Стихи в переводах разных авторов - [9]

Я там, где нет огня и нет земли и неба.

Я пал, сражен. Но я услышал голос твой.

И я ищу тебя, как голод ищет хлеба.

- О, Михаэль, тела слепые сражены,

Но взоры чрез огонь и прах напряжены.

Мое лицо в твоих руках волной омыто,

И сквозь нее земля и небо нам открыты.

– Где ты, Михаль? В руках судьбы мы – словно нож

Слепой в руках жестоких, с непонятной целью.

Вынь нож из сердца, и его ты уничтожь,

Когда ты будешь петь, Михаль, над колыбелью.

– О, Михаэль, с тех пор, как стал меня ты звать –

Во мне жена ликует, и горюет мать.

Не меч сынов родит. Но иногда умели

И меч, и нож вставать на стражу колыбели.

– Где ты, Михаль? Я утром в смертный бой пошел,

И я сказал тебе: «Пред вечером вернусь я».

С тех пор, Михаль, как будто целый век прошел.

А я к тебе лицом еще не повернулся.

– О, Михаэль, ты в бой решающий пошел.

И после всех его решений ты меня нашел.

Гляди, любовь меж нами вся полна до края.

Хранили мы ее, ни капли не роняя.

– Где ты, Михаль? Где ты приют себе нашла?

Лишь это мне скажи, и я, как прах, рассеюсь:

Ты в доме слез, иль в дом ты к жениху вошла?

И что твой голос так звенит, зовет к веселью?

– О, Михаэль, приют себе уж я нашла.

Но в доме слез я, к жениху я не вошла.

Мой голос радостью звенит, поет ликуя, –

Ведь рядом тут с тобою, под землей, лежу я.

Перевод: М. Ялан-Штекелис

ЕВРЕЙСКИЙ УЧИТЕЛЬ

 (по поводу одной забастовки)

Сионизм, ты сегодня вознесся высоко –

Учрежденья и фонды, куда ни гляди...

А вот помнишь ли ты, как тебя одиноко

Нес еврейский учитель на впалой груди?

Ты тогда и во сне не мечтал о «Гаснэ»[37],

О Гадассе[38], о «Нире»[39], о Керен-Гайсоде[40].

Ты имел лишь его: Дон-Кихота в пенсне,

В сюртучке по сомнительной моде.

Когда брел он по снегу и в слякоть с тобой

И с «Любовью Сиона» писателя Мапу[41],

Он был первой, «Сохнут»[42], тебе данной судьбой

По дороге к иному этапу.

Был «Мерказ Хаклаи»[43] он – и был «Мехон-Зив»[44],

Раздавая изюм в Ту-биШват[45] всем питомцам;

А в их лепете детском звенел Тель-Авив,

До того как возник он под солнцем.

А когда, объясняя детишкам язык,

Он писал на доске имена и глаголы, –

Вся «Махлекет-Тарбут»[46], все издательства книг

Были там – на доске его школы.

Сетью всех учреждений служил он тогда –

И лишь банком он не был еще никогда.

Голытьбы у нас тьма (должен Менделе[47] звать я!)

Но баланс всей истории нашей таков,

Что (конечно, помимо писателя, братья)

Наш учитель детей – чемпион бедняков.

Задолжал он с дней Кальмана Шульмана[48] пекарю

(Тот, отчаясь, давно прекратил уж свой бунт),

Бакалейной торговке, портному, аптекарю...

И всегда не хватает бедняге лишь фунт.

Вы глядите брезгливо, друзья! Перестаньте-ка

Поэтично гнушаться прозаических дел!

Вы ведь все сионисты. Почему же романтика

Одному лишь учителю тут дается в удел?

Копит денежки в банке родитель с семейкою –

Но клеймит педагога, вспылив как огонь:

Тот бастует, устав от погонь за копейкою...

О, друзья! Не довольно ли этих погонь?

Вы ведь знаете все этот тип человека.

Если он победит забастовкой «врагов» –

Не пугайтесь, друзья: до скончания века

Он не выйдет из пут векселей и долгов.

Фунт привел к забастовке, но долг обвинителя

Объективно исследовать почву и грунт.

И тогда он, наверно, поймет и учителя:

Мы должны ему больше чем фунт!

Перевод: Х. Райхман

ПРОЦЕСС РАСКОЛА или ЧУДЕСА ПРИРОДЫ

Ты знаком, читатель, с той особой,

Что зовется в биологии амебой?

Это – клетка жизни, но родиться

Суждено ей, крохотной, на горе...

В микроскопе – в капельке водицы

Ты ее увидишь словно в море.

В капле – волны плещутся бурливо,

И амеба плавает в прибое...

От потуг созрел процесс разрыва -

И гляди:

Из тельца стало двое.

Жуть и дрожь проходят по амебе –

И смотря со страхом, как на чудо,

Половинки спрашивают обе

Друг у дружки: «Кто ты – И откуда?»

Вне себя амеба от напасти,

Вкруг себя снует она впустую...

Вдруг сошлись – сцепились обе части –

И давай кусать одна другую.

И тогда зовет она во злобе

Самое себя на поединок...

Что за черт? Вдруг в каждой пол-амебе

Вспыхнул бой двух новых половинок.

Бьет себя амеба и кусает -

И бежит, спасаясь от себя же;

И себя же ловит и глотает –

И, давясь, выплевывает в раже.

В микроскопе – свалка и бесчинство:

Разбивает бурька все стремленья

Возвратить пропавшее единство,

Прекратить слепой процесс деленья.

В капле – ад, покоя там ни в чем нет.

Тьма врагов – и битвы, схватки, злоба...

И один лишь Бог на небе помнит:

Все они - та самая амеба.

Перевод: Х. Райхман

МАЛЕНЬКИЙ КЛЕРИКАЛ

1

У знакомой мне пары – весьма вольнодумной -

Был прелестный младенец, способный и умный.

Но едва лишь он начал ходить и гулять,

Как учуял отец, и учуяла мать,

Что их сын... клерикал – и, увы, не на шутку!

Словно бес – мракобес вдруг вселился в малютку.

Каждый вечер коварно клерикал-лилипут

Задавал им вопросы, что к добру не ведут:

«Что вверху? Что внизу? Кто все звезды зажег?

Кто росой окропил всю лужайку сегодня?:

Сразу чует наш нос в тех вопросах душок!

Их придумала «черная сотня».

Но родители были не слабой формации

И умело давали отпор провокации:

В их словах была пущена в ход биология,

Биохимия, физика, антропология...