Стёртые буквы - [5]
Нищий бросает палку, собачина в полном восторге за ней мчится, хватает, тащит назад, головой крутит, поди, мол, отними.
И все бы славно, знай гляди и умиляйся, вот только одно мне странно — молчит собачина. Не лает, не повизгивает, не взрыкивает.
Первый раз такую вижу.
И тут я поспешно зажимаю рот ладонью.
Потому что боюсь, как бы следующая мысль не выскочила у меня изо рта и не зачирикала на весь двор: «Посмотрите-ка! Неужто не видите?! Пес-то ЧЕРНЫЙ!»
Не знаю как у кого, а у меня ни одна мысль в голове долго не задерживается — сразу в руки и в ноги.
Поэтому я засовываю свою богиню назад в лукошко и, оставив ее на крыльце, бросаюсь к курятнику. Распахиваю дверь и вижу: полдюжины несушек, четыре беленьких, две рябенькие и петушок — черный.
М-да.
И тут я поступаю так, будто хочу, чтоб меня скорей выгнали из трактира поганой метлой.
Хлопая в ладоши и взмахивая юбкой, начинаю гонять петуха по курятнику.
Он от меня исправно бегает, взлетает на насест, потом рухает оттуда вниз, и все это без'единого кукареку. Чего я и боялась.
Больше всего похоже на то, что я скоренько отправлюсь собирать цветочки на лугах Анойи-Безумия.
Но жизнь — штука упрямая, и если она так настырно тычет тебя во что-то лицом, глупо закрывать глаза.
Нет, я, по-видимому, твердо решила распроститься со своим прекрасным будущим на здешней кухне. Нет, от работы я пока не отлыниваю. Пока.
Просто едва выдается свободная минутка, я забираюсь по приставной лестнице на крышу курятника и сижу там, озирая окрестность.
По счастью, трактир стоит на горке, и мне с крыши хорошо видно все до самого горизонта: речка, холмы, рощицы, деревеньки.
Ближе к вечеру и впрямь начинает накрапывать дождик, но я все сижу, будто наказанная, и гляжу во все глаза.
Слава мне и богине, углядела, не пропустила!
Черная точка показывается из одного лесного острова и тут же ныряет в другой.
Я влетаю в трактир, быстренько выпрашиваю у хозяина разрешение отлучится на одну только минуточку и бегу со всех ног навстречу убивцу.
4
Здешних тропинок я, разумеется, не знаю, но все же, поскакав козой по зарослям и набрав на платье репьев, встречаю своего желанного у околицы дивьей деревни. И убеждаюсь снова — живехонек. И не скажешь, что вчера на козлах лежал.
Я кричу ему:
— Эй, постой, потолковать надо!
Он, не сбавляя шага, бросает через плечо:
— Чего тебе?
— Потолковать надо. Ты скажи, кто тебя на такую работу подрядил? Он останавливается, оборачивается, и я изумляюсь — маленький
какой, с меня ведь ростом будет, не выше, да и тощий! Нищий его, небось, голыми руками заломает!
— А ты кто будешь? — спрашивает он.
— Посудомойка из «Конца Света». Помочь тебе хочу.
Он смотрит на меня так же удивленно, как до того я на него, и изрекает:
— Иди-ка ты назад, красавица. Не мочись под дождем. Ну, у меня есть чем отбрить.
— В столице над подобными шутками отсмеялись уже пять лет назад, — говорю я со скукой в голосе.
— Тогда что ж ты тут, а не в столице?
— А это долго рассказывать, — отвечаю я. — Ты садись, я все толком расскажу. Садись, садись. А пес с петухом нас как-нибудь подождут. Они дольше ждали.
Похоже, угадала я точнехонько, потому что парень послушно присаживается на вывороченную из палисада гнилую сваю и приказывает:
— Ладно, валяй, говори.
Собственно, рассказывать сейчас во всех подробностях, за что меня вытурили из столицы коленом под зад, — значит попросту терять зря время.
Но по-другому — никак.
Мне надо выудить из парня его историю, и вместо наживки я забрасываю свою.
Кроме того, сейчас с ним говорить и вовсе тяжело.
Он ведь убивать и умирать собрался, а не лясы точить.
