепет уст и жар ланит?

Напрасны хитрые старанья:

В порочном сердце жизни нет…

Невольный хлад негодованья

Тебе мой роковой ответ.

Твоею прелестью надменной

Кто не владел во тьме ночной?

Скажи: у двери оцененной

Твоей обители презренной

Кто смелой не стучал рукой?

Нет, нет, другому свой завялый

Неси, прелестница, венок;

Ласкай неопытный порок,

В твоих объятиях усталый;

Но гордый замысел забудь:

Не привлечешь питомца музы

Ты на предательскую грудь.

Неси другим наемны узы,

Своей любви постыдный торг,

Корысти хладные лобзанья,

И принужденные желанья,

И златом купленный восторг!

К Чаадаеву («Любви, надежды, тихой славы…») >*

Любви, надежды, тихой славы

Недолго нежил нас обман,

Исчезли юные забавы,

Как сон, как утренний туман;

Но в нас горит еще желанье,

Под гнетом власти роковой

Нетерпеливою душой

Отчизны внемлем призыванье.

Мы ждем с томленьем упованья

Минуты вольности святой,

Как ждет любовник молодой

Минуты верного свиданья.

Пока свободою горим,

Пока сердца для чести живы,

Мой друг, отчизне посвятим

Души прекрасные порывы!

Товарищ, верь: взойдет она,

Звезда пленительного счастья,

Россия вспрянет ото сна,

И на обломках самовластья

Напишут наши имена!

Отрывки

«Могущий бог садов — паду перед тобой…» >*

Могущий бог садов — паду перед тобой,

Приап, ты, коему всё жертвует в природе,

Твой лик уродливый поставил я с мольбой

  В моем смиренном огороде,

Не с тем, чтоб удалял ты своенравных коз

И птичек от плодов и нежных и незрелых,

Тебя украсил я венком из диких роз

  При пляске поселян веселых

  . . . . . . . . . . . .

«Дубравы, где в тиши свободы…»

O Zauberei der ersten Liebe!..[11]

Wieland

Дубравы, где в тиши свободы^*

Встречал я счастьем каждый день,

Ступаю вновь под ваши своды,

Под вашу дружескую тень.

И для меня воскресла радость,

И душу взволновали вновь

Моя потерянная младость,

Тоски мучительная сладость

И сердца первая любовь.

Любовник муз уединенный,

В сени пленительных дубрав,

Я был свидетель умиленный

Ее младенческих забав.

Она цвела передо мною,

И я чудесной красоты

Уже отгадывал мечтою

Еще неясные черты,

И мысль об ней одушевила

Моей цевницы первый звук

И тайне сердце научила.

. . . . . . . . . . . .

К *** («Счастлив, кто близ тебя, любовник упоенный…») >*

Счастлив, кто близ тебя, любовник упоенный,

Без томной робости твой ловит светлый взор,

Движенья милые, игривый разговор

  И след улыбки незабвенной.

«И я слыхал, что божий свет…» >*

И я слыхал, что божий свет

Единой дружбою прекрасен,

Что без нее отрады нет,

Что жизни б путь нам был ужасен.

Когда б не тихой дружбы свет.

Но слушай — чувство есть другое:

Оно и нежит и томит,

В трудах, заботах и в покое

Всегда не дремлет и горит;

Оно мучительно, жестоко,

Оно всю душу в нас мертвит,

Коль язвы тяжкой и глубокой

Елей надежды не живит…

Вот страсть, которой я сгораю!..

Я вяну, гибну в цвете лет,

Но исцелиться не желаю…

«Как сладостно!.. но, боги, как опасно…» >*

Как сладостно!.. но, боги, как опасно

Тебе внимать, твой видеть милый взор!..

Забуду ли улыбку, взор прекрасный

И огненный, волшебный разговор!

Волшебница, зачем тебя я видел —

Узнав тебя, блаженство я познал —

И счастие мое возненавидел.

«Послушай, дедушка, мне каждый раз…» >*

Послушай, дедушка, мне каждый раз,

Когда взгляну на этот замок Ретлер,

Приходит в мысль: что, если это проза,

Да и дурная?..

Колосовой >*

  О ты, надежда нашей сцены!

Уж всюду торжества готовятся твои,

  На пышных играх Мельпомены,

  У тихих алтарей любви.

  Когда явилась ты пред нами

  . . . . .в первый раз

1819

На Стурдзу («Холоп венчанного солдата…») >*

Холоп венчанного солдата,

Благодари свою судьбу:

Ты стоишь лавров Герострата

И смерти немца Коцебу.

О. Массон >*

Ольга, крестница Киприды,

Ольга, чудо красоты,

Как же ласки и обиды

Расточать привыкла ты!

Поцелуем сладострастья

Ты, тревожа сердце в нас,

Соблазнительного счастья

Назначаешь тайный час.

Мы с горячкою любовной

Прибегаем в час условный,

В дверь стучим — но в сотый раз

Слышим твой коварный шёпот,

И служанки сонный ропот,

И насмешливый отказ.

Ради резвого разврата,

Приапических затей,

Ради неги, ради злата,

Ради прелести твоей,

Ольга, жрица наслажденья,

Внемли наш влюбленный плач —