Стихи и эссе - [3]

НА ВЕЛИКОСВЕТСКОМ ПРИЕМЕ [10]

Без рифм и ритма болтовня соседей,

Но каждый мнит, что он поэт в беседе.

В любой из тем, хотя и в разной мере,

Как бассо-остинато — недоверье.

Большие люди, взмокнув от снованья,

Дают понять в процессе узнаванья:

«Я вам не книга, чтоб во мне читали.

Я в полном здравии, а вы устали.

Хотите завести со мной беседу?

А вот возьму и тотчас же уеду…»

Мольба, призыв, чтобы тебя признали

И потеснились в этом тесном зале,

Где каждый, словно слон, свое трубя,

Глух, потому что слышит лишь себя.

ВИЗИТ ФЛОТА [11]

Мальчишки сходят с кораблей —

Одетый в форму средний класс,

Послушный кроткий строй.

Им комиксы всего милей,

А поиграть в бейсбол хоть час —

Важней, чем сотня Трой.

Им здесь не по себе — не как

В родной Америке, взгляни:

Чужой уклад вокруг,

Любой прохожий им чужак,

И здесь не Потому они,

А просто Если Вдруг.

Все шлюхи встали по местам,

Уже снует вокруг ребят

С наркотиками плут.

Все льнут к общественным скотам,

Но те не курят и не спят,

А беспрерывно пьют.

Вид кораблей ласкает глаз:

Безделье в бухте голубой

Их даже молодит.

Без человека, чей приказ

Навязывает им разбой,

Их человечен вид.

Как будто гений, над листом

Помедлив, выразил в момент

Чреду воздушных дум

В эскизе легком, но при том

Оправдывая каждый цент

Из миллионных сумм!

ЧИСТАЯ ПОЭЗИЯ — ГРЯЗНАЯ ПОЭЗИЯ [12]

Пой только о любви! А раз поешь,

Не забывай спасительную ложь

И на вопросы о любви в ответ

Не бормочи, как поп, ни да ни нет:

Когда бы Данте был в стихах монах,

Что было б толку в Дантовых стихах?

Будь тонким, занимательным и пряным,

Не верь провинциальным шарлатанам,

Что горлопанят, требуя от книг

Простых сюжетов и идей простых,

Как будто музы склонны к идиотам.

(Хороший лирик — друг плохим остротам.)

Допустим, Беатриче каждый раз

Приходит, опоздав на целый час,

И в ожиданье, сам себя томя,

Ты волен этот час считать двумя.

Но ты пиши: «Я ждал, я тосковал,

И каждый миг без милой представал —

Так-так, смотри, чтоб не остыла прыть! —

Веками слез, способных затопить

Пещеру, где почил Эндимион».

Поэт нехитрой выдумкой рожден.

Но если от тебя Она уйдет,

В долги загонит или вдруг умрет,

То помни: у людей метафор нет

Для передачи настоящих бед.

Твоя тоска должна ласкать других.

«О сладость слез!» — гласит печальный стих.

Оставим мертвых. Средь живых курьез

Не раз бывал объектом страстных грез.

Любимая годна тебе в мамаши,

Косит глазами и ушами машет,

Вульгарна, неопрятна и груба.

Для нас — случайность, для тебя — судьба.

Так пой о том, как снизошла Она,

В ее ладонях — солнце и луна,

В ее кудрях красуются планеты —

Царица ночи, королева света.

Ее ладью семь лебедей влекли,

Чертили знаки в небе журавли,

И легкие стада морских коньков

За нею шли до самых берегов.

Она пришла благословить плоды,

Дать вечный мир и наградить труды.

А если песнопения прервет

В стране очередной переворот,

И утром, как случается порой,

Поэтов заподозрит Новый Строй,

Превозмоги паническую дрожь —

Стихами шкуру ты себе спасешь.

Везде «она» перемени на «он» —

И вот в помпезной оде восхвален

(Твоей подделки цензор не узнал)

Очередной пузатый генерал.

Эпитеты порядка «ангел милый»

Теперь звучат «орел ширококрылый»,

И смещена «владычица щедрот»

«Великим осушителем болот».

И через час ты славен и богат.

Отныне ты — поэт-лауреат,

И ты умрешь в постели мирно, чинно,

А генерала вздернут на осину.

Пусть честный Яго на тебя шипит:

«Лакей, халтурщик, подхалим, наймит», —

Читатели верны своей привычке,

Они возьмут историю в кавычки

И скажут о поэте: «Вот нахал,

Он имени любимой не назвал».

Такой поэт, презревший дарованье,

Есть Бог, забывший о своем призванье.

Он сам себя венчал и развенчал,

Поставив ложь началом всех начал.

В его писаньях правды ни на грош,

В его улыбке сладкой — та же ложь.

И что, как не пристрастье к играм слов,

Заставило его, в конце концов,

Сказать, что правда — таинству под стать

И что о ней прилично умолчать.

ЭЛЕГИЯ ПАМЯТИ ДЖОНА ФИТЦДЖЕРАЛЬДА КЕННЕДИ [13]

Отчего тогда? Отчего там? —

Мы кричим: — Отчего так? —

Небеса молчат.

Чем он был, тем был,

Чем он будет —

Зависит от нас.

От того,

Как мы будем жить,

Помня об этой смерти.

Когда умирает честный,

Что слезы и слава,

Что грусть и гордость?

КОРОТКИЕ СТИХИ 1929–1931 [14]

1

Ступай на войну с автоматом в руке

Прекрати геройствовать в кабаке;

охоться на льва, побывай в горах:

никто не узнает, что ты слабак.

2

У прирожденной сиделки

не друзья, а подделки

3

Когда он здоров и богат,

она создает ему ад;

но если он болен, убит,

она его воскресит.

4

Тебе еще долго не стать святым,

Покамест от жалоб ты будешь больным,

Но, если не станешь холодным, как сталь,

Другого нет способа взять вертикаль.

5

Я опасаюсь, что каждый в очках книгочей

Господу предпочитает Британский Музей.

6

Не радует воздух весенний

из-за моих отношений:

они не глубоки,

не дешевы и жестоки.

7

Кто не дружит с головой,

погибнет в ходе боя;

а, не вступивший в смертный бой,

умрет у стенки стоя.

8

Пожмите руку крепко

восставшему из пепла,

раз вспомнить неохота

упавшего в болото.

9

Прекратив искать,

Говорили всласть.

Не вносили лепту,

Но чесали репу.

Думали будет светло,

Заглядывая в дупло,

На бойню наивно.

Отправив сына.

Никому не желая худа,

Всего лишь надеясь на чудо,

Хотели они как лучше,

Заснув на горящей куче.

10

В публичном месте частное лицо