Степной рассвет - [34]

В этот момент героические филологические потуги выздоравливающего начлета особой эскадрильи были бестактно прерваны появлением родного начальства.

— Ты чего ругаешься, Павел Владимирович? Никак все свою тронную речь для японцев готовишь.

— Готовишь, блин. Да, лучше бы нахрен восемь вылетов в день освоить, чем эту хреноту наизусть учить!

— Не кипятись, начлет. А зачем тебе наизусть учить? Читай вон по бумажке.

— А я в глаза этим сынам Аматерасу глянуть хочу, когда они мой ультиматум слушать будут.

— Ну так и смотрел бы им в глаза, пока переводчик переводит. Чего тебе самому обязательно языкознанием блистать?

— Ты ж сам говорил, Иван Олегыч, что эти самураи отказываются с нами нормально общаться. Носом они там крутят, мол мы не боимся смерти и все такое. Вроде того шибко храбрые они ребята. Вот я и хочу предложить им достойный вызов для их храбрости. Думаю, по-другому они нам помогать не станут.

— Хм. А если припугнуть их компрометацией их перед начальством? Мол мы вас переоденем в форму командиров Красной Армии и фотографии вашим семьям пошлем. А?

— Бесполезно, товарищ капитан. Я вообще опасаюсь того, что те из них кто согласятся летать могут на таран пойти. Хорошо, что эти радиовзрыватели прибыли. Хоть не так страшно их будет в небо выпускать.

«Правда, я догадываюсь, кого первым испытателем радиовзрывателя должны были сделать. Но, видимо, Олегыч уже свое начальство в отношении своего зама хорошенько убедил. Сколько раз свой аппарат проверяла – нет на нем мин».

***

Японцы стояли тесной группой, окруженные бойцами Полынкина. Едва Павла открыла рот, чтобы блеснуть своим восточным красноречием, как получила неожиданный отлуп, на отличном русском языке.

— Господин лейтенант, не нужно так сильно… э… коверкать красивый язык Ямато. Все, что вы хотите сказать я смогу перевести намного точнее.

«Знают оказывается эти демоны наш великий и могучий. Знают, и над нами стебутся, гады! Видать им бедным шибко уж не хотелось с понтами своими расставаться. Ну все, зайчата мои пушистые! Сейчас я вам объясню главный смысл жизни…»

— Я слышал, что вы, уважаемый, уничтожили свои документы и ваше имя до сих пор неизвестно нашему командованию.

— Это так.

— Странно. Обычно ваши офицеры спокойно рассказывали о себе. Ведь это не военная тайна. Поэтому для начала я прошу вас представиться полным именем.

— К сожалению, господин лейтенант, я вынужден вам отказать. В нашей семье есть один обычай. После поражения в бою я не скоро смогу носить свое истинное имя, поэтому зовите меня просто капитан Огита. Так что вы хотели нам предложить?

— Благодарю вас, господин капитан. Всем вам я предлагаю одинаковый и достойный выбор. Вариант первый – вы не соглашаетесь ни на какое сотрудничество и ждете в лагере военнопленных окончания войны и решения вашей участи нашими правительствами. Только сразу напоминаю вам нынешнее положение вещей. Про то, что вы в плену, а не погибли в бою, ваше командование еще ничего не знает. Да-да, не надо улыбаться. Ваш удачливый коллега погиб при попытке угнать самолет, поэтому помощи вам ждать неоткуда. Кроме того, Советский Союз не подписывал Женевскую конвенцию, и вот поэтому ваша участь неизвестна не только вам, но и мне. Переведите это, пожалуйста, другим японским офицерам.

Японец кивнул и несколькими рублеными фразами озвучил первую предложенную альтернативу. Лица его друзей по несчастью смотрелись при этом как флегматичные карнавальные маски приготовившихся к казни краснокожих братьев Чингачгука.

Вариант второй – вы отказываетесь сотрудничать, но при этом соглашаетесь участвовать в учебных воздушных поединках с советскими пилотами. У нас поединки бескровные, но очень эффектные. Тот, кто победит десятерых русских пилотов подряд временно получит в пользование холодное оружие и сможет смыть с себя бесчестье плена. Его секунданту на время выдадут катану для исполнения последнего долга.

Капитан недоверчиво переспросил про мечи. Получив подтверждение, кивнул, и продолжил перевод.

Ну и наконец, вариант третий - пилот, получивший в ста воздушных схватках результат лучший среди всех бойцов этого Учебного центра, получит… Если это японец, то он будет освобожден. Ну, а своего чемпиона мы просто премируем.

— Господин лейтенант, вы хотите нас обмануть! Это недостойно чести офицера.

— Во-первых, обмана не будет. Во-вторых, вы наверное имели в виду честь командира Красной Армии. А в-третьих, вряд ли среди вас есть пилоты способные выполнить это условие.

— Я переведу ваши слова, но японские пилоты не верят вам.

— А я и не настаиваю на вере. Хотите попробовать победить, милости просим, нет – воля ваша.

На лице капитана мелькнуло выражение легкой растерянности, но он быстро взял себя в руки и спокойно перевел новое предложение.

— Ну и в четвертом варианте, мы просто предлагаем каждому желающему жить в СССР и обучать наших пилотов. В этом случае он, в конечном счете, станет обычным командиром Красной Армии, правда, не сразу.

— У вас довольно интересные предложения, господин лейтенант. Конечно, кроме последнего. И нам потребуется некоторое время чтобы эти предложения обдумать.