Он теперь сам, как стрела, — весь деревянный.
Так что я хочу для начала его к человеческим словам заново приучить.
И я рассказываю, сначала не про себя, про город, про то как уходили осенью из Порта гордые корабли, как жгли всю ночь огромный костер на площади перед храмом Аэты Открывательницы Ножен, как резали в ее честь баранов и обжирались жареным мясом. (И тут у убивца вправду что-то засветилось в глазах, то ли кораблей никогда не видел, то ли просто давно горячего не ел.)
Как потом, после двухнедельного затишья поползли по городу слухи, как я стала замечать, что на рынке все больше женщин с красными глазами, как они поджимали губы и уходили от расспросов, потому что (это я потом поняла), все еще верили, что вышла ошибка, или что кто-то из домашних духов-покровителей совершит-таки чудо, и боялись неосторожным словом это чудо спугнуть.
Как однажды вечером пришли жрецы Пантеона и впервые отвели меня в Порт.
— А ты кому служишь? — спрашивает он.
— Гесихии.
— В жизни про такую не слышал.
— Она маленькая, — объясняю я. — Маленькая и тихая.
— Хм…
Я хочу спросить: «А ты кому?», но, взглянув на него, решаю, что стоит еще немного потрепаться.
Так что я рассказываю про дальний причал, про заблеванные доски за бараком, про дрова. И про новый слух, пришедший по весне, вместе с первыми кучевыми облаками и перелетными птицами. Про одного из наших полководцев. Оказалось, что он почти с самого начала переметнулся на сторону людей моря, и оттого мы всю зиму терпели пораженье за поражением. И Совет Старейшин решил, что все жрецы города должны этого полководца проклясть. Все так и поступили. Кроме одной дуры, которая всю жизнь думала, что она жрица — для благословения, а не для проклятия. И никакими словами нельзя было убедить ее, что это не так.
Телевизионный сериал «Аббатство Даунтон» приобрел заслуженную популярность благодаря продуманному сценарию, превосходной игре актеров, историческим костюмам и интерьерам, но главное — тщательно воссозданному духу эпохи начала XX века.Жизнь в Великобритании той эпохи была полна противоречий. Страна с успехом осваивала новые технологии, основанные на паре и электричестве, и в то же самое время большая часть трудоспособного населения работала не на производстве, а прислугой в частных домах. Женщин окружало благоговение, но при этом они были лишены гражданских прав.
Октябрь 2026 года. В Зоне назревает новый кризис. Через пространственный портал на ее территорию проникла армия неведомых тварей, уничтожающих все на своем пути. Им пытается противостоять группировка «Долг», но терпит поражение, ведь нашествие чудовищ возглавляет легендарный Стрелок. Чтобы выжить, всем уцелевшим в бойне сталкерам приходится объединиться. Ситуация быстро выходит из-под контроля, и командование международных сил готовится запустить секретную программу глобальной зачистки. Судьба Зоны оказывается в руках сталкера-ветерана по прозвищу Плюмбум и загадочного существа, называющего себя Хароном.
Книга расскажет о том, как… правильно рассказывать. Всем нам время от времени приходится обращаться к людям, которые едва ли поймут нас с полуслова: писать письма, готовить доклады, выступать с речами, делать посты в социальных сетях. Эта книга расскажет о «маленьких секретах», к которым писатели – люди, профессионально работающие с языком, – обычно приходят путем долгих проб и ошибок.
Даже абсолютный монарх не может править страной единолично, у него всегда есть советники, министры, канцлеры. О самых ярких государственных деятелях, которые служили семье Романовых в течение трех веков, расскажет эта книга. Их судьбы были тесно связаны с судьбой Российской империи, некоторые из них даже отдали за нее жизнь. Каким они видели будущее России? Насколько совпадало их видение с видением государя, которому они служили, и как это сказалось на их судьбе и на судьбе правителей России? Какие их прогнозы сбылись? Какие их предостережения остаются актуальными и по сей день? Ответы на все эти вопросы вы узнаете из этой книги.
