Стихотворения 1813-1820 - [40]

Законов гибельный позор,

Неволи немощные слезы;

Везде неправедная Власть

В сгущенной мгле предрассуждений^*

Воссела — Рабства грозный Гений

И Славы роковая страсть.

Лишь там над царскою главой

Народов не легло страданье,

Где крепко с Вольностью святой

Законов мощных сочетанье;

Где всем простерт их твердый щит,

Где сжатый верными руками

Граждан над равными главами

Их меч без выбора скользит

И преступленье свысока

Сражает праведным размахом;

Где не подкупна их рука

Ни алчной скупостью, ни страхом.

Владыки! вам венец и трон

Дает Закон — а не природа;

Стоите выше вы народа,

Но вечный выше вас Закон.

И горе, горе племенам,

Где дремлет он неосторожно,

Где иль народу, иль царям

Законом властвовать возможно!

Тебя в свидетели зову,

О мученик ошибок славных,

За предков в шуме бурь недавних

Сложивший царскую главу.

Восходит к смерти Людовик^*

В виду безмолвного потомства,

Главой развенчанной приник

К кровавой плахе Вероломства.

Молчит Закон — народ молчит,

Падет преступная секира…

И се — злодейская порфира^*

На галлах скованных лежит.

Самовластительный злодей!

Тебя, твой трон я ненавижу,

Твою погибель, смерть детей

С жестокой радостию вижу.

Читают на твоем челе

Печать проклятия народы,

Ты ужас мира, стыд природы,

Упрек ты богу на земле.

Когда на мрачную Неву

Звезда полуночи сверкает

И беззаботную главу

Спокойный сон отягощает,

Глядит задумчивый певец

На грозно спящий средь тумана

Пустынный памятник тирана,

Забвенью брошенный дворец —

И слышит Клии страшный глас

За сими страшными стенами,

Калигулы последний час

Он видит живо пред очами,

Он видит — в лентах и звездах,

Вином и злобой упоенны,

Идут убийцы потаенны,

На лицах дерзость, в сердце страх.

Молчит неверный часовой,

Опущен молча мост подъемный,

Врата отверсты в тьме ночной

Рукой предательства наемной…

О стыд! о ужас наших дней!

Как звери, вторглись янычары!..

Падут бесславные удары…

Погиб увенчанный злодей,

И днесь учитесь, о цари:

Ни наказанья, ни награды,

Ни кров темниц, ни алтари

Не верные для вас ограды.

Склонитесь первые главой

Под сень надежную Закона,

И станут вечной стражей трона

Народов вольность и покой.

Кн. Голицыной, посылая ей оду «Вольность» >*

Простой воспитанник природы,

Так я, бывало, воспевал

Мечту прекрасную свободы

И ею сладостно дышал.

Но вас я вижу, вам внимаю,

И что же?.. слабый человек!..

Свободу потеряв навек,

Неволю сердцем обожаю.

Кривцову >*

Не пугай нас, милый друг,

Гроба близким новосельем:

Право, нам таким бездельем

Заниматься недосуг.

Пусть остылой жизни чашу

Тянет медленно другой;

Мы ж утратим юность нашу

Вместе с жизнью дорогой;

Каждый у своей гробницы

Мы присядем на порог;

У пафосския царицы

Свежий выпросим венок,

Лишний миг у верной лени,

Круговой нальем сосуд —

И толпою наши тени

К тихой Лете убегут.

Смертный миг наш будет светел

И подруги шалунов

Соберут их легкий пепел

В урны праздные пиров.

«Орлов с Истоминой в постеле…» >*

Орлов с Истоминой в постеле

В убогой наготе лежал.

Не отличился в жарком деле

Непостоянный генерал.

Не думав милого обидеть,

Взяла Лаиса микроскоп

И говорит: «Позволь увидеть,

. . . . . . . . . . . .

«Не угрожай ленивцу молодому…» >*

Не угрожай ленивцу молодому.

Безвременной кончины я не жду.

В венке любви к приюту гробовому

Не думав ни о чем, без ропота иду.

Я мало жил, я наслаждался мало…

Но иногда цветы веселья рвал —

Я жизни видел лишь начало

. . . . . . . . . . . .

«Венец желаниям! Итак, я вижу вас…» >*

Венец желаниям! Итак, я вижу вас,

О други смелых муз, о дивный Арзамас!

Где славил наш Тиртей^* кисель и Александра,

Где смерть Захарову пророчила Кассандра^*…

. . . . . .в беспечном колпаке,

С гремушкой, лаврами и с розгами в руке.

1818

Торжество Вакха >*

Откуда чудный шум, неистовые клики?

Кого, куда зовут и бубны и тимпан?

  Что значат радостные лики

  И песни поселян?

  В их круге светлая свобода

  Прияла праздничный венок.

  Но двинулись толпы народа…

Он приближается… Вот он, вот сильный бог!

  Вот Бахус мирный, вечно юный!

  Вот он, вот Индии герой!

  О радость! Полные тобой

  Дрожат, готовы грянуть струны

  Не лицемерною хвалой!..

  Эван, эвое! Дайте чаши!

  Несите свежие венцы!

  Невольники, где тирсы наши?

Бежим на мирный бой, отважные бойцы!

  Вот он, вот Вакх! О час отрадный!

  Державный тирс в его руках;

  Венец желтеет виноградный

  В чернокудрявых волосах…

  Течет. Его младые тигры

  С покорной яростью влекут;

  Кругом летят эроты, игры —

  И гимны в честь ему поют.

  За ним теснится козлоногий

  И фавнов и сатиров рой,

  Плющом опутаны их роги;

  Бегут смятенною толпой

  Вослед за быстрой колесницей,

  Кто с тростниковою цевницей,

  Кто с верной кружкою своей;

  Тот, оступившись, упадает

  И бархатный ковер полей

  Вином багровым обливает

  При диком хохоте друзей.

  Там дале вижу дивный ход!

  Звучат веселые тимпаны;

  Младые нимфы и сильваны,

  Составя шумный хоровод,

  Несут недвижного Силена…

  Вино струится, брызжет пена,

  И розы сыплются кругом;

  Несут за спящим стариком

  И тирс, символ победы мирной,

  И кубок тяжко-золотой,

  Венчанный крышкою сапфирной,—

  Подарок Вакха дорогой.

  Но воет берег отдаленный.

  Власы раскинув по плечам,

  Венчанны гроздьем, обнаженны,

  Бегут вакханки по горам.

Тимпаны звонкие, кружась меж их перстами,

Гремят — и вторят их ужасным голосам.

Промчалися, летят, свиваются руками,