Стихийный сон - [93]

– Я думала, что ты ушел… – всхлипнула я, прижимаясь к чужой куртке, пока меня гладили по голове. – Думала, что ты увидел меня и… Сбежал … Что я не такая… И живу в …. В….

– Ты все сказала? – спросили меня, пока клей капал на пол. – Иди сюда. Прекращай. Не хватало, чтобы температура поднялась.

Я шмыгала носом, слыша, как шуршит пакет, заваливаясь с тумбочки.

 Меня отнесли в комнату,  опустив на кровати. Следом в комнату вплыл пакет и букет. Я куталась в одеяло, упорно не веря своим воспаленным глазам. Рядом со мной лег, пахнущий чужими духами, большой белый  игрушечный медведь, вызывая у меня новый приступ слез.

– Не надо было разуваться, – прошептала я, недоверчиво трогая пальцами неверояно мягкую красивую игрушку, и сквозь слезы глядя как Феникс ходит в носках по полу, пытаясь найти вазу. Поиски были бессмысленны. Можно бесконечно искать черную кошку в темной комнате, нужный файл на чужом компьютере и вазу в доме девушки, которой не дарят цветов. У меня для редких букетов отлично приспособлен трехлитровый бутылек.

– В шкафчике стоит пустая банка. Трехлитровая! К ней скотчем приклеена открытка… – я все-таки слезла с кровати  и полезла в шкаф за мужскими тапками стоптанного размера. Тапки давно имели плохую репутацию «гулящих». Ими одинаково пользовались все редкие гости мужского пола. Сантехники, слесаря, ремонтники, электрики, врачи  и так далее… И мало того! Эти тапки выходили за пределы квартиры, что категорически запрещено для домашней обуви! Так что они у меня не совсем домашние. Полудикие, но прирученные.

– Вот, – я прошлепала на кухню и протянула «лизинговые тапки», отмытые после очередных ремонтных работ. – Я хотела спросить, где я сейчас?

– Хороший вопрос, дорогая моя! Дома, где же еще! Лежишь на кровати. Если что, я тебя не душу. Это я тебя так обнимаю. Так, а кто тебе разрешал вставать с постели? – строго спросили меня, поднимая глаза на потолок.

Я тоже посмотрела наверх и увидела, как на веревке, протянутой по диагонали кухни, висит мое нижнее белье на разноцветных прищепках.

– С Новым Годом! – усмехнулся Феникс. – Отличная гирлянда. Особенно те, с лисенком. В цветочек тоже неплохие.

– Ыыыы! – простонала я, глядя, как весело улыбаются мои трусы со смайликом. – Не смотри туда!

– Быстро в кровать! – на меня посмотрели суровым взглядом. Через секунду взгляд потеплел. – Умирающий лебедь, не покидайте свое мятое озеро.  Еся, хватит тут гостеприимную хозяйку разыгрывать. Обои подклеила – уже молодец!  Чувствую, что если бы я не приехал, они так бы и провисели.

Мы вернулись в комнату, где меня снова уложили на подушку, укрыв одеялом.

– Я вот думаю, что будет, когда твой муж вернется? – с улыбкой заметил Феникс, доставая телефон одной рукой, а другой протягивая мне термометр. – После того, как ты меня однажды обманула, я не склонен верить тебе на слово. – Хотя, пусть возвращается. Я даже нарочно его подожду. Думаю, мы с ним немного побеседуем на тему: "А все ли хорошо в ваших отношениях?". Сколько там нагрела? Нифига себе! Ладно, я сейчас поговорю по телефону, а ты не вздумай вставать!

Он полчаса разговаривал по телефону, сидя на кухне. Из обрывков разговоров я поняла, что Феникс выясняет,  у какой-то женщины чем новый вирус принципиально отличается от старого, и чем его лечат. Женщину, между прочим, зовут Вера. Через десять минут  послышался странный шум.

Я не удержалась и поползла на кухню, застав Феникса наедине с моим холодильником и мусорным пакетом.

– Ты снова встала? А ну марш в кровать! – прошипели мне, вытаскивая мой слегка просроченный майонезик и выбрасывая его в пакет. – Рыжик, это что за вонючая фигня? Блин! Она еще и капает!

– Квашеная капуста… Была,  – кротко заметила я, обрадовавшись, что она у меня, оказывается, есть. Я про нее совсем забыла. – А где ты ее нашел?

– В дверце. Рядом с просроченным творожком с большой надписью "Уценка". Так, короче, мне надоело. Я выгребаю все! Хотел тебе что-нибудь приготовить, а тут… Боже мой, это что за? Фу-у-у! – скривился Феникс, двумя пальцами отправляя мой маргарин в пакет. – Таблетки нужно пить после еды. Значит, сначала еда, а потом таблетки.

– Да как ты можешь выбрасывать продукты! – возмутилась я, глядя как пакетик с плесневелым сыром полетел в мусор. – Нельзя выбрасывать еду!

Меня бабушка учила, что нет большего греха, чем выбрасывать просроченную еду! Особенно хлебушек. Нельзя! Ни в коем случае! Из испорченных продуктов всегда можно что-то  приготовить!

– Я это уже понял. У тебя – не холодильник, а могильник. Кефи… Ой, нет… Фу…. Бессовестный Рыжик тебя не выбросил. Рука дрогнула. Но я – не Рыжик. Так, вроде все. А это что за пакетик в пакетике и еще в одном пакети… Нет! Нельзя же так вонять! Я думаю, чем это так в холодильнике пахнет, а вот чем, оказывается, –скривился Феникс, подозрительно принюхиваясь. – Заметь, я еще в морозилку не лазил.

– Смалец, – просветила я, тяжело присаживаясь на стул и прислоняясь головой к стене. – С хлебом вкусно. Ел когда-нибудь?

– Ладно, где здесь ближайшая аптека? – спросил Феникс, доставая телефон.

– В трех кварталах отсюда… У меня карто… – начала я, а потом поняла, что обращаются не ко мне.