Стихи — это то, что от жизни осталось... Избранное - [4]

Шрифт
Интервал

И вернулся, конечно, не тот.
Но — вернулся! —
Чтоб, к земле приклонившись,
Вернуть хоть какого — того!
Сколько раз, не сломав головы,
Через голову перевернулся
Искушенный преемник —
Наследник пути моего.
И покуда живой — тот вернувшийся, —
Тлеет надежда,
Что проснется однажды, разжав кулачонки, во мне
Долгожданный, дурной,
По сегодняшним меркам — невежда,
Позабывший о славе, о грязи,
О прошлой войне…

1976

Памяти Н. Я. Мандельштам

Мы бежим пустой столицей,
Два ежа под телеспицей —
Будто под сосной.
С первым встречным пешеходом:
— С Новым годом!
— С Новым годом! —
В глухоте лесной.
В сквер, где Пушкин и театр,
Нас выносит эскалатор,
Талый след ведет
По Страстному, по пустому,
Что ни шаг, то ближе к дому,
Где никто не ждет.
Постремонтный дом наш — вот он!
Полон горестных забот он —
На губах горчит.
Старый друг ночует в морге.
На витрине в «Военторге»
Петушок кричит.

1981

«Неужто Пушкину ума…»

Неужто Пушкину ума,
Чтоб не погибнуть, — не достало?
Ума и сердца, ох, как мало,
Чтоб не погибнуть, —
Тут нужна
Из ста хотя б одна струна
Фальшивая —
Чтоб сладко пела,
Когда любовь едва жива,
И каменная голова,
И душу ржавчина разъела.
А эта пела бы и пела,
Лукавым тронута перстом.
Нет Пушкина,
Так что же в том?!
Он не жилец здесь — вот в чем дело…
В разврате каменейте смело
Под дулом страха
И кнутом.

1986

«Кончаются читатели стиха…»

Кончаются читатели стиха,
Но никогда не кончатся поэты:
Они как первый снег, как первоцветы,
Их поступь изначальна и легка.
Полуулыбка, вздох, два-три штриха —
И все на всё получены ответы,
Все в точности исполнены заветы,
И всё обнажено, как до греха.
Лиха беда начало — не лиха! —
И не беда, пока точны приметы —
Свежи закаты и светлы рассветы.
Пока колдует лозами река,
И, словно этот шепот лозняка,
Легко осуществляются сонеты.

1990

Попытка романса

Я думал, доживу,
А вот опять не дожил:
Уходит жизнь — уйдет! —
   до наступленья дня.
Я прежде был горяч,
Потом неосторожен —
Не надо, милый друг, оплакивать меня.
Я думал, доживу
Не естеством, так духом,
Земли живую плоть
   от тления храня.
Я так ее любил:
Она мне будет пухом —
Не надо, милый друг, оплакивать меня.
Я так людей любил,
Что вот, казалось, дожил —
Восстанет из могил вся грешная родня.
Порядок черных сил
Был только потревожен —
Не надо, милый друг, оплакивать меня.

1991

«Блаженствовать — не пребывать…»

«Блажен, кто посетил сей мир…»

Ф. И. Тютчев
Блаженствовать —
не пребывать,
Блаженствуя, во вседовольстве.
Блаженствовать — протестовать,
Восстать, не думая о войске.
Блаженствовать — идти на рать
Без рати — дуриком — на гибель,
И, как узду, аорту рвать,
Протершуюся на изгибе…

1991

«Умираю, не спеша, в работе…»

Умираю, не спеша, в работе.
Рою ров,
   тащу бревно к сараю.
Спрашивают люди:
— Как живете?
— Так вот, — улыбаюсь, — умираю.
И они не слушают ответа,
Улыбаюсь, значит, всё в порядке.
Человечеству не жалко лета,
Если тыква толстая на грядке.
— Всё в порядке! —
   и иду к сараю
От лопатной к скобельной работе.
— Так вот, — улыбаюсь, — умираю, —
Если спрашивают:
— Как живете?..

1992

«Когда ты голоден и бос…»

Когда ты голоден и бос
И ни лаптей, ни корки хлеба —
Есть крыша розового неба,
И в небе — выстрелы берез,
Когда ты голоден и бос.
И этот странный, что пророс
Сквозь полдень серого гудрона
Стишок (почти Анакреона),
Хотя ты голоден и бос.
Но в небо — выстрелы берез,
И крыша розового неба —
И хлеб свободы вместо хлеба,
И слезы братства вместо слез,
Пока ты — голоден и бос…

1992

«Каждый миг, как подарок…»

Каждый миг, как подарок.
Подари мне такой,
Где лунный огарок
Дымит над рекой.
Звезды под облаками
Уснули в реке —
Где-то в каменной Каме
И в студеной Оке.
Мой корабль — решето,
Руль — обломок весла.
Подари мне всё то,
Что река унесла.
Где, промокнув в долине,
Я туманом утрусь.
О себе подари мне
Вечернюю грусть…

1993

«Сколько лет? Сколько дней? Сколько книг?..»

Сколько лет? Сколько дней? Сколько книг?
Может, этот обманчивый миг —
Мой последний обманчивый миг,
Где ни лет, и ни дней, и ни книг,
Всё здесь правильно — то или сё, —
В этом мире — привычка на всё,
Не привыкнет никто к одному, —
Что относится это к нему,
Не к кому-то, но прежде — к нему!
А точнее — ко мне одному,
Потому что с уходом моим
Всё не мне и — не нам! —
Только им —
Вся несносная боль бытия,
Та, которой не выдержал я.

1993

«Закрываю глаза — и в себя ухожу…»

Закрываю глаза —
и в себя ухожу.
Там себя нахожу.
И тебя нахожу,
И тебя, и тебя. И того, кто в тебе.
Все в капризной моей разместились судьбе.
Вижу всех — непонятным слежением глаз, —
Тех, что с нами — вот здесь!
Тех, что нет среди нас,
Тех, что день ото дня
Шаткой лесенкой лет
Шли в меня…
   Из меня.
Жаль, что выхода нет…

1993

«Никуда не уйти от себя — никуда!..»

Никуда не уйти от себя — никуда! —
Ни в горящие стылым огнем города,
Ни в беду и страду, в черный хмель деревень,
Ни в безвидную ночь, ни в безоблачный день,
Ни туда, где леса,
Ни туда, где вода, —
Никуда от себя не уйти — никуда.
Я бегу от себя, я живу на бегу,
На ходу — от себя убежать не могу,
Увернуться ловчу — то правей, то левей, —
От жестокой тревоги и боли моей
Не уйти мне, видать, и за смертной чертой,
За последней чертой,
Под гранитной плитой.
Будет плоть моя гнить,
Будет кость моя тлеть,
Будет болью моей ваше сердце болеть.

1993

«Душа — перелетная птица…»