Стихи - [13]

Погляди в эти лица шумных людей

В шляпах фетровых и беретах

И узнай в них

Электриков, слесарей

И бетонщиков —

Переодетых!

Если сам ты в работе упорен и тих,

То тебе объяснять не надо…

Погляди — узнаёшь ли в любом из них

Молчаливцев, что с полувзгляда

Понимают сообщников по труду?

Узнаёшь в незаметном тихоне

Чародея, который у всех на виду

В сталеваровом комбинезоне?

Это те, что в поля приносят шоссе

И этаж на этаж в котлованы…

Великаны они, но такие, как все,—

Обыкновенные великаны!

[1940]

Металлы

Вот пришел кладовщик, и вспыхнул

                             свет.

…Ранний час, и рабочих на складе нет.

Но могэсовским солнцем освещены

Изваянья кузнечные вдоль стены.

Только золота нету у нас в дому.

Серебра только нету… Да и к чему?

На земле не один благородный металл.

…Слитки стали от пола до потолка,

Круг небесный зубчатого маховика,

Вал станочный приложен к валу…

Если ты ремесла еще не избрал,

Приложи свои руки к металлу.

Будет сталь неподатливой в первые дни.

Неприступной и скользкой. Но ты — начни.

И, подобная золоту, косная медь

Постарается ускользнуть, уцелеть,

Не поддаться твоей руке.

И резец не заточится на наждаке,

Да.

Но знай:

Победиты, вольфрамы

Любят тех, кто тихи и упрямы,

Хоть приносят вначале немало скорбей.

Пусть личнóй напильник в руке твоей

Будет прыгать и портить изделия край.

Дни пойдут. Будь упорен и тверд. Не

                            сдавай.

Отсвет стали примут твои зрачки.

И упрямо выступят желваки.

Затвердеет в ладони твоя рука,

А у плеч расширится мускулисто.

И по многим приметам

Издалека

Металлист признает в тебе металлиста.

[1940]

В токарном цехе

Ты накинул ремень, пустил машину.

Стал в круженье воздушен

Ступенчатый шкив.

Вижу только твою согбенную спину.

Ты молчишь,

К металлу лицо обратив.

Дом твой, дети всё — позади… Пред

                             тобою

Только движутся круг чугуна и резец.

Наконец-то стал ты самим собою,

Молчаливый упрямец и добрый отец!

С тобой был по дому знаком (немного).

Мне казалось: ты робкий и чуть смешной.

А теперь

Все в тебе непреклонно и строго,

Наконец-то стал ты самим собой.

В десять раз тяжелей, чем атлетовы гири,

Чугуны, что лежат

У тебя в ногах.

Я догадываюсь: ты выше и шире.

Чем твое отражение в зеркалах!

[1940]

Испытание

Требуются слесари не ниже 6–7 разряда.

(Объявление на заводских воротах.)

Да, нам нужен мастер. А мастер — тот,

Кто работу на собственный страх берет.

Мы тебе не дадим

В готовой резьбе

Инструментов каленых острую гладь.

Докажи, что ты мастер,

И сам себе

Все сумей отковать и металл избрать.

От железа сталь отличить сумей

И от стали сталь —

На слух и на глаз.

А потом отточи, закали, владей.

Если сможешь —

Будь мастером среди нас.

Годы в кузне и годы над верстаком

Мы увидим в короткие эти дни.

Докажи, что ты мастер.

О всем другом —

Лишь потом разговоры.

Теперь — начни.

[1940]

Уют

Есть счастье —

В дождь, ноябрьскою порой,

У печки заоконной, задверной

Сидеть и слушать, как водопровод

Журчит… и как сонливый кот

Урчит в тепле…

Но есть иной уют.

…Ноябрь. Дождинки леденяще бьют,

Гудит ноябрьский воздух вдоль двора…

А в нашем помещении жара.

Гудит огонь. Но дров и кошки нет, —

Слепящий уголь излучает свет.

Дружище! Не шути с таким огнем.

Металл, как щепка, погорает в нем,

Чуть зазевается из нас иной.

И вот включили молот паровой.

Не только шум дождя, но даже гром

Ты не услышишь тут…

А мы втроем

Клещами трижды сжали тяжкий вал,

И, словно в глину, бьет металл в

                         металл.

Вал в середине желт, с торца багров,

А мы его ворочаем без слов.

Мы так сейчас близки! К чему слова?

Когда б одна большая голова

Вдруг сблизила шесть наших дружных

                             рук,

Определяя все

На цвет, на звук.

Мы трудимся с утра. А молот бьет.

Бьет молот,

И, как будто солнце жжет,

На лицах наших проступает пот.

Еще. Еще. Бросать нельзя.

Но вот —

Вал выпрямлен и почернел с торца,

Изваянный по воле кузнеца.

— Довольно. Хватит, —

Говорю я двум.

И молот смолк… Но что за новый

                          шум?

Гудит сирена: кончен день труда,

Сейчас мы разойдемся, как всегда.

Многооконный, многолюдный цех

Закроют…

Я оглядываю всех.

Как были мы близки! Сейчас — домой.

И странно мне, на миг,

Что за спиной

Есть комната и поманит назад,

Что снова стены нас разъединят,

И стекла, и квартирные огни…

Я на товарищей гляжу: они

Не думают ли то же, что и я?

Они секунду медлят у огня,

А угли затухают, и — светло —

Нас обдает кузнечное тепло.

Давно сирена смолкла. День труда

Окончен.

За стеклом не льет вода.

И дом твой недалёко, может быть.

Но не спешишь ты уходить.

[1940]

Промельк

Я помню чудное мгновенье…

Пушкин

Есть порой на московской площади

Тихий промельк, секунда одна:

Ни троллейбуса вдруг, ни лошади —

Непонятная тишина.

Словно время на размышление

Всем идущим на миг дано,

Словно сбудется во мгновение

Все, чем сердце порой полно.

Словно всех незнакомых ранее

В этот полдень сошлись пути,

Узнаванье пойдет, братание

Всех —

С кем вместе жить и идти.

Вот уж кажется: начинается!

(…Дальний оклик, веселый вскрик…)

…Но вот тут-то и появляется

Неожиданный грузовик.

Вновь машин легковых мелькание,

Ветра легкая полоса.

Но не ветер, людей дыхание

Овевает мои волоса.

[1940]

Жалобы наборщика и пояснения автора

Наборщик

Знаете, двадцать два года

Я набираю