Стихи - [113]

Однако хорошая погода и можно топить печи через день.

Будьте здоровы.

Ваш Д.С.

Завели щенка-дворнягу. Масса впечатлений.

124. Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской

22 декабря 1986"

Дорогая Лидия Корнеевна!

Вчера только с радостью услышал о возвращении Андрея1. Как он? Что он? Вы, наверное, знаете. Привет ему от меня. Если буду знать адрес, напишу ему непременно.

Я после поездок живу тихо. Чувствую себя неважно. Но накопилось множество работы. Перевожу, как вол. Встаю в семь утра, а в восемь вечера ложусь спать.

Настала наконец зима, к которой не сразу привыкаем. Гуляю с собачкой, которая — чистая дворняга и оттого умна и проказлива.

[На полях: ] Стихи Володи еще не читал.

От стихов отстал. Все рифмы извел на переводы. Стихи этого года разонравились. Я их не читаю, когда издаются, не читаю и корректур, оттого много опечаток.

Часть «Беатриче», которая была в «Октябре», отослал Вам еще летом. Надо поискать квитанцию и допросить почту.

В Москве собираюсь быть в конце января, чтобы произнести краткую речь на пушкинском юбилее. Боюсь, но и отказываться не хочу.

Ваш Д.С.

1 Речь идет об Андрее Дмитриевиче Сахарове, который вернулся в Москву из горьковской ссылки.

125. Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской 30 апреля 1987

Дорогая Лидия Корнеевна!

Готовы ли Ваши очки? Как и что видно сквозь них? Как Ваше здоровье?

Вчера получил удовольствие: Леонович прислал мне прекрасный путеводитель по «из архива Корнея Чуковского», где одним из редакторов значится Люша. Порадовало, что среди отвечающих на новую анкету о Некрасове — В. Корнилов и Б. Чичибабин1. Знаете ли Вы этого поэта?

Жизнь моя, более зависимая от погоды, чем в столице, проходит в ожидании тепла. У нас бывает солнечно, но холодно. Из залива только в конце апреля ушел лед.

Я работаю без большой охоты. Новых стихов почти нет. Написал краткие воспоминания о Наровчатове. Воспоминания, предназначенные для печати, не бывают без умолчаний. Но несколько четких формулировок там есть.

Сейчас стараюсь дописать воспоминания о Василии Яне2. Это легче, потому что знаю о нем только хорошее.

Перевожу разное. Приходится.

Получил предложение от Театра на Таганке инсценировать «Доктора Живаго» и все последующее. Боюсь, что возьмусь, хотя не знаю, как отнесутся к этому наследники Пастернака…

Медленно читаю дневниковую часть книги Л.Я. Гинзбург. Очень она умная. Очень хороши заметки об Анне Андреевне, Мандельштаме, Олейникове, Шкловском.

В журналах теперь постоянно что-то интересное. Из этого многое знаю по пересказам Гали. Она все читает. А у меня лимит малый.

Моего «Клопова» начинают репетировать в Таллине. Режиссер ведет себя уверенно. А я не знаю — что из этого выйдет.

Министерство культуры договор и аванс не шлет.

Жаль, что не могу приехать в Москву на вечер в библиотеке Некрасова. Уже давно пообещался быть на столетии со дня рождения Северянина в Таллине, как раз в эти дни. В Москве буду к 31 мая — приеду на вечер в ЦДЛ. Галя собирается со мной, поэтому поездка будет краткой: детей оставим на соседей.

Московские слухи и разговоры до нас доходят медленно. Это позволяет более трезво взглянуть на процессы и не очень бояться резкого размежевания.

Только что Галя сказала, что в «Огоньке» — В. Корнилов с очень хорошей «врезкой». Сейчас сяду читать.

О Вашей книге. Мы ее читали в рукописи еще в Опалихе. (Я сперва думал, что Вы сами читали.) Очень хорошо помню многие эпизоды, например, с лодкой.

Вообще есть о чем поговорить.

Будьте здоровы. Привет Люше.

Ваш Д. Самойлов

30.04.87. Пярну

1 Поэт Владимир Леонович разослал поэтам анкету о Н.А. Некрасове. Ответ Д. Самойлова см. в сборниках, изданных Некрасовской библиотекой: Перечитывая Некрасова: Из архива К.И. Чуковского. М.: 1987, с. 66–67; Некрасов вчера и сегодня. М.: 1988, с 92–93.

2 Василий Григорьевич Ян (наст. фам. Янчевецкий, 1875–1954), писатель, автор исторических романов. Самойлов посвятил ему главу «Василий Григорьевич» в своей мемуарной книге «Памятные записки» (М.: Международные отношения, 1995).

126. Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской 14 сентября 1987

14.09.87

Дорогая Лидия Корнеевна!

Незаметно и, казалось, быстро прошло лето. А теперь оно кажется длинным и довольно бесплодным. У нас постоянно кто-то гостил, и весь день приходили люди, знакомые и полузнакомые, с бесконечными разговорами, новостями и предположениями, которыми изобилует наша эпоха. Галя кормила целый батальон, а я целый день возил языком. Оба с трудом доползали до постели.

События и прессу Вы, наверное, лучше моего знаете. Во мне преобладает какая-то двойственность настроения и шатание от надежды к безнадежности.

Очень печальным было известие о смерти Алексея Ивановича Пантелеева. И недавнее — о смерти Виктора Некрасова, с которым знаком я был лет тридцать и очень его любил.

Мысль о смерти Алексея Ивановича постоянно возвращается. Каково ему было умирать с мыслью о бедной Маше! Где она? С кем? Есть ли какая-нибудь родня со стороны Элико Семеновны?

Из приятных событий были публикации Володи Корнилова, которые кажутся мне несколько слабее его прежних стихов, чуть слишком «лобовыми», но, конечно, прекрасно смотрятся на фоне обычной стиховой массы1.