Степной рассвет - [33]

— Ай-ай-ай! Такие взрослые люди, а как маленькие дети договориться между собой не можете. Со Смушкевичем, мы, конечно, еще будем думать, и смотреть по результатам. Но вы-то зачем с ним ссоритесь?

— Да не ссорюсь я с ним, товарищ Сталин. Вот только оказывать содействие нашей операции этот «Генерал Дуглас» не спешит. С каким трудом нам удалось организовать побег того японского летчика. И то нам пришлось договариваться с заместителем командующего первой авиагруппы полковником Лакеевым. Думаю, если бы мы согласовывали все со Смушкевичем, то операция бы продолжала буксовать.

— А сейчас-то что там с вашей операцией? Когда результаты будут?

— Операция идет по плану, и те результаты, которые уже достигнуты нас в принципе устраивают. Центр воздушного боя с японскими инструкторами, мы перед их разведкой засветили. Якобы «секретные» самолеты им продемонстрировали прямо в бою при штурмовке аэродрома и железнодорожной станции. Там, кстати, наши пилоты уничтожили прямо на земле десятка два с половиной, а может быть даже три десятка новейших истребителей И-97. Да и в воздушных боях их хорошенько потрепали.

— Сколько самолетов, твои абреки уже сбили?

— Если считать вчерашних, то всего семь, но и вылетов на перехват у них было пока немного.

— Своих потеряли?

— Самолетов не теряли. Убитых нет. Самая первая потеря была в аварии на второй день их появления на ТВД. Но летчик при этом остался жив и сейчас уже вернулся в строй. А его разбитый учебный самолет уже несколько дней изучает японская разведка в качестве сверхсекретного полуреактивного перехватчика с пушечным вооружением. Совсем-то за дураков мы их, конечно, не держим, но «липу» они раскусят очень не скоро. На той железнодорожной станции горелкинцы взорвали несколько эшелонов, один из них был с авиатопливом. После этого два дня японцы очень вяло летали. Так что помощь мы ВВС уже оказали. О самом вылете Смушкевич узнал за шесть часов до него. Требовал отменить до утра и вылетать всем вместе, но он нам приказывать не может, а для нас это время было крайне важным. Наш ответ ему не понравился, и товарищ комбриг просто взял и обиделся. Из-за этого наше предложение о повторной штурмовке он просто проигнорировал. А теперь вот жалобами сыпет.

— Но он же первый вместе со своими Героями там порядок навел. Почему вы не могли с ним помягче договориться?

— Бочков пытался его убедить в том, что наша операция на данном этапе слишком важна, чтобы ее ломать. И что потом эта особая часть будет нормально взаимодействовать с ВВС, но тот носом крутит. Не нравится ему, что чекисты тоже летать умеют и что они японцев не хуже него сбивают и бомбят. Да и то, что реактивные и пушечные самолеты не он первым получил, его, видимо, тоже задело…

— Ладно. Я все это понимаю. Ну, а сами когда вы японцев в гости ждете?

— Да со дня на день они должны появиться. Сбитый нашим перехватчиком над базой японский разведчик наверняка подтвердил по радио, что его атакует неизвестный японской авиационной науке истребитель с реактивными двигателями под крылом. Так что слишком долго им раздумывать не стоит. Опять же, Смушкевич в виде соцсоревнования после недавней спячки бросился в бой зарабатывать сбитые. Правда из его орлов только Лакеев и несколько комэсков и командиров звеньев с нашими на «Кирасирах» пофехтовать успели. Думаю, они скоро намного ярче своих соседей из других частей покажут японцам, где раки зимуют. Так что у японцев слишком много вопросов к нам накопилось, и пора уже их задавать.

— А раскусить вас не могли? Может они сидят там у себя в штабе и смеются над вашими задумками.

— Риск провала есть в каждом деле. Если японцы не купятся… Что ж, в этом случае мы просто нормально испытаем реактивные двигатели, авиапушки и реактивные снаряды. А в паузах между боями проведем в форме соревнования обучение еще нескольких эскадрилий ВВС. Грицевец к нам уже приезжал и учебными пулями стрелять пробовал. Мне Бочков рассказывал, что когда наш инструктор его несколько раз в одном учебном бою уделал, у того лицо очень задумчивым стало. А потом он сказал, что было бы у него времени чуть побольше, добился бы, чтобы пилотов всей группировки через наш Центр прогнали.

— Ну, смотрите. Вам тут, конечно, видней, но не забывайте, что вам же за это отвечать если что…

***

— Чумоку! Ватаси ва чуи но онодесу. Эгхм.

— Атаси ва анана… Тьфу ты! Вот ведь зараза!

«Не, ну твою ж дивизию! Опять, трое в ряд! И снова сурово! Сколько же можно вот так язык-то мучать, да еще все без всякого толку? Не «анана» там было, а «аната»… Шершавая, блин, аудиоколонка! Что ж за ерунда, у меня постоянно? Я ж в молодости немецкий вроде бы сильнее всех интернатских освоила. Ну почему же тут-то такая хреновина выходит, а?! Я что, постилась мало? Или, может, это моя карма решила мне нервы потрепать? Хм. Если бы карма расстаралась, хрен бы мне тут вообще летать разрешили. Нет, тут что-то другое. Просто волнуюсь я, наверное. Вот поэтому язык-бедняга и заплетается. Ладно, попробую еще разок…»

— Ватаси ва… АНАТА… Фух! Ни кикаи о атаеру ё… Гм. Атаси ва корера… но кен о кокан шитё ёроконде. М-м-м… Кучу-сан… Ну, ёжи беременные! Порву щас нахрен это грёбаное либретто!