Авторы подвергают своих героев «испытаниям любовью», ставят на пути любящих сердец препятствия, которые надо преодолеть. Но самые трудные препятствия, как правило, скрываются в глубинах душ самих любящих, и именно их победить тяжелее всего. Золотой век русской литературы не имеет четких временных границ. Он «растянулся» на весь XIX век, от первых произведений сентиментализма и романтизма до триумфа реализма. В этот период были написаны гениальные стихи и поэмы, великие романы и повести. Это и «Бедная Лиза», и «Евгений Онегин», и «Анна Каренина»… Герои их по-разному проходят испытание любовью, но каждый раз результаты этого испытания становятся приговором целому поколению.
Анна Иоанновна, Елизавета Петровна и, наконец, Екатерина Великая. Те времена прозвали женским веком русской истории. В те годы было положено начало женскому образованию в России, построены красивейшие здания эпохи классицизма, а балы и маскарады, организованные царским двором, проходили чуть ли не каждый день. Чем жили женщины на троне, о чем думали, что радовало их, а что огорчало? Лучше всего об этом могут рассказать сами императрицы. Предлагаемое издание содержит письма и дневники величайших женщин в истории России, раскрывающие все подробности жизни царственных особ.
ЕОБХОДИМЫЕ ПОЯСНЕНИЯ. Автор попытался передать речь героев, как она есть, во всей её колоритности. Поэтому она не слишком литературна и изредка содержит выражения на украинском и польском языках (точнее, на их диалектах). Украинский текст подан курсивом и украинскими буквами, так как иначе получается нечитаемо. Разница в произношении только на две буквы: "е" - читается "э", "и" - читается "ы" (как в иностранных словах типа "цинк" и "мерседес"). Есть ещё обратное "╓", читаемое как русское "е", "╖" - которое "йи", апостроф - который "ъ", но это совсем мелочи.
У каждого, уважающего себя Человека, должна быть Мечта. И у меня она, тоже Есть. Я мечтаю о том, чтобы Великая КИЕВСКАЯ Русь, полностью обновлённая, сильная и справедливая, Возродилась к НОВОЙ жизни на планете, заложив тем самым, первоначальный и мощный фундамент, для дальнейшего объединения всех славян живущих на Земле, в один общий Славянский Дом. Это объединение, должно происходить по Доброй воле Людей, полностью осознанно, без всякого принуждения и исключительно только для Созидания.
Жизнь шестнадцатилетней девушки - Энни Грин - проходила весьма прозаично: она ходила в школу, её брат ездил в университет, а дядя пропадал в командировках. Родители девушки умерли, ещё когда ей было четыре, а её старшему брату шесть, благо их любимый дядюшка взялся воспитывать сирот. Но в самую обычную субботу начались странности: Яков привёл домой людей, заявляющих, что их дядя пропал, а помимо этого, появились странные люди в чёрных одеяниях с недобрыми намерениями по отношению к Энни. Ребята узнали, что в их мире существуют люди с невероятными способностями - Дримеры, использующие психотронную энергию Дрим.
Из реальности в мистику – один шаг. В дни солнцеворота трое друзей, Копа, Зор и Агния, попадают в другой мир при помощи озорных носков и булькающих оборотней.
Каждый год жители Протектората оставляют ребёнка как жертвоприношение ведьме, что живёт в лесу. Они надеются, что эта жертва успокоит её и не даст мучить горожан. Но лесная ведьма, Ксан, добра и мягка. Она делит дом с мудрым болотным чудовищем по имени Глерк и совершенно крошечным драконом, Фирианом. Ксан спасает брошенных детей и доставляет их в хорошие семьи по ту сторону леса, подпитывая ребятню по пути звёздным светом. Однажды Ксан случайно даёт ребёнку вместо звёздного свет Луны, наполнив дитя магией.
Наши герои вновь на тернистой дороге, ведущей в Скавен, далёкий город Хаммерфелла. Варди, Эйвинд, Герберт, Лаффориэль и Амиэль вынуждены объединиться в одну команду, несмотря на то, что они все такие разные... На просторах Тамриэля им вновь предстоит сражаться с множеством врагов, узнавать что-то новое о себе и друзьях! И что здесь забыли аргонианин-убийца и Меридия? Давайте узнаем, что же расскажет нам пророчество Древнего Свитка о заговоре ордена "Пустых часов", судьбе и приключениях!